Гибель империи. Уроки для современной России - Гайдар Егор Тимурович. Страница 61

Во время волнений в Тбилиси в апреле 1989 г. военные применяют силу. Впоследствии выясняется, что политическое руководство не готово брать на себя ответственность, уверяет, что о принятых решениях никто не знал [478]. В обществе подобные заявления вызывают все более критическое отношение к власти, а армия, которую раз за разом подставляют политики, все в меньшей степени хочет выступать в роли мальчика для битья. Это проявилось в мае – июне 1989 г. в Фергане, где прокатилась череда погромов, направленных против турок-месхетинцев. Армейское командование до получения прямых и однозначных приказов не предпринимало действий, позволяющих остановить беспорядки. Политическое руководство медлило. Жертвой паралича власти, отсутствия необходимых в кризисных ситуациях срочных действий, направленных на обеспечение порядка, защиту граждан, стали тысячи людей [479].

§ 5. Утрата контроля над экономикополитической ситуацией

В 1989–1990 гг. союзное руководство все в большей мере теряет контроль над ситуацией в стране. Нарастающие экономические трудности, рост дефицита на потребительском рынке, расширение круга нормируемых товаров подрывают основы легитимности власти, обеспечивают массовую поддержку антикоммунистической агитации. Особенно это сказывается на ситуации в столицах и крупных городах.

Секретарь ЦК КПСС В. Медведев так описывает политические результаты прошедших весной 1989 г. первых в истории СССР полусвободных выборов: “В ходе выборов Съезда народных депутатов СССР были забаллотированы 32 первых секретаря обкомов партии из 160. […] В Ленинграде не избран ни один партийный и советский руководитель города и области, ни один член бюро обкома, включая первого секретаря и даже командующего военным округом. В Москве партийные работники также в основном потерпели поражение, за Ельцина проголосовало 90 % москвичей” [480]. Партийные руководители потерпели поражение в Поволжье, на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке, юго-востоке Украины, в Прибалтике, Армении и Грузии.

Резко ухудшилась криминогенная обстановка в стране. В первой половине 1990 г. в Советском Союзе было зарегистрировано 1 млн 514 тыс. преступлений. Это на 251 тыс. больше, чем за аналогичный период прошлого года. Почти на треть выросло число преступлений с применением огнестрельного оружия. Быстро росло число разбойных нападений на жилища граждан [481]. Государство утрачивало способность обеспечивать элементарный общественный порядок.

Выборность директоров, переход от государственного плана к госзаказам, в условиях сохранения жесткого политического контроля оказались бы формальностью, прикрывающей сохранение системы административного управления экономикой. Ослабление власти делает расширение самостоятельности предприятий реальным. Оно позволяет их руководителям игнорировать указания вышестоящих органов власти. Сохранение фиксированных цен на продукцию государственных предприятий и свободных на ту, которую реализуют кооперативы, создает условия для массового полулегального перераспределения ресурсов в частные руки.

Противоречащие друг другу решения союзных, республиканских, областных, местных органов власти дают руководителям предприятий широкую свободу маневра. Еще раз проявляется фундаментальная черта социалистической экономики: она может работать лишь при сохранении жесткого политического режима, без него – разваливается.

Постановление Съезда народных депутатов СССР от 9 июня 1989 г. демонстрирует своеобразие общественного сознания, еще не имеющего опыта ответственной демократии и уже не контролируемого авторитарной властью.

В нем отмечены проблемы, связанные с расстройством финансовой системы, разбалансированностью рынка, нарастанием дефицита товаров и услуг. Констатировав это, авторы Постановления вместе с тем предлагают незамедлительно поднять минимальный размер пенсий по старости всем гражданам, повысить пенсии инвалидам первой и второй групп, снять ограничения по выплате пенсий всем пенсионерам и инвалидам, занятым в народном хозяйстве, независимо от размера оплаты труда, и т. д. [482].

Ослабление власти, утрата политического контроля порождают соревнование союзных и республиканских властей в том, кто способен больше сделать для развала финансовой системы СССР. В январе 1991 г. Верховный Совет СССР принимает решение осуществить в централизованном порядке мероприятия по социальной поддержке населения за счет союзного бюджета и других источников в размере 47,6 млрд руб., в том числе на 2,5 млрд руб. – на повышение до уровня минимальной заработной платы размера пособий по уходу за ребенком; на 8,2 млрд руб. – на выплату ежемесячного пособия в размере 50 % минимальной заработной платы на каждого ребенка в возрасте от полутора до 6 лет; на 0,7 млрд руб. – на выплату единовременного пособия при рождении ребенка в трехкратном размере минимальной заработной платы; на 19,7 млрд руб. – на осуществление мер, предусмотренных в новом пенсионном законодательстве; на 2,1 млрд руб. – на увеличение норм расходов на медикаменты и другие нужды здравоохранения; на 2,6 млрд руб. – на осуществление дополнительных мер по усилению охраны здоровья, улучшению материального положения населения, проживающего на территории, подвергнувшейся радиоактивному загрязнению в результате аварии на Чернобыльской АЭС; 1,6 млрд руб. – на введение стипендиального обучения всех успевающих студентов; 2,2 млрд руб. – на рост доходов населения в связи с отменой и снижением подоходного налога с граждан; 2,5 млрд руб. – на введение новых условий оплаты труда для работников культуры, здравоохранения, социального обеспечения, народного образования; 1,7 млрд руб. – на установление новых тарифных ставок и других условий оплаты труда для работников тех отраслей непроизводственной сферы, для которых к тому времени они еще не введены [483].

Вопрос о том, за счет каких ресурсов в условиях бюджетного кризиса это будет обеспечено, союзные власти волнует столь же мало, как и власти Российской Федерации. Принятое Съездом народных депутатов РСФСР решение направлять не менее 15 % национального дохода РСФСР на поддержку сельского хозяйства и социального развития села – апофеоз характерных для этого времени популярных, но заведомо неисполнимых решений [484].

Летом 1988 г. руководство правительства направляет в ЦК КПСС письмо о необходимости завершить реформу цен не позже первой половины 1989 г. [485]. Уже осенью ясно, что решимости сделать это нет. В феврале 1990 г., выступая на Пленуме ЦК КПСС, М. Горбачев говорит, что отсутствие преобразований в системе ценообразования – главное недостающее звено, из-за которого буксует экономическая реформа. Но тон его выдает неуверенность в том, что власти страны готовы пойти на этот шаг. Он продолжает: “Необходимо ускорить решение этой проблемы. Причем партия остается на принципиальной позиции. Реформу ценообразования надо проводить так, чтобы это не сказалось на жизненном уровне населения, особенно малообеспеченных слоев” [486]. В июле 1990 г., называя положение со снабжением населения товарами тяжелым, а ситуацию на потребительском рынке – нетерпимой, он тем не менее категорически отказывается начинать переход к рыночной экономике с повышения цен, называет эту идею абсурдной, хочет начать экономические преобразования с безболезненных или популярных мер [487]. Вот фрагмент из его выступления: “В результате вопрос о ценах оказался чуть ли не главным, будто это едва ли не единственная мера, с которой надо начинать переход к рынку. При переходе к рынку нужно выделить первоочередные меры. Никто не мешает уже сегодня начать акционирование государственных предприятий, создать реальную свободу предпринимательства, передавать в аренду мелкие предприятия, магазины, включать в сферу купли-продажи жилье, акции и другие ценные бумаги, часть средств производства. Нужно ускорить образование товарных и фондовых бирж, реформировать банковскую систему, привести в действие процентную политику, создать условия для появления конкурирующих производств и объединений, мелких и средних предприятий, особенно в сфере производства товаров народного потребления” [488].