Розовая мечта - Эштон Элизабет. Страница 20

Взор ее застыл. Чармиэн чувствовала к ней симпатию. Неприязнь проходила. Альтея была как необъезженный жеребенок, страдающий от узды. Алекс был слишком уж самоуверен, если думал утихомирить этот неугомонный характер роскошными подарками.

— Но теперь, когда открылся отель, — заметила Чармиэн, — здесь будет много гостей. Может, вам кто-нибудь понравится.

— Да они все старые хрычи, — пожаловалась Альтея. — Все только о деньгах и думают. Может заедут какие-нибудь американцы. — Тут лицо ее оживилось. — Мне больше всего на свете хочется уехать в Нью-Йорк. Вот, наверное сказочное место. Там-то они знают, как жить весело. А здесь, в развалинах, из-за которых столько шума, ужасная тоска. А вам не хотелось бы туда поехать?

— Я как-то об этом не задумывалась, — призналась Чармиэн.

— Америка — страна для женщин, там у всех равные права. А тут женщина бесплатная домработница, там они могут сами выбирать себе мужей, а здесь до сих пор браки совершаются по расчету.

Чармиэн испытала легкое замешательство — она в несколько минут узнала всю историю жизни Альтеи: разочарования, любовные интрижки, мечты о Штатах и даже мысли о предстоящем браке.

— А насчет вашего замужества уже сговорились? — спросила она осторожно.

— Нет еще, но скоро это состоится, насколько я знаю Алекса. Какой-нибудь толстый пароходовладелец, который сможет меня обеспечить, станет моим женихом. Как будто меня нужно обеспечивать! Мне нужны приключения! Вы не понимаете, как это здорово быть англичанкой!

— Думаю, что понимаю, — неуверенно сказала Чармиэн. — Но ваш брат, конечно, не сможет заставить вас выйти за неприятного вам человека?

— Да уж он постарается. Он будет делать ужасные вещи, если я стану ему противиться. А ведь наши родители женились по любви, и, когда мамы не стало, отец буквально умер от тоски. Но Алекс совсем другой. Видели шведскую овцу?

— К-кого?

— Петерсеншу. У нее хорошие шансы; он ее не любит конечно, но она очень подходящая кандидатура.

— Ну знаете… — слабо запротестовала Чармиэн склонная думать, что Альтея спешит с выводами. Сама она, правда, тоже что-то такое думала.

— Думаете, нет? Алекс, когда влюбляется, не думает о браке, он никогда не дает волю сердцу, его пассии в основном в жены не годятся.

Не успела Чармиэн ответить, как в дверь постучали, и Альтея сладким голосом спросила:

— Это ты, Алекс? Входи, милый.

Распахнув дверь брату, она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку: либо она была хорошая актриса, либо действительно сильно была привязана к нему.

— Не помешал? — спросил он. — У вас тут интересная беседа о моде?

— Мы уже закончили, заходи и присаживайся.

Он направился к дивану, оглядываясь по сторонам неодобрительно.

— Что Чармиэн думает о твоей комнате?

— Восхищается, естественно. Она девушка современная. Ты ее зовешь Чармиэн?

Он уселся, засунув руки в карманы и вытянув длинные ноги.

— Я запамятовал ее фамилию, да, кажется, и не знал никогда. Леон зовет всех своих манекенщиц по именам, а Чармиэн — имя очень подходящее, — заявил он беззаботно.

Чармиэн почувствовала, что пора уходить, и поднялась.

— Если это все, мадемуазель… — начала она, но Альтея прервала ее властным жестом:

— Сядьте, Чармиэн. Я только собралась распорядиться насчет кофе, и, Христа ради, бросьте вы эту «мадемуазель». Вы прекрасно знаете, что меня зовут Альтея.

— Моя сестра демократка, — усмехнулся Алекс.

— Зато ты диктатор. Ну что, отважишься выпить кофе с двумя дурно воспитанными девицами?

Он кивнул, и она сделала по телефону заказ. Алекс полулежал на диване, одетый по-домашнему; Чармиэн никогда не видела его столь расслабленным и доступным.

— Как вам нравится Ираклия? — спросил он.

— Если вы об отеле, который я пока только и видела, то он великолепен, — ответила она, стараясь избежать его взгляда.

— Вы видели берег и горы за ним — вот и вся Ираклия.

— Ты забыл про деревню, — вмешалась Альтея — Ты ее всегда игнорируешь, знаешь, что деревенские тебя недолюбливают.

— Что неблагодарно с их стороны, — лениво отвечал он. — В том, что этот остров появился на карте, моя заслуга.

— А может, они этого и не хотели, — парировала Альтея, — может, они бы предпочли жить своей привычной жизнью, может, они не в восторге, что в их спокойную размеренную жизнь вторгаются твои бульдозеры.

— Только старики, — отвечал он, — а молодежь, безусловно, рада переменам.

— Но ведь они утратили свободу.

— Глупости! Свобода — это миф.

Альтея ничего не ответила, но явно рассердилась. Очень кстати появился официант, принесший кофе по-турецки: черный, крепкий и горячий.

Алекс стал расспрашивать Чармиэн о послеполуденном показе.

— Альтея вольна выбирать все, что захочет, — заметил он, — и мы уже знаем, что ей подойдет.

— Есть еще две манекенщицы, — напомнила Чармиэн.

— А, да, жираф и шлюшка.

«Бедная Дезире, — подумала Чармиэн, — вот чего стоило все ее кокетство!»

— А ты уже подумал, что подойдет Хельге? — воскликнула Альтея, — Когда свадьба, Алекс?

Чармиэн так и подпрыгнула — она не предполагала, что отношения зашли так далеко. Алекс глядел загадочно.

— Ты этого ждешь? — спросил он.

— Естественно. Она ведь так и вьется вокруг тебя. И прошлой ночью на террасе.

— Мы просто любовались видом — по крайне мере, она, я же восхищался ею — благородные античные пропорции, — В его голосе слышался сарказм.

— Вот именно! Да вдобавок еще и состоятельная; собственно, у нее все есть, — добавила Альтея.

— Не все, — выразительно заметил он.

— Тебе просто не угодишь, — нахмурилась сестра, в то время как Чармиэн почему-то обрадовалась его последней реплике. — Станешь искать совершенства — никогда его не найдешь, а ты уже взрослый мальчик — тридцать с хвостиком.

— Так ты полагаешь, пора произвести на свет наследника? — усмехнулся он. — Вообще-то я серьезно над этим думаю; но мне не нужна идеальная женщина — с ней была бы смертная скука.

Чармиэн поймала его серьезный взгляд, который так не вязался со смеющимися губами.

— А вы как думаете, Чармиэн?

— Откуда же мне знать? Мне кажется, миссис Петерсен отлично вам подойдет.

— Несмотря на парижское происшествие?

— Разве это не было ей уроком? — осмелела Чармиэн и поймала на себе любопытный взгляд Альтеи.

— О да, больше она на такое не осмелится, — заявил он.

Внезапно Чармиэн рассвирепела: значит, к Хельге он испытывает не больше чувств, чем к ней или Альтее; все, что он от них хочет, это выполнения его малейших капризов.

Алекс поднялся.

— Ну, мне пора, благодарю вас за компанию, дамы. — И кинув на Чармиэн пронзительный оценивающий взгляд, с легким поклоном он удалился.

— Он и вправду довольно мил, — покровительственно заявила Альтея, потом задумчиво уставилась на Чармиэн: — Что бы вы ни говорили, он положил на вас глаз.

— Надеюсь, что нет! — вскричала Чармиэн с тревогой.

— Боитесь, соблазнит и оставит? — насмешничала сестрица. — Да он не такой, он все подчиняет интересам дела и, разумеется, собирается жениться на Хельге. Она точно такая особа, какая ему нужна на роль жены. Более романтичные не подойдут.

Проницательный взгляд для молоденькой девушки подумалось Чармиэн, а вот она бы затруднилась определить, какая жена нужна Алексу.

— Матримониальные планы вашего брата меня не интересуют, — заявила Чармиэн, игнорируя недоверчивый взор Альтеи. — Ну, мне тоже пора. Мадам Дюваль будет волноваться, если я задержусь. У нас будет нечто вроде репетиции. Вы мне больше ничего не хотите сказать? — спросила она.

— Много всего. Я надеялась, вы со мной проведете все утро. У меня тут нет настоящих друзей, — пожаловалась она, — но, если вам надо идти, мы найдем другое время.

Чармиэн заторопилась, хотя тоже была бы не прочь поболтать с Альтеей — она чувствовала, что они могли бы стать подругами. Вот с Алексом — дело другое. Пожалуй, это и невозможно, и нежелательно. Ясно, что он заигрывал с ней от скуки, ведь, похоже, его помолвка с Хельгой — вопрос времени.