Неидеальные. Откровения о любви (СИ) - Лейк Оливия. Страница 9

— У нее через пять минут заканчивается занятие, но я могу позвать сейчас.

— Не нужно, я подожду.

Устроился на узком кожаном диванчике. Наблюдал, как в холле собирались мамы, ожидая своих чад с тренировки. Было занятно.

Одна из дверей открылась и вывалились девочки лет пяти. Затем показалась Алена: широкая футболка и узкие штаны. Роскошные длинные волосы в высоком хвосте. Она улыбалась, а мелкие жались к ней.

— До свидания, Алена Владимировна!

Она была совсем не похожа на роковую красавицу из сомнительного ночного клуба. Сейчас просто красавица, только по-светлому. Виртуозная способность к перевоплощению! Я ведь помню, насколько дикой и страстной, абсолютно порочной эта девушка могла быть.

— Здравствуйте, Алена Владимировна, — поднялся и, спрятав руки в карманы, двинулся навстречу.

— Ты? — выдохнула изумленно. — Какого хр… — но вовремя взяла себя в руки. — Что ты здесь делаешь?

— Разговор есть, поехали, перекусим.

— Я не хочу, — отрезала и улыбнулась. Не мне. Она прощалась с мамами и детьми.

— Я не предлагаю, — я тоже сиял, как начищенный самовар, — я констатирую. Ты едешь со мной.

— Я не могу, — прошипела злобно. — У меня занятия, — и тут же: — Здравствуй, Вика. Проходи в зал.

А с детьми Алена милая.

— Во сколько заканчиваешь?

— После восьми.

— Я позвоню. Держи, — протянул ее мобильный. — Вечером жду в «Avа» на Бронной. — я любил там ужинать, часто бывал. — Такси тебе вызову.

— Я не хочу, понял?

Я хмыкнул и показал корешок ее паспорта, затем ушел. Придет, никуда не денется. Настроение, несмотря на последние события, резко ушло вверх и последнее из судебных заседаний прошло играючи, закончившись блестящей победой гособвинения. Это надо отметить. С Аленой.

Я отправил такси к студии и устроился за столиком. Меня здесь знали и аперитив подали по наитию — да, в привычках я достаточно предсказуем.

Я пригубил сухой вермут и подцепил вилкой крупную оливку. Чего я сам хотел от этой встречи? Точно не знаю. По большому счету Алена ни как свидетель, ни как осведомитель мне уже не нужна. Никакого практического резона встречаться с ней не было. Только личный. У нее интересные реакции на давление и подчинение. Вообще она забавная. Подразню немножко и распрощаюсь. Пусть живет себе, а если что, где ее дом и работа знаю. В клубе, кстати, ей пока не светит подрабатывать: он описан и будет простаивать до суда. Это в лучшем случае.

Через пятнадцать минут отзвонился водитель — пассажир не сел в такси. Я позвонил Алене — тишина. Раздражение обжигающей волной разбежалось по телу. Какого хрена вообще?! Что из моего приказа было не ясно?! Посмотрел на часы — дикая кошка опаздывала на полчаса. Сучка. Мобильный неожиданно ожил. Ира. Блядь. Она ж мне интимный подарок приготовила!

— Слушаю, — ответил резче, чем следовало. Я злился. Не на Иру, естественно, но она под руку попалась. Мне бы сюда длинноногую дикарку, шею тонкую свернул бы. Подавлять любого вида саботаж у меня на уровне рефлекса. Если Алена возомнила себя способной противостоять мне, то нужно доказать ей обратное. Наглядно и немедленно. — Да, я помню. Буду, но…

Я оторвал взгляд от бутылки вермута, которую гипнотизировал, чтобы сохранить в узде контроль и не сорваться раньше срока, и увидел ее. Алена шла к столику порывисто и нервно, обгоняя хостес. Неприлично обтягивающие джинсы, черная короткая хреновина, облегающая стоячие сиськи. Спасибо хоть рубашку, по-мужски огромную накинула! Вообще поразительно, насколько молодо выглядела, как студентка-первокурсница и не скажешь, что ребенка родила. Только взгляд тяжелый, опытом умудренный. Ее слова, там в отеле, иногда и очень неожиданно всплывали в памяти. Видимо, Алена была в ситуации, когда нужно принять неизбежное. Если водишься с такими, как Ярослав Разин — всякое может быть. Только это не наш случай: она хотела, а не подстраивалась под обстоятельства. Еще в кабинете поддалась соблазну и ответила на поцелуй. Все остальное игра, чтобы интерес разжечь. Удалось, да, не скрою.

— Не могу говорить. Перезвоню, — сказал в телефон и отключился. — Ты опоздала.

— Скажи спасибо, что вообще пришла. Паспорт, — руку протянула.

— Сядь.

— Отдай документы, и я пойду. Мне некогда.

— Сядь я сказал.

Алена раздраженно фыркнула и присела напротив. Вся нахохлилась, губы поджала, зыркала глазищами своими недобро. Захотелось улыбнуться, что я и сделал.

— Определились с выбором, Дмитрий Александрович? — к нам подошла официантка.

— Да: говядина с пармезаном и карамелью из портвейна, тар-тар из лосося, лепешки с бри и трюфелем.

— А для вас? — обратилась к Алене.

— Ничего, спасибо.

— А для дамы: тигровые креветки в имбирном соусе и сибас с томатами.

— Я не хочу, ты понимаешь? — руки на столе сложила и ко мне лицо приблизила. — Не хочу!

— Паспорт хочешь? — повторил ее маневр.

— То есть мне нужно съесть рыбу, чтобы получить свои документы?!

— И быть нежной со мной, — заметил с улыбкой.

— Нежной? — переспросила, хмурясь. — А если я не ем рыбу? М?

— А чего хочешь? Выбирай.

— Сгущенки с печеньем хочу, есть?

Я вздернул бровь. Что ж она колючая такая?!

— Есть хвост с лобстером в мармеладе, будешь?

Алена тяжело вздохнула и устало откинулась на спинку кресла.

— Что тебе нужно от меня, Дмитрий Александрович? Ты же уже взял, — шепнула едва слышно.

Официантка подошла с приборами и расставила закуски. Алена смотрела куда-то в пустоту, а я на нее. Тянуло меня к ней. Физиология — вещь иногда очень упрямая. Порой, никакие доводы рассудка с инстинктами справиться не могли.

— Счет принеси, — бросил, не глядя.

— Но…

— Счет, — все же повернулся к официантке. Алена ошарашенно хлопала глазами. Да, я сейчас испытывал голод иного толка. — Поехали.

— Куда? — испуганно встрепенулась. Да, девочка, тебе нужно меня бояться. И мне тебя. Вряд ли мы принесем друг другу добро.

— За сгущенкой, — протянул руку и, обхватив тонкое запястье, помог подняться. — Держи, — отдал сумочку с личными вещами. И паспорт, естественно.

Я действительно заехали в магазин и купил сгущенное молоко и шоколадное печенье. Нашел похожее на то, которое в детстве ел.

— Я не пойду, — твердо заявила Алена, когда остановился на своем месте в подземном паркинге высотки в Москва-Сити.

В этих апартах я никогда не жил. Помимо работы мне приходили дивиденды от заводов нашей семьи, я вкладывался в недвижимость и ценные бумаги. Это давало хороший доход. Мне как представителю генеральной прокуратуры нельзя было заниматься коммерческой деятельностью, но законы у нас в стране легко обходились, если по уму взяться. Я не делал ничего криминального: просто хотел заниматься любимым делом и не терять в финансовом комфорте. Я родился в состоятельной семье и привык к достатку. Если у меня получалось обращаться с деньгами правильно и извлекать выгоду, почему нет? Я не воровал из бюджета и не брал взяток. Я свое заработал головой. Все по-честному.

— Почему? — повернулся к ней и отстегнул ремень безопасности.

— Потому что не хочу! Тебе что от меня нужно?!

— Я хочу тебя, — признался откровенно.

— А я нет!

— Не ври, — подхватил и на колени перетянул. — Ты тоже хочешь. Нам обоим понравилось, — стянул с темных волос резинку. Они блестящим водопадом накрыли точеные плечи, манили пропустить сквозь пальцы и накрутить на кулак, что я и сделал.

— Ты же прокурор, представитель закона, Дмитрий Александрович! — пыталась отстраниться от меня. — Ты не можешь меня заставить!

— А я не буду, — надавил на голову, чтобы губы ее поймать. — Сама попросишь…

— У тебя невеста есть! Езжай к ней!

— Тебя хочу… — скользнул языком внутрь, на корню пресекая протест. Алена ногтями вцепилась в лацканы пиджака, кусала мои губы, до боли, размазывая металлический привкус крови и меда по языку. Елозила по мне, на стволе прыгала, возбуждала роскошным телом. Сучка.