Путь огня (СИ) - Боброва Екатерина Александровна. Страница 18

– Вот здесь у нас святая святых – кабинет ректора, – и Юля провела стайку девушек в приемную. С досадой оглядела пустую комнату. Да что такое?! Ведь договаривались, согласовывали время… И где носит этого секретаря? Всегда же цербером сидел у дверей, а тут… Словно ржа пожрала.

И что делать? Вламываться без доклада? Раньше запросто, но общение с Третьим и его укоризненное «Госпожа ассара» заставляли осторожничать. Однако за спиной перешептывались надежда и будущее Асмаса – и Юля с широкой улыбкой «Здравствуйте, я ваша тетя» шагнула к двери.

Шагам аккомпанировал тихий скрип. Дверца шкафа поползла в сторону, но тут же была втянута обратно. Юля едва успела заметить мелькнувшие пальцы.

Н-да… А цербер казался таким воинственным. Одичали они тут в своем мужском мирке. Совсем одичали.

– Господин Сэльс, – потянула на себя дверь кабинета, моля, чтобы хоть ректор был на месте, – мы не рано? Можно?

– Заходите, – отозвались из глубины кабинета.

– Я бесконечно рад приветствовать столь замечательных леди в стенах академии, – вещал ректор, прохаживаясь перед замершими на стульях девушками. Для полного образа суровому «полковнику» не хватало кнутовища, отбивающего ритм шагов о голенище сапога. Впрочем, и без него вид у господина ректора был устрашающе грозный, как и произносимая им речь. Перечисление одних только нарушений и их последствий заняло минут пятнадцать, а уж пафоса было на целый штрафбат.

Леди бледнели, дышали чаще и явно собирались опозорить торжественность момента обмороком.

Ректор, с видом поедателя юных дев, упивался моментом.

– Небось, уже мысленно празднует бегство испуганных студенток, – поморщилась Юля. Некоторых время ничему не учит: ни строгое «надо» от короны, ни злобный Четвертый, которому до кабинета минут десять ходьбы, ни нагоняй от Третьего за гнобление ассары.

«Женщинам здесь не место», – поскрипывали сапоги. «Не место, да», – подтверждали брови. «А если сунетесь, ох и плохо будет», – читалось в глазах.

– Господин ректор, – Юля поймала паузу в речи. Мужчина замер на пол шаге, развернулся в ее сторону, – вы сейчас говорите о курсантах, да? Уверена, наши студентки, – она выделила голосом последнее слово, – не нуждаются в столь строгих дисциплинарных ограничениях.

Ректор бился как лев за разграничение мужских и женского факультетов. В целом логика была понятна: военное – мужчинам, остальное – женщинам.

В обучение всех огненных магов входила военная подготовка, и Юля была уверена, что даже маг-оформитель мог с легкостью запулить файербол в лоб противнику. Дамы, в принципе, тоже, но вряд ли их допустят на боевой факультет – ректор костьми ляжет. И потому на базе академии был сформирован отдельный гражданский женский факультет. Со студентками.

Факультет сформировали, а вот базу под него переписать не успели. Ректор же шпарил по заученному уставу: «Курсант обязан…». И вот нарвался на свое же творение.

Кашлянул, соображая, как притянуть студенток к нарядам по мытью туалетов. Мужских, ага.

– К тому же, у нас есть прецедент, – мило улыбнулась Юля. За девочек было обидно. За девочек хотелось отомстить. И мысль «моих девочек в обиду не дам» приятно легла на сердце.

– Мы же с вами смогли бы решить вопрос, не прибегая к пунктам устава.

Ректор побагровел. Видно, снова вспомнил украденную наливку.

– Так почему бы не разработать новый свод правил для студенток, а пока будем действовать с уже продемонстрированным вами снисхождением.

Вряд ли девочки станут нарушать правила в первые же дни, – добавила про себя. Разве что по незнанию.

Господин Сэльс посмотрел недобро. Усмехнулся. Развел руками.

– Что же, Юлия Андреевна, поправка принимается. И раз уж мы заговорили о правилах, вам их и разрабатывать, как главе факультета.

Юля мысленно охнула. Не удержалась. Вскочила со стула.

– Вы же обещали преподавательниц и наставниц с материка!

– Увы, – поджал губы ректор, – не нашлось достойных кандидатур. А вы у нас – член правящей семьи. Талантливый маг. Ассара.

И потому на вас можно повесить руководство факультетом, а денежки, выделенные короной, потратить на более нужные вещи. Юля стиснула зубы. Ох, допрыгается ректор до камеральной проверки, или что у них там предусмотрено в подобных случаях. Но девочек без руководства бросить нельзя…

– Хорошо.

И она обменялась с ректором кровожадными улыбками, а где-то там, на тропе, сам выкопался топор войны.

– Теперь по программе, – господин Сэльс для солидности подхватил со стола лист бумаги, но заглядывать в него не стал, вещая по памяти: – Ввиду исключительной ситуации принято решение срок медитаций сократить с трех лет до года.

Еле слышный стон пронесся по ряду студенток. Господин ректор на глазах возвращал себе душевное равновесие.

– Мы не стали убирать блок силы, лишь немного облегчили программу.

Это означало, что вместо пяти километров девочки будут бежать три. Выкопанный топор занялся самозаточкой.

– Первый год вы будете развивать стихию, стабилизировать дар, изучать общие предметы. Позже мы включим совместные занятия с курсантами по специализации.

И будет их крайне мало. Нечего ранить тонкую душевную организацию женским присутствием.

Юля ощутила, как дает о себе знать огонь. Как быстрее по венам течет кровь, а внутри крепнет желание сжечь тут все к такой-то матери.

Но хорош будет глава факультета, если продемонстрирует срыв в первый же день своего назначения. Пусть и повод… напрашивается сам.

Пришлось считать до ста. Мило улыбаться и снова считать до ста.

В целом не так уж и страшно. Можно взять опыт института благородных девиц с поправкой на местный колорит. И обязательно додавить ректора с приглашением специалистов. Со слов Третьего на материке программы женского обучения реализуют не один десяток лет. Грех будет не воспользоваться чужим опытом.

Юля шла по дорожке парка, и сама себя уговаривала не паниковать. Девушки обустраивались в комнатах, а ей срочно нужна была пауза: обдумать, успокоиться и никого не прибить.

В крайне лестном – «Вы же наша ассара!» – предложении смущало одно: она такая же студентка, как и остальные. И главой факультета быть не может при всем своем желании… Это как «деда» ставить командовать полком только потому, что он раньше призвался.

Пусть она ассара, невеста Четвертого, но это не повод занимать неположенное место. Легко представить, какие разговоры поползут по дворцу и сколько работы прибавится у Третьего. Вывод: ректор предпринял очередной демарш по дискредитации ассары.

Юля стиснула ладони, с трудом удерживая рвущееся наружу пламя.

Но день-то тяжелый, масса переживаний, нервяк, еще и огонь у нее своевольный… Сам решил, что надо выплеснуть раздражение.

Короче, не удержала.

– Осторожно! – предостерегающе крикнула, и мужчина отпрыгнул в сторону. Не повезло бедняге проходить мимо. Хорошо еще, что выброс был небольшим – так дракончик икнул, а реакция у мужчины была… по преподавательски быстрой.

– Госпожа ассара? – спросил удивленно, с опаской подходя ближе. – С вами все в порядке?

– Нет, – мотнула головой девушка. С ненавистью посмотрела на окна ректорского кабинета.

Мужчина проследил за ее взглядом. Понимающе кивнул. Улыбнулся:

– Мне тоже иногда хочется сжечь все к Жыргхве после совещаний, - и предложил: – Прогуляемся.

Они шли вдоль прудов, которые отдали на издевательства курсантам. Те, в ком пробуждалась вода, пытались договориться здесь со стихией – редкое, кстати, для огневиков сочетание. Все же огонь и вода не слишком толерантны друг к другу.

Юля любила это место, несмотря на сложные отношения с водной стихией. У нее процесс принятия шел как всегда непросто и нестандартно. То есть подсознание смирилось и приняло, а разум все еще сопротивлялся. И каждый раз, пытаясь воззвать к воде, Юля испытывала легкую дрожь, словно к лягушке надо было прикоснуться. Вроде и знаешь, что безвредная и не слишком-то и противная, еще и полезная, но где-то свербит опасливая мысль о бородавках, нашептанная еще бабушкой в детстве.