Танго с Бабочкой - Вуд Барбара. Страница 48

Но… этого ли на самом деле хотела Джессика? Посещать продающего себя мужчину каждый раз, когда она чувствовала себя одинокой или ей просто хотелось заниматься сексом? Решит ли это какие-то проблемы? Или же, напротив, усугубит их?

Все две недели после встречи с Лонни Джессика понимала, что остается неудовлетворенной после секса с Джоном, а это было несправедливым по отношению к нему. Джон ведь не знал, что его сравнивают с профессионалом в любовной сфере. Чувствуя свою вину по отношению к мужу, Джессика отреагировала на их утренний секс с несколько большим энтузиазмом, чем обычно, оттого-то все так неплохо и получилось.

Она заснула, а через два часа ее разбудил Джон, сообщив, что обед готов. Они поели французского хлеба с сыром, после чего решили снова сыграть в нарды. Джессика отпросилась, несмотря на недовольный взгляд Джона, ссылаясь на то, что у нее очень интересная книга, которую она просто не может отложить.

Она ждала Джона в постели и не спала, слушая, как внизу продолжалась игра, рассуждая, правильно ли поступила, что ушла. И когда он наконец тихо пришел в спальню, Джессика решила это выяснить. Он лег под одеяло, и она придвинулась к нему. Он поцеловал ее в щеку и сказал:

— Я устал, детка.

Повернулся на другой бок и уснул.

Пока ее автоответчик принимал звонки, Труди проводила свой субботний вечер в «Пеппис», популярном ночном клубе на бульваре Робертсона. Ее кузина Алексис, подруга-педиатр доктора Линды Маркус, была вместе с ней.

Алексис вышла что-нибудь выпить и поглазеть на толпу. У нее не было намерения привести домой незнакомца, как это могла сделать Труди. Клуб «Бабочка» удовлетворял все сексуальные потребности Алексис, до тех пор пока она не найдет кого-то достойного, на ком можно будет остановиться. Алексис не везло в таких клубах со знакомствами, хотя она была довольно симпатичной женщиной восточноевропейского типа, да и с общением у нее проблем никогда не возникало. Дело было скорее в ее профессии, Алексис давно обнаружила, что мужчин никогда не привлекали женщины-врачи. Скорее это их отпугивало. Возможно, они чувствовали себя уязвленными ее профессионализмом, или же их смущало ее доскональное знание мужской анатомии. По этим причинам Алексис редко знакомилась с кем-то в таких местах. Их интерес к ней моментально охладевал, когда она сообщала им о роде своих занятий.

Но с кузиной она любила бывать везде, потому что с Труди было весело. И приятно было находиться рядом с человеком немедицинской профессии, ведь с ее друзьями-врачами все разговоры неизменно сводились к медицине.

Алексис особенно забавляло то, что сегодня Труди «вышла на охоту». И зачем ей это было надо, когда намного надежнее было пойти в «Бабочку»?

То, чего действительно не знала Алексис, да и вряд ли осознавала сама Труди, был поиск способов осуществления ее фантазии из «Бабочки» в реальной жизни. Ее вечера с Томасом были замечательны, но она же знала, что все это покупалось за деньги. Ни он сам, ни их отношения не были реальностью. Труди хотелось перенести это волшебство в настоящую жизнь, найти живого человека из крови и плоти, которому она сама была бы интересна, и тем самым покончить с поисками. Но проблема заключалась в том, что Труди еще не поняла до конца, что же делало их вечера с Томасом такими замечательными. Со времени ее вступления в клуб она была с несколькими компаньонами, но ни с кем ей не было так легко и приятно. Если бы только она знала, чего ей на самом деле не хватало, чего следовало искать…

Труди могла очаровать любого парня. С таким характером и внешностью у нее в руках были все карты. Труди казалось, что у мужчин вообще никогда не возникало проблем, с кем и куда пойти и чем заняться. И теперь, когда она курила «Виржиния Слимз» и наблюдала за парнем за стойкой, который, в свою очередь, тоже уставился на нее, Труди решила, что ни у одного мужчины не могло даже быть таких проблем, какие были у большинства женщин. Мужчины никогда не искали и не хотели стабильных отношений. Им нужен был только секс — и чем быстрее, тем лучше.

На женщинах висело множество забот, от которых были свободны мужчины. Когда Труди увидела худенькую девушку на танцполе, ей вспомнились ее студенческие дни, проведенные с Джессикой. Девушки, стремящиеся похудеть, сохранить фигуру, боящиеся набрать лишний килограммчик. Девушки, которые вызывали у себя рвоту после слишком, на их взгляд, плотного обеда. Девушки, которые изнуряли себя бесконечными голодовками ради того, чтобы понравиться мужчинам. Так, как это делала Джессика. И только женщины, по наблюдениям Труди, страдали от булимии и анорексии. Как же мужчинам удавалось этого избежать?

Теперь мужчина вышел из-за стойки и шагал через танцпол по направлению к Труди. Они с Труди обменивались взглядами уже в течение получаса, и она, очевидно, прошла его своеобразный зрительный тест. Так же, как и он прошел ее. Он напоминал ей Билла, отвечающего за сантехнику бассейна, которого она так жестко отбрила месяц назад и который до сих пор разговаривал с ней подчеркнуто холодно. Это было неприятно, потому что Билл оказался довольно симпатичным сексуальным парнем. Конечно, в другое время и при других обстоятельствах у нее бы обязательно что-то получилось с Биллом. Но ее служебное положение, в силу которого она нанимала его на работу по контракту, поставило их обоих вне сферы обычных отношений между мужчиной и женщиной.

— Привет, — сказал незнакомец, подойдя к ее столику.

Труди улыбнулась ему. Он был высоким и симпатичным, в оригинальных очках, похожих на те, что носили хиппи в конце шестидесятых, придававших ему особенно умный вид. «Студент, — размышляла Труди. — Академичный тип».

— Привет, — ответила она и предложила ему сесть.

Он сел, повернулся к Труди и проговорил:

— Итак… Мне следует сперва тебе позвонить или я обнаружу себя в твоей постели уже завтра утром?

Ярко-голубой «корвет» несся по бульвару Вилшир, пролетая на желтый свет и перестраиваясь из ряда в ряд. Верх машины был опущен, и волосы Труди и Алексис развевались по ветру Загорелся красный, Труди резко ударила по тормозам, машина резко остановилась. Алексис посмотрела на разозленную кузину и сказала:

— А ведь были времена, когда ты отправилась бы с ним к себе.

— Неужели все мужчины такие? И мне так надоела эта вульгарная манера знакомства!

— Если в барах искать, то только на такую манеру и нарвешься.

Труди поерзала на сиденье и повернулась к кузине.

— Мне тридцать один год, Алексис. Я хочу найти человека, чтобы провести с ним всю оставшуюся жизнь. Но просто любой мне не подойдет. Он должен быть… Ну, я не знаю каким.

— Он должен быть похож на твоего компаньона в «Бабочке»?

— Думаю, да. Я даже не знаю, чего еще хочу.

Рядом с ними в ожидании зеленого сигнала остановилась другая машина. Труди посмотрела на нее: белый «роллс-ройс», классическая модель конца пятидесятых. Окна затемнены, не видно даже шофера.

— Хорошая машинка, — проговорила Алексис. Зажегся зеленый, и Труди нажала на педаль газа.

— Возможно какой-нибудь рок-звезды! — ответила Труди.

«Роллс-ройс» проехал через ворота и повернул к большому зданию из стекла и бетона. Большинство окон на этажах были темными, свет горел лишь в небольшой части двадцатого этажа. Машина остановилась, шофер вышел, чтобы открыть дверцу. Из машины вышла Беверли Хайленд, подняла воротник пальто и торопливо направилась к пустынному зданию.

На двадцатом этаже она прошла через дубовые двери офиса «Хайленд Энтерпрайзис» и поздоровалась с женщиной, которая уже ожидала ее.

— Извини, я опоздала, — сказала Беверли, снимая пальто и вешая его. — Необходимо было дождаться звонка от «Коустал Комишен». Там все снова придется проверять. Что у нас здесь?

Женщина протянула стопку бумаг. Беверли взяла их.

— Новые члены? — спросила она.

— И новые компаньоны, — ответила директор «Бабочки».

— Похоже, нам пора расширяться, — пробормотала Беверли, бегло просматривая бумаги. Потом отложила их и серьезно посмотрела на подругу.