Мозг зомби. Научный подход к поведению ходячих мертвецов - Верстинен Тимоти. Страница 15

В сущности, мы можем рассмотреть агрессию как одну из сторон медали. С одной стороны, есть страх и гнев, которые усиливаются в случае угрозы. Однако с другой стороны находятся доверие, эмпатия и общительность, которые могут быть нарушены или уничтожены, когда гнев и страх правят бал. В этой главе мы обсудим их, а в следующей главе – доверие.

Ради связности изложения вернемся к сцене, которую мы изобразили в начале главы, когда вы засели в шкафу. Что происходит в вашем мозге в момент, предшествующий решению напасть с острым концом каблука на живого мертвеца? Что происходит, когда вы понимаете, что оказались в ловушке?

За долю секунды контроль над мозгом перехватывается миндалиной (глава 1). Миндалина задает один фундаментальный вопрос, который хорошо сформулировал Джо Страммер: «Мне остаться или уйти сейчас?» [24]

Потому что и чтобы остаться (борьба), и чтобы уйти (бегство), требуется много энергии и ресурсов, и, прежде чем остальной мозг сможет принять это решение, миндалина провоцирует возбуждение, стимулируя надпочечники. Это происходит через сложную сеть структур, называемых гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковая система (hypothalamo-pituitary-adrenal axis, или сокращенно НРА). Как следует из названия, система НРА состоит из гипоталамуса, гипофиза и надпочечников. Эти структуры работают вместе, контролируя телесный ответ в стрессовых ситуациях.

Этот стрессовый ответ запускает каскад событий: миндалина говорит гипоталамусу начать вырабатывать гормон, высвобождающий кортикотропин, который впрыскивается в кровоток и подбирается аденогипофизом (передней долей гипофиза). Любопытно, что передняя доля гипофиза не взаимодействует с остальным мозгом с помощью нервных волокон. Вместо этого она общается с другими частями мозга, используя гормоны в кровотоке. То есть единственный способ для гипоталамуса передать информацию в эту часть гипофиза – вырабатывать этот гормон.

Как только аденогипофиз понимает, что в кровотоке циркулирует гормон, высвобождающий кортикотропин, он выпускает в кровь адренокортикотропный гормон (АКТГ). Вместо того чтобы общаться с другими структурами мозга, гипофиз говорит с телом, высвобождая АКТГ и приказывая усилить стрессовый ответ. Точнее, он обращается к двум железам, которые находятся над почками, – надпочечникам (пока понятно?).

Что вырабатывают надпочечники? Адреналин. Или, как его принято сейчас называть, – эпинефрин. Эпинефрин дает вам прилив сил, когда вы пребываете в стрессе или волнении. По сути, он дает энергию в ситуациях, когда она необходима. Но это не единственный гормон, который вырабатывают надпочечники. Они также выделяют другие важные гормоны, связанные со стрессом и агрессией, включая стероиды – кортикостерон (у людей кортизол) и тестостерон. Это значит, что в финале действия системы НРА такие вещества, как эпинефрин и стероиды, наполняют кровоток, повышая возбуждение и контролируя пищеварительную и иммунную системы, готовясь к битве.

Это может показаться очень длинным обходным путем подготовки к драке с мертвецами. Отдельные участки мозга говорят с другими участками, которые общаются с какими-то железами на почках, используя вещества в кровотоке. Однако этот процесс возбуждения занимает несколько секунд и продолжается много минут и даже часов. Так, запуская стрессовый ответ через систему НРА, миндалина начинает готовить тело к модусу «делай или умри».

Исследования на крысах показали, что электрическая стимуляция гипоталамуса может привести к повышению уровня кортикостерона, и она же запускает агрессивное поведение у животных. В действительности введение кортикостерона даже у крыс с удаленными надпочечниками (то есть у крыс, которые не могут вырабатывать кортикостерон) может привести к похожему агрессивному поведению (Kruk et al., 2004). Стимуляция частей гипоталамуса приводит к увеличению стероидов и, в частности, кортикостерона в кровотоке. А повышение кортикостерона в кровотоке связано с увеличением агрессии.

Значит ли это, что кортикостерон – «гормон агрессии»? Не обязательно. В своем исследовании Крак с коллегами отметили, что сами эти гормоны не вызывают агрессию, скорее они делают нейроны более чувствительными к стимуляции.

Теперь вернемся к миндалине, которая начинает доминировать в глубинных структурах мозга, контролируя базовые движения и возбуждение. В ситуации, когда важна каждая доля секунды, чрезмерные раздумья могут стоить слишком дорого. Миндалина возникла для того, чтобы заглушать раздумья и иметь возможность собраться, и в экстренных ситуациях она берет контроль над всем мозгом, чтобы ограничить размышления до простого, бинарного решения: бить или бежать?

Так как миндалина – начало ответа «бей или беги», то, если что-то мешает ей работать – физическое повреждение, химический дисбаланс или болезнь, – иногда возникает странное поведение. Подумайте об этом так: чувство в ответе «бей или беги» – это инстинктивное физическое чувство страха. Оно мощно контролирует поведение. Даже вне ситуаций, когда ваша жизнь в непосредственной опасности, ответы стресса, запущенные миндалиной, действуют как форма контроля для нежелательного поведения. Например, взрослые не тянут в рот что попало, потому что знают, что некоторые вещи могут навредить им или даже убить. Страх того, что может случиться, предотвращает эти действия. Часть этого внутреннего чувства страха регулируется легкими вспышками активности, начинающимися в миндалине. Если мы теряем все чувство страха, мы уже неподконтрольны ему.

Двустороннее поражение миндалины приводит именно к этому. Есть очень редкое заболевание, синдром Клювера – Бюси, которое возникает при двустороннем повреждении миндалины. Он впервые наблюдался у макак-резус в 1939 г., после того как Клювер попросил нейрохирурга Бюси удалить обезьянам височные доли, чтобы понять нервные основы эффекта психотропного вещества мескалина. Люди (и обезьяны) с этим синдромом обладают набором необычных симптомов: крайней покорностью, то есть их ничто не трогает и не заботит; гиперфагией, то есть они постоянно едят или постоянно голодны; гиперорализмом, то есть они все тянут в рот; гиперсексуальностью, что значит именно то, о чем вы думаете; и зрительной агнозией, то есть им трудно распознавать обычные предметы. Зрительную агнозию синдрома Клювера – Бюси на данный момент трудно объяснить, но другие симптомы вполне понятны, если думать о них как о сокращении поведения, вызванного страхом. Пациенты с синдромом Клювера – Бюси не отвечают на стрессовые ситуации, то есть они не реагируют на социальные сигналы, которые вызывают страх своими последствиями (скажем, социальное неодобрение или наказание) и контролируют нежелательное поведение. Поэтому с такими пациентами трудно жить и работать.

Так что радуйтесь тому, что вы живете в мире, где люди испытывают немного страха и ужаса время от времени. Иначе все могло бы быть более… эксцентрично.

В норме импульс совершать неуместные действия подавляется сигналами, которые возникают в нижней части лобной доли – в орбитофронтальной коре. Эта зона мозга находится у вас прямо над глазами. Орбитофронтальная кора посылает подавляющие сигналы в миндалину, чтобы держать ее в узде и не давать ей захватить весь мозг. Вспомним Зигмунда Фрейда и представим орбитофронтальную кору и миндалину как «Супер-эго» и «Ид». Миндалина хочет реагировать на любой средовой стимул по наихудшему сценарию (то есть по угрозе). Орбитофронтальная кора более оценивающая и часто может подавлять желание миндалины завладеть мозгом и перейти в состояние «бей или беги». Так как большинство из нас имеет неповрежденную орбитофронтальную кору, маленькая миндалина включается только в экстренных случаях.

Любопытно, что визуализация мозга жестоких патологических преступников обнаруживает функциональные аномалии в части префронтальной коры и миндалине, то есть они участвуют в асоциальном и агрессивном поведении. Более того, исследования обезьян, у которых удаляли орбитофронтальную кору, показывают, что этим животным трудно регулировать социальное взаимодействие (Babineau et al., 2011). Кто-то из вас слышал о знаменитом случае Финеаса Гейджа, который в 1848 г. получил ранение: его мозг пронзил метровый штырь. И из мягкого и покладистого парня, каким он был до ранения, Финеас превратился в рискового, безрассудного и порой слегка аморального и непристойного (Code et al., 1996).