Паинька и Пай (СИ) - Леровая Инга. Страница 30

— Смотри, Пай, — восторженный голос вырвал Пая из задумчивости. Они стояли у входа в избушку. Лимми положила свою руку с браслетом на браслет Пая. Один камешек на каждом браслете изменил цвет. Теперь на браслете Лимми сверкали зеленый и желтый камешки. И на браслете Пая тоже.

— Лим, ты будешь меня помнить? Всегда? — странные слова вырвались у Пая и Лимми вытаращила глаза.

— Пай, что за вопросы?

Она вошла внутрь вслед за Паем озадаченная и смущенная. Пай же обещал никогда и никому ее не отдавать, зачем тогда спрашивать? В кабинете Пай усадил Лимми в кресло, плеснул в бокал вина и разбавил водой. Лимми с любопытством оглядывалась. Библиотека впечатляла. Вино приятно пахло и на вкус очень понравилось неискушенной Лимми.

— Как тебе? Красиво? Нравится обстановка? — Пай устроился рядом со стаканом виски. — Побудешь здесь, пока я занимаюсь судами с Августой?

— Пай, я не брошу тебя одного! — Лимми обиженно надула губы. — Мне не нравятся такие разговоры.

— Лим, пойми…

— Почему бы тебе прямо не сказать Лимане, что с ней ты не выиграешь это дело. И никакое дело не выиграешь, — Василька неожиданно шагнула из-за стеллажей.

— Заткнись, Василька! — Пай вскочил на ноги.

— Что она такое говорит? — Лимми растерянно взглянула на Пая, перевела взгляд на Васильку, которая ей в снах надоела.

— Лимана, ты не поможешь Паю, если придешь в суд, а только навредишь, — Василька встала напротив. — Ты будешь против воли усиливать желания всех, кто там будет. Хочешь помочь Августе победить?

— Василька, подбирай слова, — Пай обнял Лимми за плечи.

— Зачем? Лимана должна понять в какой она опасности, что на нее открыта охота. Никто не будет церемониться. Пригласят в отдельный кабинет для дачи показаний и схватят, — Василька распахнула ворот рубахи, ткнула пальцем в темный след на шее. — Хочешь такое же украшение? Думаешь, это здорово сидеть на цепи? Служить своим врагам?

— Я не знала, — губы у Лимми задрожали.

— Так вот я тебе говорю, чтобы знала. Мать жалела тебя, не сказала правды о том, кто ты. Прятала. У Пая от любви мозги расплавились, пытается тебя уговорить не высовываться, не подставляться. А ты ведешь себя… как капризная дура.

Пая подбросило словно пружиной, руки сомкнулись на шее Васильки.

— Еще слово и ты покойница.

— Ты тоже дурак, Пай, — Василька положила свои руки сверху на руки Пая. — Хватит беречь эту паиньку. Она своей деревенской наивностью погубит тебя и себя, разве не ясно?

Лимми сорвалась с места, хлопнула дверью кабинета. Пай ринулся за ней, но быстро потерял из вида. Лимми неслась по дворцу как ужаленная, не разбирая коридоров. Казалось, ничего обиднее она в жизни не слышала. Ее любовь и преданность Паю, желание быть рядом, помогать — всего-навсего капризы и дурость. Правильно Пай придушил эту наглую Васильку. Пусть бы еще добавил. Обида накрыла Лимми с головой. Неужели Пай грустил поэтому?

Лимми мешала Паю и все портила? Как такое пережить? Расстаться? Но без Пая Лимми не представляла жизни. Она ведь уже пробовала. Убежала из усадьбы. Была совсем одна. Тоска глодала ее, и подземные ходы, такие родные и манящие, не смогли заменить ласковых объятий Пая. Лимми громко всхлипнула, ей надо подумать, найти уголок, где никто ее не потревожит, и спокойно подумать обо всем. Принять свое решение. Где-то вдали Пай звал ее, искал. Голос Пая Лимми слышала как сквозь вату.

Коридор стал узким и затемненным. Лимми не поняла, как она сюда попала, оглянулась назад — стена. А впереди бесшумно открылась неприметная дверь. Потянуло холодом, наверно, подвал. Лимми в два прыжка одолела расстояние и нырнула в темноту. Дверь за ней закрылась. Лимми постояла минуту, пытаясь разглядеть хоть что-то. Проговорила заклинание на свет, которое помнила с детства. Лаз в кладовой деревенского дома освещался именно так, может, и тут сработает.

Мягкий желтоватый свет, как будто нехотя, заструился вдоль стен, проявляя длинное пустое помещение. Лимми прошла его насквозь и оказалась в жилой, довольно уютной комнате, хоть и без окон. Вдоль стен размещались книжные шкафы, в центре — стол и стулья, в углу — диван. Все было древнее, но крепкое, не рухлядь. Такую мебель, деревянную и резную, Лимми видела в учебниках по истории быта.

На столе лежала открытая толстая книга, рядом стояла оплывшая свеча. Прочитать текст Лимми не смогла, скорей всего здесь Гилдерин прятался и пытался вылечить свою ногу. Воспоминания нахлынули — колдун бросает сеть на Пая, Лимми убегает и ночует в брошенном доме. Сарай с коварным ошейником. Ну, хоть в этом Лимми не совсем виновата, это Пай хотел встретиться с Гилдерином. А Гилдерин хотел прибрать к рукам Лимми. Мог и на цепь посадить, как Васильку.

Лимми вздохнула, прошлась по комнате, проверила шкафы и опасливо села на диван. На подлокотнике висела косынка ее мамы, наверно, забыла в тот раз. Противная Василька права, мама прятала ее всю жизнь, хотя отец Лимми был вожаком стаи. Мать всегда боялась за нее, с самого рождения. Не оставляла одну, не брала помощниц, таскала с собой в лес, не пускала в дом незнакомых. В гости разрешала ходить только к братьям.

Лимми всегда считалу, что дело в мамином прошлом. Когда-то девчонкой, она сама попала в беду и пряталась, пока не вышла замуж по сути за первого встречного. Лимми не знала подробностей, лишь догадывалась, как тяжело маме приходилось, пока она не встретила отца. Лимми неловко было спрашивать о маминых страданиях. И отец никогда при ней не спрашивал, куда мама так часто и надолго исчезает.

Голова у Лимми гудела как колокол от тоскливых мыслей, она замерзла, скрючилась на жестком диване, пытаясь найти верное решение. Запястье подрагивало, Пай искал ее, но Лимми не была готова выйти и взглянуть Паю в глаза. Она чувствовала себя кругом виноватой. Из-за Лимми у Пая появилась седая прядка, из-за Лимми на Пая разозлился колдун, из-за Лимми Пай бросил родню и теперь его ждут суды. Из-за Лимми все беды Пая. А ведь Лимми хотела как лучше, хотела помогать Паю.

Теперь Лимми поняла, что мама прятала ее потому, что она непонятный отраж. Потому что мама знала — любой захочет с помощью Лимми исполнить свои желания. А ей будет больно от этого. И отец что-то знал. Рекс терпимо относился к ночным отлучкам жены, верил, что некоторые травы лучше собирать в полночь или на рассвете. Это была правда, но, конечно, не вся. Мама вынуждена была дружить с Гилдерином.

Об отражах Лимми мельком читала в старых книгах в заброшенных домах, жаль Пай не дал ей побродить там подольше. Боль от чужих желаний ерунда, после сарая Лимми боли не боялась. Самым худшим было навредить Паю, быть обузой. Пай тоже боялся за нее, задумал спрятать здесь под присмотром Васильки. Для этого Пай хотел их познакомить? Но Августа знала сюда дорогу, дружила с Гилдерином. Вряд ли Лимми будет здесь в безопасности. А Василька, как она здесь появился? Это ее дворец?

Руки и ноги совсем закоченели, Лимми вскочила с дивана, наверно, в шкуре не будет так холодно, как человеку. Она обратилась, встряхнулась и сразу почуяла гнилостный запах, противно раздражающий ноздри. Лимми осторожно принюхалась, может, у Гилдерина здесь протухла еда? Или так воняют колдунские зелья? За одним из шкафов воняло сильнее, и Лимми толкнула шкаф обеими лапами.

Шкаф медленно, со скрипом, отодвинулся, из узкого темного проема завоняло совсем уж невыносимо, Лимми попятилась. Ей вдруг стало страшно, шерсть вздыбилась. Тихий, леденящий душу вой донесся из вонючей черноты, и Лимми, взвизгнув, кинулась прочь из комнаты, вылетела пулей из подвала, промчалась темным коридором и прыгнула прямо в руки Паю, повалив его на пол.

— Лим, — Пай выдохнул облегченно, не заругал и не уворачивался, когда Лимми молниеносно облизала ему лицо шею, руки, снова лицо. — Где ты была, почему от тебя воняет?

Лимми крутилась вокруг Пая и жалобно повизгивала, от страха не сообразив перекинуться. Пай сел, притянул к себе Лимми, потрепал за ухом.

— Я с тобой, Лим, щеночек, не бойся, ну. Никто тебя не тронет, — рядом с Паем Лимми пришла в себя, обернулась, обняла за шею. Пай взял ее на руки, принес снова в кабинет, усадил, дал выпить вина.