Цена счастья - Старк Франси. Страница 32

Она вытаращила глаза на него, недовольная его самонадеянной уверенностью, что он может есть ее овощи.

— Мне надо было знать, что ты найдешь способ оправдать две порции картофельного пюре.

Брайен засмеялся, смех был низкий, сочный, заразительный. Она даже не заметила, что тоже засмеялась, глядя на него, радуясь общению друг с другом. И сразу стена между ними рухнула, и все стало как в прежние времена.

Смех замер, но взгляды их еще были прикованы друг к другу. Брайен еще шире улыбнулся. У нее возникло такое ощущение, что он наблюдал за ней, ожидая, когда она скажет или сделает что-нибудь. Она потянулась за бокалом и чуть не опрокинула его. Она опустила глаза, а Брайен стал опять смотреть на Мерилин. Контакт был потерян. Также быстро стена возникла вновь.

Официант принес их салаты.

Сара старалась съесть как можно больше и даже собрала все гренки на своей тарелке. Брайен ел так, словно он умирал с голоду. «Ну и пара», — подумала она, наблюдая как он намазывает масло на вторую булочку. Она не могла есть, когда нервничала, а Брайен, когда испытывал беспокойство, был как бездонная яма.

Он нервничал. Почему же она раньше не заметила? Почему это не принесло ей радости? Было что-то очень тревожное в том факте, что Супермен имел недостаток.

Когда он съел весь свой салат, она махнула на свою порцию, предлагая доесть. Не говоря ни слова, он взялся за ее порцию.

Сара вздохнула. Приход сюда был ужасной идеей. Он только подтвердил, как много у них общего в прошлом, и как росло расстояние между ними сейчас.

«И все-таки не было ничего такого, что бы стояло между вами», — прошептал голосок у нее в голове. Ничего, кроме партнерства, напомнила она себе. Партнерства. Тогда оно казалось слабым оправданием всепоглощающего страха.

Подали ужин. Еда была вкусная, но Сара ела мало и кончила тем, что разрезала цыпленка на мелкие кусочки и разложила их по тарелке. Она знала, что Брайен откажется от второй порции мяса. Как же она хорошо его знала! У нее заболела голова.

— Можно взять у тебя немного зеленого горошка? — спросил он.

Нож замер у нее в руке; почему-то она хотела отказать, но это было смешно. Он всегда доедал ее овощи, если она не хотела их. Отбросив мелочность, она сосредоточила внимание на своей тарелке.

— Пожалуйста, — сказала она, и его вилка метнулась к ее тарелке.

Машинально она подняла глаза. Медленно он поднес горошину к губам и осторожно снял ее с кончика вилки. Она смотрела, как он жевал, и когда он проглотил, высунув кончик языка, у нее пробежали мурашки по коже. Потом он лениво улыбнулся и отпил из своего бокала. Сара опустила глаза, чувствуя, как краска заливает ее лицо при мысли об его улыбке. На мгновение она подумала, что увидела в его взгляде что-то обольстительное. Эта мысль отрезвила ее. Поэтому он и пригласил ее? Он рассчитывал, что после ужина ему повезет? Надо сейчас же спросить, что у него на уме.

Предпочитая ясность во всем, что касалось его, она не видела причин изменять теперь этой привычке.

Прежде чем она успела сказать слово, его вилка опять потянулась к ее тарелке. Сара молниеносно выставила нож, глядя прямо ему в глаза, и его вилка лязгнула о лезвие ее ножа.

— Если ты хочешь еще, спроси у меня разрешения, — твердо и спокойно сказала она.

Не отрывая от нее взгляда, Брайен спокойно отложил вилку в сторону и откинулся на стуле.

— Хорошо, — мягко сказал он.

И вдруг до Сары дошла двусмысленность ее слов. Звучало, это так, словно она открыто приглашала его к чему-то. Она вовсе этого не хотела. А, может быть, хотела? Она больше так не могла. Она не хотела так вести себя с Брайеном.

Сара ждала, когда он что-нибудь скажет и на его лице появится хитрая улыбка, которая говорила о многом. Ничего. Он не собирался ничего спрашивать.

— Как дела у Зака и Рене? — вдруг спросила она, отчаянно пытаясь оказаться на знакомой территории.

Она затаила дыхание, увидев, как Брайен посмотрел на нее задумчиво, словно решал, отвечать ему или оставить вопрос без ответа.

— Рене — как всегда, — наконец вымолвил он.

Сара заставила себя расслабиться и подумать о дочери Брайена. Она была типичным шестнадцатилетним подростком со своими четко определенными приоритетами. Одежда и мальчики — именно в таком порядке.

— Все еще любит играть в шары?

— Да, хотя я столкнулся с кое-чем, что ей может понравиться не меньше. В прошлое воскресенье я отвез ее в горы на мотоцикле. Ей понравилось.

— Наверное, пошла в тебя, — сказала Сара.

— Похоже, да. Зак тоже любит мотоцикл, — резко сказал он.

Сара смутилась, уловив боль в голосе Брайена. Его, наверное, взволновала эта новость. Хотя она сама никогда не ездила на мотоцикле, но по рассказам Брайена она знала, что езда на мотоцикле была больше, чем просто гонка по шоссе. Это значило, что ты — часть исключительного братства. Мотоциклисты часто заводили прочную дружбу друг с другом, встречаясь в путешествиях; в основе этой дружбы была только общая любовь к спорту. Ни имело значения, старые они или молодые, богатые или бедные. Доктора, механики, юристы, пенсионеры, бухгалтеры — у всех находились общие интересы, когда они были на мотоциклах.

— Что случилось? — мягко спросила Сара, отбрасывая барьер между ними, став прежней Сарой.

Она спокойно слушала, пока Брайен рассказывал ей, как он провел день с Рене. Как Рене показала ему мотоцикл Зака, и как он устранил небольшое повреждение в нем. Как Зак не хотел, чтобы он знал, что у него есть мотоцикл. Но Брайен ни словом не обмолвился о своей боли. Да ему и не надо было ничего говорить.

— Зак не знал, что у тебя тоже есть мотоцикл, — напомнила ему Сара. — Почему бы тебе не позвонить ему и не спросить, в порядке ли теперь мотоцикл? Может быть, это и есть та отправная точка, которую вы оба искали.

— Нет. Я хочу сделать еще кое-что. — Он наклонился вперед, облокотившись на стол. — Через несколько недель он заканчивает учебу. Я собираюсь сделать ему сюрприз и купить ему новый «Харлей».

— Не делай этого, Брайен.

Он сердито взглянул на нее, и она знала почему. Она всегда ругала его за то, что он тратит на детей уйму денег. Но на этот раз дело было не в деньгах.

— Я не возражаю против подарка, — пояснила она. — Я возражаю против твоего мнения, что ты знаешь, чего он хочет. Пусть он выберет. Помнишь, когда ты купил ему машину, а он не обрадовался?

— Зак все равно не обрадовался бы, что бы я ни сделал, если, конечно, я не дам ему чистый чек. Он хотел машину, но не хотел иметь дело со мной. Но я думал, что так лучше.

Сара хотела шлепнуть его по голове своим ножом.

— Разговор не о том, что ты считаешь лучше, а о твоей привычке решать все за Зака.

Она нахмурилась, поняв, что они каким-то образом вернулись в прошлое. Туда, куда она помимо воли все время возвращалась.

— Тебе надо было спросить его.

— Я пытался говорить с ним, — ровным голосом сказал Брайен, упрямо выставив подбородок. — Ты же знаешь, между нами происходит что-то большее, чем просто спор из-за машины. Он не хочет ни о чем со мной говорить, ни о чем просить меня. Не имеет значение, что я сделаю или что куплю ему.

— Я знаю, — согласилась Сара. — Вот почему ты должен спросить его на этот раз, прежде чем что-то покупать. Дай ему выбрать, что он хочет, и если он откажется, ничего не дари. По сути дела он всегда мог получить то, что хотел, но в то же время умудрялся наказать тебя.

Брайен безнадежно провел рукой по волосам, взгляд у него был отсутствующий.

— Как бы я хотел знать, что его гложет.

— Я не знаю, — пробормотала Сара, чувствуя себя немного неудобно.

Это задевало душу. Ее душу. Ведь она же отказалась говорить с Брайеном в тот последний день в его кабинете. Может быть, если бы она… нет. Она отмахнула мелькнувшую мысль. Ситуации были совсем разные. Она не его ребенок. Он должен был поверить, когда она сказала, что у нее есть силы работать. Он не имел права решать, что для нее лучше, и не должен был лишать ее права выбора.