Даром (СИ) - Каляева Яна. Страница 3

В мессенджере болтается одинокое сообщение от Витали: «Глухо. Нету этих часов в квартире, зуб даю». Развернутый отчет о проделанной работе — за неделю не прочтешь.

А ведь для нас очень важен этот заказ, всего-то третий по счету и первый по-настоящему серьезный. Два раза мы искали по мелочи, у знакомых, скорее для тренировки: потерянный контракт в офисе и ключи от гаража в квартире. Обе пропажи Ксюша с Виталей нашли, но гонорары были символические. А теперь к нам впервые обратились посторонние, настоящие клиенты. Потеряна ценная и значимая вещь — именные наградные часы, оставшиеся от прадеда. И что, мне ответить заказчику словами раздолбая Витали — «глухо, зуб даю»?

Завариваю Ксюше чай и пишу Витале: «Приезжай в офис. Нужен личный отчет».

Через минуту приходит ответ: «Сорямба, шеф, никак не выходит. Да стопудняк нету часов в квартире, я час вынюхивал. А по гонорару теперь чо?»

Чо? Да ничо! Ладно, потом разберусь с Виталей, его гонором и его гонораром. Сейчас надо выяснить, есть ли еще возможность что-то сделать по нашему первому «взрослому» заказу.

Ксюша, морщась, отхлебывает горячий чай и докладывает:

— Мы сначала настраивались, я по фотографии, Виталик — по бумагам, рядом с которыми часы хранились. Они в коробочке лежали, вместе с ней и пропали, так что Виталик скорее искал коробочку, а я — сами часы. Три комнаты плюс балкон, еще санузел и кухня, холл на этаже тоже пронюхали и оба лифта. Глухо, никаких следов. Виталик сказал, часы в квартире были, и какое-то время их уже в ней нет; но это не точно. Я вообще ничего не почувствовала. Правда не знаю, что еще можно сделать…

Ксюша расстроена, она ответственно относится к работе. У Ксюши двое детей, и в знаменательные сутки Одарения она больше всего хотела найти свидетельство о рождении старшего — без него ребенка не брали в лагерь. «Все перерыла, но дети — это вечный бардак в квартире, с ума сойти можно», — смущенно объясняла Ксюша. И вот ровно в шестнадцать часов она неожиданно для себя поняла, что свидетельство лежит в старом рюкзаке, убранном в дальний шкаф. А потом осознала, что способна чувствовать точное местонахождение любых вещей, которые представляет себе визуально. Правда, на небольшой территории — в комнате или маленькой квартире.

— Не переживай, Ксюша, ты сделала все, что могла. Расскажи, какая квартира, что за семья.

— Муж, жена и трое детей: дочь-подросток и два пацана, чуть постарше моих. Порядочек у них дома — мое уважение. Вот как так у людей получается, да еще всего через месяц после переезда… Я уж подумала, у хозяйки Дар такой, но оказалось, что она логопед, причем одаренный. Прикинь, а я и к обычному-то логопеду младшего едва записала, ходит три месяца уже, а толку — ноль. А к этой представляю, какие очереди.

— Погоди, Ксюша… Переезд, говоришь, у них был месяц назад? А после переезда они часы в квартире видели?

— Говорят, что вроде нет, но точно не помнят…

— Расскажи, какая обстановка, что за люди.

— Хозяин — инженер средней руки, — принимается старательно рассказывать Ксюша. — Плюшевый такой дядька, понимаешь, о чем я? Пропажей часов расстроен очень, но на жену не агрится, просто — «Ну как же так? Давайте еще поищем, что ли?» Дочка — подросток как подросток, волосы фиолетовые, прыщи замазанные, но с родителями вроде теплые отношения, папу утешала как могла. Младшие на тренировке были, их не видела. Хозяйка — та еще штучка… даже дома при естественном макияже.

Ксюша печально оглядела свои неровно остриженные, ненакрашенные ногти.

— Это же она нам заказ отправила?

— Да. А потом глаз с нас с Виталиком не спускала, словно боялась, что мы чего-то сопрем. И будто хотела, чтобы мы поскорее ушли. Сказала, продолжать поиск не надо, больше искать негде.

Барабаню пальцами по столу. Формально мы свою работу сделали. Отрицательный результат — тоже результат. В договоре прописана оплата выезда специалистов, небольшая по сравнению с гонораром за успех, но тоже, как говорится, деньги. Если заказчик не хочет продолжения работы, остается только получить плату за выезд и ждать новых обращений…

Но как так — негде искать? У них недавно был переезд, при переезде вещи теряются только в путь. Тут не в деньгах вопрос, а в репутации фирмы. Мы же едва начали вставать на крыло!

Звоню заказчице:

— Елена Сергеевна, добрый день. Это Александр Егоров, «Потеряли? Найдем!»

— Да-да, — голос у женщины странно безжизненный. — Ваши ребята уже уехали. Не нашли ничего, ну на нет и суда нет. По какому номеру вам оплату вызова перевести?

— Не торопитесь! Мы можем продолжить поиски. Часы могли потеряться при переезде. Мы проверим машины, в которых перевозились вещи. Осмотрим старую квартиру, подъезды, лестничные клетки…

— Не нужно.

— Дополнительно оплачивать поиски не придется! Вы заплатите только за возврат пропажи, как прописано в договоре, и ни копейки больше. Я готов лично выехать к вам прямо сейчас, и мы обсудим план поисковых мероприятий.

— Ну я сказала же — ничего не нужно, спасибо.

Из трубки доносится мягкий мужской голос:

— Леночка, это из фирмы? Что предлагают?

Елена прикрывает микрофон. Несколько минут терпеливо слушаю помехи. Нам правда очень нужен этот заказ.

— Приезжайте, — бросает наконец женщина и вешает трубку.

Прощаюсь с Ксюшей и Ниной Львовной и выхожу в коридор. Мы снимаем угол в офисном здании. Раньше его занимала какая-то торговая фирма, но недавно она разорилась — по слухам, условия работы там были паршивые, и среди сотни сотрудников не нашлось никого, чей Дар лежал бы в профессиональной области. По нынешним временам это верный вылет с рынка. Теперь здание оккупировал десяток мелких фирмочек навроде моей. Тем не менее смотрится офис вполне прилично: чисто, и повсюду растения в кадках. А я и не видел ни разу, кто поддерживает всю эту красоту.

Спускаюсь на первый этаж. Половину его занимает моя головная боль — частное детективное агентство «Мария», наши блистательные конкуренты. У них двенадцать сотрудников разного профиля, и все, по слухам, с профессиональным Даром — даже холеная секретарша, которая провожает меня сейчас презрительным взглядом со своего хромированного ресепшена. Против «Марии» мы можем выгрести разве что за счет специализации на поисковых работах. Пока, правда, успехи «Потеряли? Найдем!» не впечатляют. Ну да какие наши годы!

На выходе из здания жму руку скучающему охраннику и проверяю в приложении пробки. Половина улиц подсвечена красным и желтым. Бреду к автобусной остановке — общественный транспорт теперь ходит по выделенным полосам, а я — человек не гордый, мне не западло прокатиться вместе с народом.

В сквере под памятником Ленину которую неделю идет вялотекущий митинг против дискриминации работников, лишенных профессионального Дара. Сегодня из-за жары протестующих немного, человек пять-шесть самых упорных. В ожидании автобуса от нечего делать читаю надписи на плакатах: «Запретить строку 'Дар» в резюме!«, 'Бездарям тоже надо кормить семьи!», «Позор тем, кто предпочитает знаниям и опыту дешевую мистику!».

Дешевая мистика, ага. Вообще-то это реальность, в которой все мы живем уже шесть месяцев.

В автобусе работает кондиционер. Народу по дневному времени немного. Стараюсь собраться перед предстоящим разговором. Не то чтобы я не сочувствовал тем беднягам из сквера — мне тоже уже не сделать завидной карьеры в качестве проджект-менеджера, ведь не об эффективной работе я мечтал семнадцатого декабря. Но нужно искать место в жизни, используя тот Дар, который достался. Хоть это и не всегда просто.

Дверь квартиры открывает сама заказчица — подтянутая дама лет сорока с острым взглядом. На ней домашний костюм и мягкие туфли в тон. Макияжа на лице мне не разглядеть, но поверю Ксюше, что он есть.

— Ваши сотрудники уже осмотрели квартиру, — сообщает она то, что я и так прекрасно знаю.

Улыбаюсь с профессиональной вежливостью:

— Может, вы пригласите меня войти, и мы обсудим план дальнейшей работы?