Корона из роз, или Дорога домой (СИ) - Сомерсет Надежда. Страница 3

Ну, вши – это всем понятно. Воды свежей здесь нет, потому с гигиеной на нижнем уровне совсем плохо. А вот коржуки, эти маленькие твари залезают даже в трусы, только остановись на больше чем на пять минут и не дай боги испражнится рядом с ними, заберутся не только в анус, но и влагалищем не побрезгуют. Маленькие, гибкие, юркие и гладкие.

– Фу гадость. Вот стоило мне о них сообщать?

– Я так, на всякий случай, – подталкивая девушку вперед. – Не стой.

– Я только бежать сейчас хочу, – бурчала Малта, но шла, быстро перебирая ногами, лишь сильнее запахнула плащ и на голову набросила капюшон.

«И чего мне не сиделось на верхних уровнях? Плащ ей захотелось, видите ли? Этот еще даже ничего, в хорошем состоянии».

– Смотри, – остановил ее Яр на краю огромной кишащей всякой мелкой гадости лужи. Малта оторвала взгляд от черной воды и всмотрелась вперед. Серебро света от «души» стоящей на открытой площадке, освещало вокруг замершего мужчину в плаще и небольших клыкастых зверей, кожа и кости, гладкая поверхность кожи, отливающая серебром и длинные хвосты: – Драги. Откуда они здесь – выдохнула девушка, вцепившись в рукав Яра.

– Не знаю, но ему конец. Мы опоздали,– прошептал Яр. – А счастье было так близко, ты просто не представляешь, какая обещана за него награда.

– И какая? – пыталась понять, как можно спасти эту неприкаянную душу, Малта.

– Тысяча унций.

– Ох, ты ж, боже мой. Тогда я просто обязана его спасти, – вздыхая и вызывая магию жизни, сказала Малта, делая шаг вперед. Но стоящий перед ними мужчина был видно не робкого десятка и через секунду все нападавшие лежали у него под ногами и пытались вздохнуть, лишь подергивая лапками и хвостами. – Он обладает магией?

– Сам в шоке, но пора нам его забрать. Давай, дорогая оглуши его.

Малта удивленно посмотрела на серокожего: – Яр, с ты с головой дружишь? Представь, он без сознания, а мы проходим весь путь обратно с ним на руках?

– Да, как-то не подумал. Хорошо, тогда что делать будем? – почесал затылок Яр.

– Договариваться, – и Малта двинулась к незнакомцу, укутанному в черный плащ, по дороге отмечая, что он высок, широкоплеч в плечах, черные волосы довольно длинные, яркие зеленые глаза, кожа нежная молочного цвета, еще бы улыбался…

«Так, он на меня смотрит? Красивый, если бы не был так ходощав, но плечи широкие, и глаза добрые и печальные. Так бы и пожалела, приласкала, если бы могла. Нельзя. Нейтральные они на вес золота, да еще и магически одаренные как этот».

– Слушай, мы тебе не враги, – Малта оголила плечо, где красовался знак пророков и улыбнулась. – Мы тебя наверх проводим, – девушка даже палец вверх подняла, – в гнездо к твоим. Ты главное не сопротивляйся сейчас, а то нам еще три уровня вверх топать, а там не очень-то нам и рады. Особенно с тобой на руках, – прошептала себе под нос и улыбнулась.

Незнакомец смотрел ей прямо в глаза, не отводя взгляда и когда Малта протянула ему ладонь вцепился в нее, сжав так сильно, что у девушки слезы на глазах выступили.

– Ты чего? – не удержался Яр, глядя, как Малта смахивает со щеки слезу.

– Сильно сжал, а как до него донести, что мне больно, не знаю.

Яр нахмурился: – Сейчас донесу, – он резко развернул нейтрального к себе и грозно прорычал ему в губы. – Слышь ты, мы сюда пришли со спасательной миссией, но ломать руки этой девушке я не дам. Я твою сломаю, если ты сейчас ее не отпустишь.

Незнакомец опустил взгляд на свою руку, которая продолжала сжимать ладошку Малты и кивнул, но руку Малты не отпустил, но уже не сжимал ее так сильно. Малта попыталась вырвать ладонь, но не тут-то было.

– Крепкий, даже не скажешь, что не от мира сего, – прошептала она. – Ладно, пошли. Яр иди позади нас, а я светом буду всех разгонять.

Через два часа Малта ввалилась в свою комнатку и упала на кровать: – Я устала.

Рядом примостился Яр: – А я то как устал.

– Ты? Да ты позади меня шел, разве ты устал. Это ведь я нашего пленника тащила на себе, потом вытаскивала из ям, в которые он назло мне падал, пытался помочь мне в защите и использовал свою магию призывая к нам все больше бандитов и тех, кому тоже нужны унции за его жизнь.

– А, ты об этом? Так он не только шел рядом с тобой, он еще и переносил тебя через пропасти, между прочим на руках. Вспомни, ты не заметила одну и если бы не он, ты бы уже лежала где-то там, – Яр большим пальцем провел по своей шее, показывая, что было бы с Малтой.

– Ну, было дело, но в большинстве он мне мешал, а не помогал, – попыталась она оправдаться.

Яр встал с кровати: – Хорошо, уходить от тебя он отказался категорически, а я так устал, что с ног валюсь. Пусть у тебя побудет, а вечером отправим его к своим.

– Эй, я тоже устала и спать хочу. Мне что с ним делать? – глядя как Яр, отодвигает ткань импровизированной двери и в ее жилище входит незнакомец, крикнула Малта.

– Что хочешь, пятьдесят процентов гонорара твои, я свою работу сделал, теперь твоя работа, – буркнул Яр, – а я наведаю Нила, хочу не только отдохнуть, но и развеяться. Не могу больше смотреть в эти зеленые печальные глаза, но знаешь, когда он смотрит на тебя у него взгляд счастливый. Так что пользуйся, пока можешь. Он кажется от тебя теперь никуда. Дорогая, только не сильно его мучай, а то как возвращать будем? Он нам еще нужен в стоячем положении, – и смех Яра затих где-то за углом, оставляя Малту задумчиво наблюдать за незнакомцем, который чувствовал себя в ее жилище как у себя дома.

– Счастливый? – задумчиво переспросила Малта, глядя как за Яром штора возвращается на свое место. А на кровать садился незнакомец, предварительно бросив на стул плащ, несмотря на протесты девушки снял обувь, довольно комфортную между прочим – высокие сапоги, натуральная кожа, и улегся на место Яра, заставляя Малту отодвинуться к самой стене, и убирая руки себе под голову. И облегчено вздохнул, будто именно это ему было жизненно необходимо, и именно это он и искал. – Слушай, это ведь моя кровать, тебя сюда не приглашали, – возмутилась девушка, но мужчина уже закрыл глаза, и блаженно улыбнулся. – Ты тут спать собрался? – и попыталась перелезть через него. Ага, не тут-то было. Выпад крепкой руки и вот она уже лежит прижатая к его телу, горячему как печка, уткнулась носом в его грудь и его губы у нее на затылке. И даже не дернуться, так крепко ее спеленали. – Ладно, ладно отпусти, – но захват даже не дернулся. – Хорошо, спим так, – взмолилась Малта и вздохнула, закрывая глаза. Ну что сделаешь, недалекие они эти нейтральные души. Но про такое, чтобы нейтральный выбирал себе пару – она еще не слышала. Да и становится парой, она еще не готова. Вот завтра сдаст его главе, получит свои проценты и отправится в кузницу, что-то ей захотелось оружие. Вот в данной ситуации магией не ударить, свое жилище только разрушит, а вот кинжальчиком в самый раз, чик и готово, а потом можно и спалить непокорную душу. Но пахнет от этой души сладко, и так и хочется прижаться к нему, утонуть в этом запахе, чтобы вспомнить… Но что? Усталость брала свое и Малта уплывая на крыльях сновидений, отметила на краю сознания, что зеленые глаза действительно смотрели на нее с нежностью. Но почему? Отогнав от себя эти мысли, она прижалась щекой к груди, где билось сильное и могучее сердце и улыбнулась.

Тот, кто не хочет уходить

Сон пришел быстро, правда снилась всякая ерунда. Но девушке впервые было так тепло и уютно, что просыпаться совсем не хотелось. Теплые, даже нет – горячие руки, широкая грудь незнакомца и его тихое дыхание в ее затылок, успокаивали. Что ей снилось, она не помнила, но вот проспаться в объятиях было приятно и почему-то правильно. Правильно, что она лежит на чьей-то груди, правильно, что ее целуют в затылок, правильно, что крепкие мужские руки сжимают ее в объятиях. Но затекла правая рука и Малта потянулась и открыла глаза. Вокруг нее разливался серебреный свет, исходящий от тела ее нового знакомого и девушка захотела попробовать добавить туда еще и золота, золота своей магии. Приподняв левую руку вверх, она направила золото прямо в центр комнаты и ахнула. Серебро и золото тут же перемешались, создавая вихрь из сполохов двух огней, освещая всю маленькую пещерку и ее скудное убранство, и потолок, на котором отразились все мелкие пещинки, каждая трещинка. И эти трещинки наполнялись сразу двумя цветами, тут же гасли и вновь светились, создавая нереальную красоту, будто тысячи звезд на небосклоне гасли, умирали и возрождались вновь.