От перестановки мест...(СИ) - "Rinhur". Страница 9

-И ты смирился?

-А что мне оставалось?!

-Да уж, дела… Я, конечно, привык к его выходкам, но это даже для него слишком. Если бы он был девчонкой, я бы решил, что у него критические дни или что он залетел… - Гор невесело усмехнулся и затоптал окурок, задумчивым взглядом проследив, как он рассыпался яркими искрами под толстой подошвой его ботинка, а потом как-то растеряно глянул на Никиту. – Никиш, что делать-то?

-Не знаю. Я еще в худшем положении, - Никита тяжело вздохнул и, ссутулив плечи, облокотился о колени. Сунул пальцы в густую шевелюру, сжал их в кулак и подергал волосы. – Когда ты уехал, он долго злился, потом успокоился. Но я знаю, что скучал, ждал, хоть и старался не показывать это… И ведь даже когда злился, он общался с тобой, и ты знал из-за чего он злится. А я проснулся утром и вот... Он со мной даже не разговаривает. Ничего не объясняет. Не хочет видеть... Вот, как все обернулось…

-Да как бы не обернулось, - резко перебил его Гор. Злое раздражение вернулось и накрыло с головой. Гор злился. На себя - за свою минутную слабость, на Джеки - за его выкрутасы и очередной геморрой, устроенный им, и особенно на Никиту, пустившего все на самотек и полностью устранившегося от проблемы. - Исправлять надо. Меня не устраивает такой любовник. Я хочу обратно своего Джеки! Хочу, чтобы он огрызался, плевался ядом, хамил и брыкался… Хочу живого человека, а не резиновую куклу!

Они замолчали. Гор всем своим видом выражал недовольство заебами Джеки и мягкотелостью Никиты. В голове непрерывным потоком крутились различные версии происходящего, одна другой нереальнее, и варианты выхода из этой ситуации. Мысли разбегались, и Гор никак не мог найти приемлемое объяснение. Но одно он знал точно – его не устраивает нынешнее положение вещей.

Ему с первой встречи понравился своенравный и шебутной Джеки, нравилось его упрямство, их противостояние и секс на грани фола. На первый взгляд и сейчас ничего не изменилось - Джеки трахался вроде бы все так же охотно, но как-то без задора, что ли. Если раньше их секс был больше похож на бой, то теперь скорее на рутинную работу. Женька вроде загорался ненадолго, но тут же опять становился равнодушно-отстраненным, и Гору казалось, что он витает мыслями где-то далеко, совсем забыв о нем. Гора бесило это неимоверно, ему хотелось взрыва, страсти, чтобы кровь бежала по венам кипучей лавой. И сегодняшний - на все согласный, молчаливо-покорный, словно искусная, но равнодушная проститутка - любовник, просто выносил ему мозг. Но расстаться с ним из-за этого, Гор не был готов. Он просто хотел получить обратно своего своевольного, жизнерадостного Джеки. Но без Никиты похоже это было невозможно. Именно он, своим ненавязчивым присутствием, питал Женькино жизнелюбие и давал ему заряд оптимизма.

Раньше Женька был похож на негаснущий бенгальский огонь – горел с громким шипением и веселым треском, сыпал яркими искрами, которые летели от него в разные стороны. Впрочем, они обжигали небольно и не причиняли особого вреда окружающим.

А теперь, когда Гор прикасался к нему, Джеки, вроде, как и раньше вспыхивал мгновенно, но едва загоревшись и выпустив пару искр, тут же гас, становясь холодной серебристой палочкой. И раз уж без Никиты, как без воздуха, Джеки не мог гореть постоянно, значит просто нужно вернуть Ники в созданный ими тройственный союз. Тем более что Гору было в нем вполне комфортно.

Да и Никиша, как ни крути, всегда его привлекал. Конечно, не так всепоглощающе, как взрывоопасный и непредсказуемый Джеки, но мысли о близости с ним нет-нет да и проскальзывали в голове. И их отношения втроем давали Гору реальный шанс на их осуществление. Если бы не его отъезд, вполне возможно, что Гор уже получил бы Никиту. И теперь терять обоих парней, когда он был так близок к осуществлению своих желаний, Гор не собирался. Оставалось только выяснить причину Женькиного заеба и вернуть их отношения на прежние позиции.

-Вариант, что Джеки встретил свою единственную и всепоглощающую любовь и поэтому кинул тебя, отпадает сразу, - Гор, нарушив молчание, иронично скривил губы. И тут же пояснил на недоуменный и тревожный взгляд собеседника. - Сам посуди: если бы это было так, Джеки и меня бы послал.

Никита немного успокоился и кивнул.

-Слушай, а может, это ты ему изменил? – Гор, выгнув бровь, вопросительно посмотрел на Никиту. – Ну, а что? Взял и переспал с кем-нибудь по-пьяни. Сам же говоришь – с пары рюмок отрубился, вот и оказался с бабой в постели. А на утро ни ухом, ни рылом, что кого-то трахал. А Жека тебя с ней застукал. Чем не вариант?

-Да пошел ты! - вызверился Никита. – Я, конечно, был пьян, но не в коматозном же состоянии.

-А может тебе что-нибудь в водяру подсыпали? Как Джеки, - вытряхнув из пачки очередную сигарету, Гор пощелкал зажигалкой и, глядя в сторону, нарочито равнодушно, словно между прочим, поинтересовался. - Лизы там случайно не наблюдалось?

-Никакой Лизы там не было и я прекрасно помню, что спал один! – упрямо и запальчиво повторил Никита.

-Да, ладно, ладно. Не кипятись, - примирительным тоном успокоил его Гор. Глубоко затянувшись, он посмотрел в темное небо и зябко поежился. – Бля, снег пошел. Весна на дворе, мы в Англии уже на пляж загорать ходили. А тут снег…

В мягком свете уличного фонаря, ярким контрастным пятном, желтеющем в чернильной темноте опустившейся ночи, красивыми крупными хлопьями медленно падал снег. Он летел густой пеленой и ложился пушистыми белыми комочками на потемневший асфальт, на уже пробивающуюся кое-где тонкими нежно-зелеными стрелками траву, на голые ветви деревьев, скамейку и волосы Никиты, который сидел ссутулив плечи и наклонив голову, так что длинная челка полностью закрывала ему глаза.

Подняв лицо вверх, Гор молча смотрел на кружащиеся снежинки и чуть морщился, когда они оседали на коже неприятными каплями. Посидев так пару минут, он задумчиво поскреб ногтями подбородок, про себя отмечая, что надо бы побриться, а то Джеки опять будет ворчать, и покосился на Никиту. Непривычно было видеть его таким подавленным и словно погасшим изнутри. И Гора вдруг охватило ощущение, что если он сейчас заглянет в его темно-карие теплые глаза, то увидит там слезы. Конечно, он прекрасно понимал, что никаких слез там нет, но непреодолимое желание как-то, блядь, подбодрить что ли, не покидало его.

Ладонью стерев с лица холодные капли, он наклонился к Никите и, опустив руку ему на спину, запутался пальцами в черных волосах и жестко потрепал по макушке. Ткнулся лбом в висок и неловко прохрипел прямо в ухо вдруг севшим голосом:

-Не ссы, Никиш, все образуется.

А когда Никита обернулся к нему, не сумел сдержаться и, поддавшись порыву, на миг прижался к удивленно приоткрывшемуся рту.

-Что ты делаешь? – растерянно прошептал Никита онемевшими губами.

Гор только молча улыбнулся и опять прижался, проталкиваясь языком между зубами, целуя уже по-настоящему. В голове у него вдруг стало восхитительно пусто, и там, словно снежинка в небе, крутилась только одна мысль: как приятно и сладко целовать этот мягкий пухлый рот.