Бывший 2. Роди мне сына (СИ) - Коваль Лина. Страница 11
«Спасибо, Адриан. Мне действительно лучше. Эта неделя была мне просто необходима. И отель на уровне хорошей пятерки в Турции».
Захватив чашку из кофеварки, усаживаюсь за стол и вытягиваю ноги. Потираю заросшую щеку.
Общаться с Верой Стояновой сообщениями – что-то новое. И дело не в том, что письменный русский язык даётся мне с трудом, хотя и в этом тоже, чего уж скрывать. Зачем вообще набирать текст, если можно… позвонить? Однако половину последнего месяца мы контактируем исключительно с помощью печатных букв, и вопреки логике не могу не заметить – это идет нам на пользу.
Просмотрев отправленные мне фотографии заснеженного парка, ни на одной из которых нет единственного интересующего меня объекта в загородном комплексе, пишу ответ:
«Красиво. Я рад. Водитель заберёт в час. Будь готова».
Разум подкидывает новый крючок - можно было бы самому проветрить мозги?.. Два часа по практически пустой трассе. В тишине.
Идеально.
– Доброе утро, – бодро выговаривает Эрика, заходя на кухню и кутаясь в теплый свитер. – Ужасно холодно. Кстати, не забыл, что обещал сегодня заехать в школу к Хлое?..
– Конечно, я не забыл.
– Если уж ты решил, что мы останемся в России, нашей дочери пора усвоить – прогуливать занятия не лучшая идея.
В голосе сквозит недовольство, которое я по старой схеме пропускаю.
– Хлое сложно снова привыкать к своему классу. Два года в Греции, полная смена окружения, климата. Будь к ней более снисходительна. Ты, в конце концов, мать. Не добивай её, сейчас нужна наша поддержка.
Эрика морщится.
– Я… в нашей семье… – выделяет. – Как плохой полицейский. Все считают меня злой мегерой. Что Хлоя, то Ника. Что ты, Адриан…
– Это твои предположения, – почесываю подбородок. – Как и многое другое.
Например, «наша семья».
Разговор приближается к опасной теме, по существу которой я уже всё сказал. Больше мне добавить нечего, поэтому подхватив пустую кружку, поднимаюсь.
– Ты запретил пускать меня в телецентр, – зло произносит Эрика. – Как какую-то ненормальную!
С воинственным видом уставляется на меня. Дышит часто, но ещё пытается сдерживаться.
– Ты не сотрудник и неприглашенный гость, – отвечаю спокойно. – Нечего тебе там делать.
Хочется добавить, что в последнее время она особо много на себя берёт, но решаю не портить день утренним скандалом. А в скандалах ей нет равных.
Это её чертова сильная сторона.
– А общество греков? – продолжает постепенно выдалбливать дыру в моей голове. – Ты перестал вносить ежемесячные суммы для поддержки диаспоры, пошел против своего народа, Адриан. Я не узнаю тебя. Да что там… Мы все тебя не узнаём. Будто человек другой...
Конечно.
Кормушка слетела с дерева, поэтому все воробьи всполошились и собрались в кучку. Вот и Эрика уже в курсе. Диаспора в городе довольно сплочённая, чужие проблемы или, как им кажется, несправедливости воспринимают словно личную обиду. Лезут, куда не надо. А руки у греков и правда длинные. Во всех городских службах свои люди.
Молча прибиваю взглядом кутающуюся в свитер Эрику и махнув рукой, ухожу с кухни. Сжимаю зубы, когда слышу шаги сзади.
– Ты можешь мне объяснить, что происходит? Почему ты так себя ведешь с нами?
– С вами? – усмехаюсь.
– Со мной и с нашими девочками… – с обидой в голосе произносит.
Просто оскорбленная жена, – усмехаюсь в мыслях.
В переворачивании фактов, как и в умении «поверить в то, что придумала» Эрике нет равных, поэтому даже не стараюсь её поправить.
– Я сегодня у себя, – громко объявляю, поднимаясь по лестнице. – Если Хлоя захочет, может приезжать в любое время. Пусть позвонит.
Уверен, будь у Эрики в руках что потяжелее, это давно оказалось бы в районе моей головы. У неё патологическая любовь к разбиванию ваз и бокалов.
Полагая, что разговор исчерпан, открываю дверь в гостевую комнату, отведенную для меня, и замираю, когда в спину прилетает:
– Это всё она да… Эта тварь из телика…
Охренеть.
В глазах чернеет моментально.
Резко разворачиваюсь и через пару размашистых шагов оказываюсь рядом. Схватив Эрику за локоть, встряхиваю как следует и не замечая криков тащу на первый этаж в гостиную. Скидываю на диван и удерживая также, за руку хриплю:
– Чтобы я больше такого не слышал…
– Адриан, она тебя приворожила. Так все говорят.
Всхлипывает наигранно.
– Всем рты я прикрыть не смогу, а тебе запросто.
Встряхиваю еще раз и… отпускаю от греха подальше.
– Что бы она ни сделала – ты как приклеенный с ней возишься. А теперь я вообще не знаю, что будет…
– Что бы ни было – тебя не касается. Будешь совать нос куда не надо, я его укорочу.
– Софа сказала, что не выносить ей…
Да к хренам!..
Эрика вскрикивает оттого, с какой силой мои пальцы сжимаются на её руке. Я же думаю, почему снова поверил своему товарищу Николаю, владельцу той клиники, в которую привез Веру. Он гарантировал полную конфиденциальность, на деле же снова вышло так, что все и всё знают.
– Я сказал, чтобы ты думала, что говоришь! – повторяю. – Моего ребенка…
Светлое лицо озаряется гневом и решимостью.
– Так нет никакого ребенка, – блажит Эрика. – Нет его. Что ты с ней возишься?.. Зачем тебе телекомпания? Ты ничего не понимаешь в этом бизнесе. Думаешь, Умаров младший продаст прииск тебе после того, как вступит в наследство?.. Ради этого мы снова переехали сюда?
Встряхнув напоследок, с отвращением выпускаю её руку и скидываю с журнального столика книги.
Поднимаясь по лестнице, понимаю, что пара часов за рулём, по трассе, в полнейшем одиночестве, мне сейчас точно не повредят…
А обратная дорога может быть даже пойдёт на пользу…
Глава 16
— Вера Михайловна, весь персонал «Соснового заповедника» желает вам крепкого здоровья, и мы обязательно ждем вас в гости снова.
— Спасибо, — перекидываю через руку пальто, аккуратно выправляю волосы из-под ворота теплой водолазки и коротко киваю. — По приезду напишу положительный отзыв на сайте и буду рекомендовать всем знакомым. Мне у вас понравилось, только вот воздух слишком чистый. Всё время хочется спать…
Администраторы за стойкой посмеиваются.
— Очень рады, Вера Михайловна, что вам удалось отдохнуть.
— Да. Я действительно отдохнула, — проговариваю под нос.
Охранник должен был оставить мой чемодан в лобби-баре, я тоже направляюсь туда. По пути проверяю телефон. Адриан сказал, что водитель заберет меня в час, это значит у меня есть минут двадцать.
Усаживаюсь в мягкое кресло, улавливая ощущения в теле, которых теперь боюсь, как огня. Долгое время, чувствуя, как живот каменеет, я будто даже радовалась этому напоминанию о беременности, а сейчас замираю от ужаса.
Я могу его потерять… Всё потерять. Надежду, мечту и счастье.
Снова расстраиваюсь.
Пытаясь отвлечься, хватаю пластиковое меню и заказываю молочный улун с кусочками манго в чайнике. Кофе мне категорически противопоказан, а рекомендации врачей теперь святое.
Последние две недели прошлись по мне в буквальном смысле горячим отпаривателем. Перекроили мозг, заставили многое переоценить, а ненужное вовсе выкинуть.
Врач из клиники «Афина» обнаружила на ультразвуковом обследовании серьезную патологию — небольшую отслойку, в матке образовалась гематома. Для того чтобы проставить необходимые капельницы и сдать дополнительные анализы меня тут же госпитализировали, где я провела почти неделю.
Уже потом переехала сюда.
С Адрианом мы общаемся только через сообщения. Не абы какое достижение, конечно. Но молниями в друг друга уже не кидаемся, и это не может не радовать.
Сначала переписка была по делу. Сухие и короткие СМС, а сейчас, ближе к окончанию моего отдыха, он уже может спросить с утра как у меня дела, а я — отправить ему фотографии здешней природы.
Не знаю зачем.
Просто… пожалуй, больше некому.