Бесстрашный (ЛП) - Луис Тиа. Страница 25

— Очень ценю поддержку, Кармен, — он наклоняется вперед и бросает на нее взгляд.

— Отличная подача, предатель. У них был бы хоум-ран, если бы не твоя племянница, — Кармен хлопает в ответ, и я зажимаю нос, чтобы не рассмеяться.

Зеленые глаза смотрят на меня, и мой живот восхитительно сжимается.

— На чьей ты стороне?

— На стороне Пеппер! — быстро отвечаю я, и его хмурый взгляд превращается в ухмылку.

Все здесь такое чужое и такое веселое. Мы смотрим, как Пеппер работает, останавливая каждый короткий удар, и выводит из игры трех девочек за один прием, завершая раунд.

— Она действительно хороша, — констатирую я, пока Хатч покупает три хот-дога для Кармен, себя и меня. — Я не видела такой прыти за пределами стадиона «Янки».

Хатч бросает на меня взгляд, откусывая половину хот-дога.

— Ты видела хоть одну игру за пределами стадиона «Янки»?

Откусив более разумный кусок от своего хот-дога, я не могу спорить.

— Ты меня поймал, но она действительно хороша. Она унаследовала это от тебя?

— В свое время я немного поиграл в бейсбол.

— В свое время! — я смеюсь, задевая его плечом своим. — Тебе даже нет тридцати.

Хатч наклоняется и запечатлевает теплый поцелуй на моих губах, обжигающий мой живот, пах, вплоть до пальцев ног. Он задерживает поцелуй на мгновение, без языка, но теребя мою нижнюю губу своей. Это самый лучший поцелуй в моей жизни.

Откинувшись назад, он встречается со мной взглядом.

— Прости, я не смог устоять. Ты была слишком милой сегодня весь день.

— Не извиняйся. — Мой голос тихий. — Мне это действительно понравилось. Я бы хотела большего.

— У меня есть планы на большее.

Я уже готова вспыхнуть, когда Кармен издает стон рядом со мной.

— Боже мой! Вы двое такие чертовски милые, что я не могу съесть свой хот-дог. Вкус такой, будто в нем сахар.

Выпрямившись на своем сиденье, я борюсь со смехом, отстраняясь от него.

— Мы должны посмотреть игру.

Хатч возбужденно выгибает бровь, и я прочищаю горло, поворачиваясь лицом к полю и хлопая в ладоши.

— Вперед, Пеппер! Надери им задницы!

Это не самое лучшая кричалка в софтболе, но за это я получаю восторженный взмах руки от самого трудолюбивого шорт-стопа (прим. игрок между второй и третьей базами) в Малой лиге. Хана стоит рядом и фотографирует.

«Snow Cones» выигрывают у «Hot Shot» со счетом 7:2, и Хатч угощает команду кексами в городской пекарне «У Ширли». Это в десяти минутах ходьбы от поля, и девочки подпрыгивают и визжат, радуясь своей победе всю дорогу.

— Они сегодня не уснут, — замечаю я, беря Хатча за руку. — Такие игры надо проводить по пятницам.

— Не смогут. Школьный футбол. — Он наклоняется ближе к моему уху. — Это была больше моя игра, чем бейсбол.

Скривив губы, я представляю его в белых футбольных штанах.

— Я бы хотела на это посмотреть.

— Придется найти тебе форму болельщицы.

— У нас в Бишопе не было чирлидерш.

— И все же я хотел бы увидеть тебя в одной из этих маленьких юбочек.

Голод в его тоне помогает мне не обращать внимания на то, что именно из-за него меня отправили в монастырскую школу. Он отправляет мое сознание в кроличью нору коротких юбок, футбольных штанов и жаркого перепихона за трибунами.

После того как у двенадцать счастливых маленьких девочек праздник был окончен, Пеппер лежит в своей постели в доме Хатча, а он везет меня обратно в мое семейное поместье. «Pony» группы Genuine тихо играет по радио в его большом черном грузовике, и я облизываю нижнюю губу, переплетая свои пальцы с его пальцами на консоли.

Без предупреждения Хатч сворачивает с шоссе на узкую дорогу, ведущую в сосновый лес.

— Куда мы едем? — я смотрю на его профиль, освещенный светом приборной панели.

— В ту часть города, о которой ты узнаешь, только если выросла бы здесь.

Хатч останавливает грузовик на холме, с которого открывается вид на небольшую долину. Там полузакрытая местность, и других машин поблизости нет.

— Мы выходим? — я наблюдаю, как он ставит грузовик на стоянку и глушит двигатель.

— Снимай эту одежду, — озорная улыбка появляется на его щеках, и он поднимает подлокотник, грубо притягивая меня к себе.

Я выдыхаю смешок, который переходит во вздох, когда Хатч зарывается лицом в мои волосы. Электрический разряд пробегает по моим плечам, покалывая все внутри от прикосновения его губ к моей коже, и я выглядываю в окно, чтобы убедиться, что мы одни.

— Что это за место? — задыхаюсь я, когда он задирает мой свитер, находит бюстгальтер и задирает его повыше, так что мои груди вываливаются в его ждущие руки.

— «Место для поцелуев». — Его горячий язык обводит мой твердый сосок, и я издаю звук удовольствия. — Раньше, когда я был ребенком, это было более популярно. Не знаю, что случилось. Дети стали меньше ездить. Или родители стали более снисходительными.

Каждое предложение он завершает поцелуем моей чувствительной кожи, а его руки опускаются к моей талии, дергая за пуговицу на джинсах. Это горячо и агрессивно, и я пододвигаюсь, чтобы высвободиться из тесной ткани.

— Сегодняшний вечер был бы подходящим для этой юбки чирлидерши, — бормочу я, с трудом стаскивая штаны с лодыжек.

— Дразнилка, — ухмыляется Хатч, стаскивая рубашку через голову.

Опустившись на колени в одних только черных трусиках-стрингах, я провожу рукой по внушительной выпуклости на его джинсах.

— Твоя очередь.

Презерватив зажат у него в зубах, а джинсы в рекордно короткие сроки сползают с бедер, позволяя его эрекции подняться, покачиваясь на животе. Наклонившись вперед, я не могу удержаться и провожу языком по всей длине его ствола, обводя его вокруг грибовидного кончика, прежде чем втянуть его в рот.

— Блядь, да, — шипит Хатч, запуская пальцы в мои волосы.

Соленый предэякулят касается моего языка, и мои внутренности сжимаются, становясь влажнее с каждым глотком. Он слишком большой, чтобы полностью поместиться у меня во рту, поэтому я сжимаю его член, двигаюсь, облизывая его, и беру его как можно глубже в горло. Его бедра приподнимаются, мягко толкаясь, а моя голова покачивается вверх-вниз на его коленях.

— Хорошая девочка, — хрипло шепчет Хатч, при этом крепко сжимает мои волосы. — Ты так хорошо у меня сосешь.

От его грязных слов моя киска сжимается, и когда он наклоняется вперед, вонзая в меня свои толстые пальцы, я со стоном отстраняюсь от него. Это словно подливает масла в огонь. Хатч обхватывает мое лицо обеими руками, притягивая мои губы к своим в страстном поцелуе.

Его язык захватывает мой, требовательно и властно, и я хватаю его за шею в ответ, едва замечая, когда он пересаживает меня к себе на колени. Я жадно целую его, потираясь своими покалывающими сосками о жесткие волосы на его груди.

— Сейчас я буду трахать тебя, котенок. — Его глубокий голос звучит у меня над ухом, и восхитительная боль пронзает мои ноги, когда он срывает с меня трусики.

— О, Боже, да, — успеваю ответить я, прежде чем он входит в меня по самые яйца с низким, животным стоном.

Я сверху, в моей голове звучат отголоски той песни, и я качаю бедрами, оседлав его член, пока он обхватывает мою задницу. Он грубо двигает меня, массируя мой клитор о свой таз, отчего перед моими закрытыми глазами вспыхивают звезды.

Я выгибаю спину, и скольжу руками вверх по телу, поднимая груди пока прыгаю на нем.

— Мне нравятся твои сиськи. — Его голодный тон возбуждает меня. — Ты такая сексуальная.

Я чувствую себя сексуальной. Я чувствую себя сильной, и по мере того, как оргазм все жарче расцветает в моем животе, я двигаюсь быстрее, преследуя удовольствие, переполняющее мои чувства. Пот струйками стекает по моим волосам, между грудей, и я запрокидываю голову, когда волна начинает захлестывать меня.

Большие руки сжимают мою задницу, притягивая меня ближе, и когда его рот с силой сжимает мой сосок, я кричу, жестко кончая на его член.

— Это моя девочка, — он делает толчок вверх, дразня мои спазмы, растягивая их снова и снова, прежде чем остановиться, глубоко застонав, когда кончает.