Черная дыра (книга 2) - Лопес Евгения. Страница 3
– Ах да, припоминаю, А-Тох сообщал что-то о черной дыре, – Данхар снова усмехнулся. – Впрочем, это не меняет дела. Скажи мне еще вот что… Принц Рилонда, кажется, женился всего через два месяца после знакомства? И с этим связана какая-то мистическая история?
Референт удивленно вскинул брови, но ответил:
– Год назад, когда номийцы похитили его, принц, умирая в плену, увидел эту девушку, Гелу, дочь Неро, а затем встретил ее на балу в Уймари. Неро тогда занимал должность Президента ВНС Эйри. С тех пор прошли очередные выборы, но Неро не выставлял свою кандидатуру, и сейчас является просто членом ВНС.
– Та-ак… А какие сейчас отношения у принца и принцессы?
– Прекрасные. Они очень любят друг друга.
– Это хорошо. Ну что ж, ты свободен. И да – подготовьте мой звездолет. Через два дня я вылетаю на Атон.
– Слушаюсь, господин Президент.
Когда за референтом закрылась дверь, Данхар довольно потер руки. Еще нужно не только продумать план действий, но и выбрать исполнителя. Кому поручить выполнение предстоящей сложной операции? Хадкор? Его сын вырос избалованным, капризным, высокомерным эгоистом. Но никому другому доверить столь важное дело не возможно. К тому же, по счастью, Хадкор не глуп, и если со скрупулезной точностью обрисовать ему все детали… Пожалуй, справится.
При мыслях о сыне почти непроизвольно вырвался тяжелый вздох: справится-то справится, но вообще с ребенком надо что-то делать. Ведь если сравнить Хадкора с тем же принцем Рилондой… Они ровесники, обоим по 23, однако их жизненные достижения различаются, как небо и земля. Рилонда успешен во всем. Во внешней политике он – блестящий дипломат, способный мгновенно просчитать все возможные последствия любого хода, предложить решение, оптимальное для всех и найти аргументы, убеждающие и склоняющие к компромиссу даже самых несговорчивых и скептически настроенных собеседников. На своей планете – ответственный и мудрый правитель, принципиально уделяющий наибольшее внимание рациональным, гибким и максимально выгодным для населения законам в области экономики, неоднократно озвучивавший свою главную цель – постоянное повышение благосостояния всех атонцев. Его авторитет и так всегда был очень высок, а уж после событий на саммите Большой пятерки, случившихся год назад…
Тогда Рилонда, захваченный в плен номийцами, несмотря на крайне заманчивые предложения А-Тоха, без колебаний и сомнений решил пожертвовать собственной жизнью ради спасения человечества. Поступок, безусловно, мужественный и благородный, из тех, перед которыми даже враги снимают шляпы. Стоит ли говорить, что сейчас все восемь миллиардов атонцев обожают принца, который не на словах, а на деле доказал любовь к своему народу?… Ну, и, в конце концов, Рилонда счастливо женат на достойной девушке, его жена Гела – талантливый астрофизик…
А что Хадкор? Номинально он числится студентом Монтского Университета, который давно уже должен был закончить, но фактически появляется там два раза в год – чтобы раздать взятки преподавателям. А в остальное время – ночной образ жизни, сомнительной репутации клубы и заведения, странные, не совсем адекватные друзья, алкоголь и бесконечные девушки, девушки, девушки, ни с одной из которых он не встречался больше недели. А ведь был когда-то Хадкор добрым, приветливым, отзывчивым ребенком, но после смерти матери мальчишку словно подменили. Сейчас у него, Данхара, ощущение, что Хадкор ненавидит все и всех на свете…
Он снова взял телефон и набрал номер охранника сына. С экрана замелькали огни ночного клуба, раздалась грохочущая, неприятная музыка.
– Господин Президент? – лицо охранника выглядело испуганным. – Господин Хадкор очень сильно пьян, и разговаривать не сможет.
– Понятно. Сейчас же вези его сюда. Пусть проспится, а утром я с ним поговорю.
– Слушаюсь, господин Президент.
Выключив телефон, он вновь глубоко задумался. План прорисовывался все яснее и четче.
ГЛАВА 2. АТОН
Алан проснулся в 6-00, без будильника, по привычке, выработавшейся за год учебы. В Эйринской Космической Академии обучение будущих пилотов проходило в условиях довольно строгой дисциплины и требований к соблюдению режима. Свесив голову с верхней полки каюты, заглянул вниз: Дайо, уткнувшись лицом в подушку и натянув одеяло до ушей, крепко спал. Дайо не любил вставать рано, но сегодня придется: прибытие их пассажирского звездолета на Атон ожидалось в 8-00.
Алан посмотрел в иллюминатор. Ни Игара, Атонская звезда, ни сам Атон еще не были видны, лишь невдалеке холодно и равнодушно вспыхивал гигантский пульсар, да расчерчивала космический черный фон огненным карандашом одинокая заблудившаяся комета.
Он откинулся обратно на спину и улыбнулся – вспомнил, как чуть меньше года назад, в октябре, вот также летели они на Атон, на свадьбу принца. А после саммита Большой Пятерки прошел уже ровно год…
Это был сложный, но счастливый год. Сложный потому, что жизнь, хотя и на гостеприимной, но все же чужой планете, с незнакомыми обычаями, нормами поведения и совершенно непохожим на земное мировоззрением требовала привыкания и значительной работы над собой; счастливый же – потому, что всегда, всегда рядом были друзья – готовые в любой момент поддержать, объяснить, подбодрить и вселить надежду на успех… И Энита.
Алан снова улыбнулся: сегодня, после долгих трех месяцев разлуки, он наконец-то увидит Эниту. Вместе с Гелой она улетела на Декстру – изучать неведомый животный мир вновь открытой планеты – но именно сегодня экспедиция должна вернуться на Атон. Они никогда раньше не расставались так надолго, за исключением, разве что, его возвращения на Землю после саммита…
Тогда перелет туда – обратно и сборы мамы на операцию в эйринской больнице заняли около месяца. Все это время Алан думал только об Эните, и самое удивительное – она тоже думала о нем… И после долгожданной встречи, состоявшейся в сентябре, он почувствовал, что долго-долго еще не захочет никуда улетать…
А дальше события помчались одно за другим с невероятной скоростью. К тому моменту, когда Алан вновь оказался на Эйри, Рилонда жил там уже две недели – и его отношения с Гелой развивались стремительно. Еще через полмесяца Рилонда увез Гелу на Атон, оставив друзьям приглашения на свадьбу с назначенной датой. Маме сделали операцию, она полностью выздоровела, и Алан проводил ее домой, на Землю, со спокойным сердцем: пенсии, назначенной после возобновленного расследования обстоятельств гибели отца, хватало на достойную обеспеченную жизнь. А спустя буквально два дня он и сам вместе с друзьями оправился в путешествие – на Атон.
Свадьбу принца праздновали довольно сдержанно, без пафоса и вселенского размаха – по традициям, укоренившимся в Атонском королевском доме, считалось дурным тоном тратить огромные средства на семейные мероприятия. Однако Алан никогда еще не видел Рилонду таким счастливым. И у него, и у Гелы глаза светились глубоким и абсолютным счастьем…
Алана на Атоне встречали как героя, спасшего принца. К концу пребывания он даже слегка устал от многочисленных интервью газетам и телеканалам. Тогда же он впервые увидел, что значит настоящая любовь народа к своему правителю: атонцы общались с принцем без подобострастия, но с безграничным искренним уважением…
Прощаясь, Рилонда сказал: «Так жаль, что встретились ненадолго. Но следующим летом, на каникулах, пожалуйста, в гости к нам, я настаиваю. Все достопримечательности покажу лично.» Друзья пообещали…
По возвращению на Эйри все всерьез взялись за учебу. Алану плотный график обучения почти не оставлял свободного времени: математика, физика, астрономия, навигация, инопланетный язык по выбору (Алан выбрал атонский), множество инженерно-технических дисциплин плюс обязательная к изучению по всем специальностям философия Разумной Жизни – каждый день для студентов пилотского факультета означал не менее 10 часов напряженной, ответственной работы; но это не тяготило, так как по-настоящему нравилось и доставляло удовольствие. К тому же с самого начала в программе значительное количество часов отводилось на летную практику – как на тренажерах, так и на небольших учебных кораблях, поэтому Алан уже во втором семестре самостоятельно летал в пределах нескольких близлежащих звездных систем, чем чрезвычайно гордился.