Закон охоты (СИ) - Васильев Андрей. Страница 13

— Знаешь, Макс, я, конечно, очень далека от морализаторства и толстовства, но на подобное сама не пойду и тебе этого сделать не позволю. — Метельская сделала пару шагов вперед, и мы, по сути, теперь стояли нос к носу. Вернее, нос к груди, я все же был повыше нее. — Окажись на ее месте твоя бывшая… Тогда возможно. Но и то не факт! А эту дурочку я на менгире пластовать ножами точно не дам!

— А что такое менгир? — заинтересовалась Марго, уже улегшаяся на одну из лавок и время от времени мечтательно поглядывающая на Аркашу, которого от того бросало в легкую дрожь.

— Камень такой, — пояснила Метельская, — сильно древний. Их люди, тогда еще очень дикие… Хотя теперь не знаю. Может, и не люди, если верить недавно услышанному. Короче — примитивное святилище. Ну, мне так кажется, официальная наука такого четкого определения вроде не дала.

— Точно-точно, так и есть. — Аркаша поерзал и перебрался поближе ко мне. — Я читал. Их еще мегалитами называют. Макс, скажи ей, пожалуйста! Ну что такое!

— Марго, если хочешь поесть — поешь, — показал я рукой на Стрелецкого, который аж обмер после моих слов. — Не хочешь — не надо. Но добавлять саспенс в наши дела не нужно, у нас так все через задницу идет, если ты не заметила. Мы бог весть где, скоро пойдем черт знает куда, леший знает зачем. А тут ты еще наше дитятко вот-вот до истерики доведешь. Только ее нам и не хватало!

— Ладно, ладно. — Вурдалачка улеглась на спину, подложила руки под голову и уставилась в потолок. — Спи спокойно, дорогой товарищ, сегодня ночью тебе ничего не угрожает. А следующей, если что, мы не эту пьянчужку в жертву принесем, а тебя.

— Максим, ну вот опять! — просопел Аркаша.

— Все объективно, мой юный друг, — доброжелательно объяснила ему Марго. — Ее жалко, тебя нет. Плюс мы же голосование можем провести, прямо хоть сейчас. В смысле — кого на жертвенный камень укладывать. Уверена, что большинство голосов отдадут за тебя.

— Ладно, и вправду хватит, — попросила ее Метельская. — Хотя в чем-то я с тобой согласна.

— Расскажи мне про остров, — попросил я ее. — Все, что знаешь и помнишь.

Оказалось, что озеро, о котором шла речь, находится не так и далеко от того места, где мы когда-то, кажется, уже вечность назад, начали свой путь. Оно велико, даже по уральским меркам, где водоемов хватает. Остров же Веры, о котором шла речь, там не единственный, есть еще десяток других, но он из них самый большой, если таковым можно назвать клочок земли, в котором квадратного километра нет. Кстати, формально это вообще полуостров, поскольку во время паводка перешеек, связывающий землю с берегом, уходит под воду.

Но — мал, да удал. Вроде бы площадь всего ничего, а сколько разных чудес и всякостей там есть. Тут тебе и стоянка неандертальцев, и каменная гробница, сделанная невесть кем невесть когда для захоронения невесть кого, и остатки жилья старообрядцев на пару с их же кладбищем. Последних, впрочем, тут везде хватает, Урал эти суровые и аскетичные люди осваивали не меньше, чем те же Демидовы, наивно полагая, что длинная рука Петра и прочих Романовых здесь их не достанет, потому тут в лесах и на болотах наткнуться на старый скит или завалившуюся на бок церквушку можно запросто. В иных даже рукописные книги в окладах и потемневшие от времени иконы реально обнаружить, не до всех заветных мест добрались шустрые искатели древностей. Вот только брать их я никому бы не посоветовал, не выйдет из того никакого добра или выгоды, одни проблемы. Например, можно вовсе после из леса к людям не выбраться, неустанно наматывая круги среди деревьев и раз за разом оказываясь близ все той же полуразрушенной церквушки с непривычным для нашего глаза крестом. Я знаю, о чем говорю, довелось мне как-то одного такого собирателя древностей, которому дали наводку на подобную деревеньку, разыскивать. Причем опоздал я, сгубила жадность паренька. Только рюкзак да ружье и отыскал. И все. Больше ни следочка, как не было его вовсе. А какая там тишина! Более страшной и тягучей в жизни не встречал.

Ну, не суть. Так вот, еще на этом острове есть мегалиты, стоявшие там уже тогда, когда Сахара ещё являлась саванной, а Месопотамия — огромным болотом. Они были до появления Стоунхеджа и возведения пирамид, до покорения дельты фараонами Верхнего Египта, до… Короче — древность немыслимая, умом не охватываемая. Но при этом местные мегалиты и тогда новыми никто бы не назвал, указанный возраст — условный. Просто точнее пока никто сказать не может.

И действительно, одна из археологических экспедиций, которые то и дело на остров Веры наведываются, в свое время откопала две гранитных головы представителя семейства кошачьих, плюс еще какую-то штуковину, которая была похожа то ли на волка, то ли на оленя. Светка сама их не видела, но один из ее давних приятелей, музейный работник, про это ей рассказывал. Причем вырыли их из земли как раз у мегалитов, которые расположены один в один как святилище. Два по бокам лежат, третий между ними стоит, он тут главный.

Там, у этих камней, надо полагать, и третья голова находится, та, что нам нужна и за которой, хочешь не хочешь, на остров Веры идти придется.

Кстати, с Верой этой тоже особой ясности нет. Кто говорит, что она дворянка, нахватавшаяся дурных народовольческих идей и сбежавшая сюда от опостылевшего быта, от всех этих балов, юнкеров и французских булок, кто утверждает, что на самом деле девица относилась к купеческому сословию и подорвалась из дома по романтической причине. Не захотела выходить замуж за того, кого ей папенька подыскал. Как бы то ни было, Вера эта на острове прожила немало и прославилась со временем как невероятно умелая целительница. По слухам, выхаживала даже таких хворых, которые сами на себя рукой махнули, а это верный путь в могилу. Но при этом, по тем же слухам, ни славы знающей травницы, ни как прозорливой ведуньи она не снискала. Не говорили в народе про такое. В результате так никто и не понял, откуда она черпала знания и силу, сие осталось тайной навсегда.

А вот мне сдается — смогла она как-то достучаться до тех, к кому мы в гости скоро отправимся. Мало того — получить от них силу или что-то еще, то, что позволило лечить людей, причем очень эффективно.

Вывод. Если я прав, то получается, можно с этими отблесками прошлого как-то общий язык найти? Пусть не сразу, но можно.

— Короче, Макс, я вообще не понимаю, как мы будем выкручиваться, — закончила свой рассказ Светлана. — У меня лично опыта во всех этих «пойди туда — не знаю куда» нет совершенно. На тебя вся надежда.

— Тот случай, когда лесть не радует совершенно, — признался я, укладываясь на лавку и подсовывая под голову извлеченную из рюкзака надувную подушку. — Блин, стой, не надо… А, уже все. Нет, не наш сегодня день!

Увы, юная Марина не смогла удержать в себе все, что выпила, чем очень опечалила всю нашу компанию, даже совершенно небрезгливую Марго. Ну, тряпки с ведром тут не наблюдалось, увы. Из всех коммунальных благ обнаружилась только здоровеннейшая дырка в полу, из которой время от времени поддувал холодный ветерок.

А самым веселым оказалось то, что, когда наша новая спутница проснулась, она никого из нас даже не вспомнила. Вернее, ее воспоминания заканчивались на том, как их троих отвели в какой-то каменный карман, где эта не сильно дружная компания еле-еле разместилась, а следом мигом принялась переругиваться, виня друг друга в случившемся. В это, кстати, сразу верю. У Майи всегда во всем виноваты все, кроме нее любимой.

— Вот как такое могло быть? — спрашивала у нас Марина, хлебая холодную воду из кувшина, стоявшего на столе, и морщась от головной боли. — Я провалами в памяти не страдаю.

— Непохоже, — возразила ей Марго, по-прежнему лежащая на лавке. — И потом — вон следы на полу. Они уже подсохли, конечно, но идентифицировать их можно без труда.

— Да неважно — помнишь ты чего, не помнишь, — равнодушно отметила Метельская, сидевшая за столом и чистящая пистолет. — Главное — ты идешь с нами. Таково условие.