Рубеж-Британия (СИ) - Павлов Игорь Васильевич. Страница 15

Ничего не изменилось.

Вот только теперь никто не стоит в две шеренги. Открытие бала свершилось ещё в начале месяца. И теперь гости стоят по кучкам и танцуют. В зале человек пятьсот. У трона можно разглядеть большое скопление людей. Там же и по сторонам пестрят красные доломаны. Вот и гусарский лейб–гвардейский полк нарисовался.

Вспомнил о Брусилове Михаиле. Надеюсь, получиться свидеться с ним здесь. Если нет, наведаюсь в гости в именье.

Стоит сделать первые шаги из арки. И обо мне объявляют громко:

— Князь Сабуров Андрей Константинович, штабс–капитан меха–гвардии, заслуженный офицер и герой Империи!

Готов сквозь землю провалиться, когда даже музыка перестаёт играть, а танцующие пары замирают. Все ближайшие гости обращают свой взор на меня. И их взгляды так неоднозначны.

Глава 7

Официальный выход в свет

Проходит полминуты, как целая вечность. И вновь гости отвлекаются на свои прежние дела. Снова звучит музыка, и кружатся пары.

Не думал, что стану виновником такой заминки. Из–за этого не могу избавиться от неловкости, с которой спускаюсь в зал. Но, не забывая о главной цели, двигаюсь вперёд, не отвлекаясь на людей и не отклоняясь от маршрута. Игнорирую встречные взгляды гостей, выискивая глазами Анну или Софию.

Вскоре становится ясно, что своим появлением я ошарашил многих.

Возможно, со мной и хочет кто–то вступить в беседу. Но мой озадаченный вид и спешный шаг говорят о неотложных делах и не уместности всяких разговоров.

Однако это не мешает семейству Чернышовых. Максим преградил мне путь, не оставив никаких возможностей уклониться от встречи.

Под усиливающийся в торжестве оркестр я как раз дохожу до середины зала и убеждаюсь, что нужные мне девушки у трона. А ещё вижу, что и император тоже здесь.

Но теперь моё внимание притягивает статный темноволосый юноша в парадном мундире меха–гвардейца с золотыми погонами поручика и целыми двумя пурпурными лентами! Его зелёные глаза сияют, как два изумруда. И создаётся впечатление, что он посмеивается надо мной. Ухмылка с лица его не сходит.

С ним под руку красивая светлая барышня, которая сияет как полярная звезда. Надо признать, очень красивая, высокая и стройная. Чуть отстают его отец и вероятно, матушка, идущая под руку с ним.

Вижу, как отец лучится. Он очень гордится своим сыном с такими–то боевыми заслугами. А вот матушка едва скрывает тревогу.

— Господин Сабуров! Товарищ штабс–капитан! — Восклицает Максим. — А я–то думал, куда же вы пропали! Оказывается, в тюрьме выслуга год за два. В звании вы быстро подросли, перегнав меня.

Вот тебе и милая встреча.

Видать окрылился мехавод в моё отсутствие, сплетен насобирал. Землю под ногами почувствовал c двумя почётными наградами, которые ему, похоже, отец выбил. Пользуясь отсутствием Небесной.

От такого напора я даже растерялся. Но всё же взял себя в руки.

— Господин Чернышов, доброго вечера, — ответил. — Все очередные звания мне присвоили исключительно за боевые заслуги, а не за протирание штанов, и уж тем более не по протекции. Надеюсь, вы просто неудачно пошутили. А не решили задеть мою офицерскую честь.

— Ни в коем случае, конечно, пошутил, — отступил Максим и решил представить свою барышню суетливо. — Это моя невеста княжна Маргарита Витте из знатного купеческого рода.

— Очень приятно познакомиться, ваше высочество. Наслышана о вашей отваге, — прочирикала Маргарита тоненьким голоском и с лёгкой улыбкой, исполнив реверанс.

Максим посмотрел на неё, как на предательницу. Ну а как? Щёки у красавицы раскраснелись. По первому впечатлению хорошую партию отхватил себе Чернышов.

Хотя они ещё не женаты. А только помолвлены.

— Взаимно, леди Маргарита, — ответил учтиво и добавил по–гусарски. — Вы прекрасны и несравненны, словно роза на поляне сорняков.

Максим прокашлялся. А его невеста засияла ещё активнее.

Отец его подгрёб, тоже стал язвить, но матушка локтем в бок сразу ударила.

Видимо, они здесь все думают, что я только из тюрьмы вышел и терять мне нечего. Кучка господ, из которой эти и отделились, так, скорее всего, и полагает. Высший круг общества, похоже, все кости мне перемыл. Господа поглядывают с ухмылками.

— А загорел Андрейка не плохо, — слышу обсуждения моей персоны сквозь музыку. — Видать, на общественные работы привлекали. Да на каторгах пропадал, гляди какие мышцы накачал, форма вот–вот лопнет. Мундир новенький, только надел. Смотри, какой взгляд звериный. И зачем только Чернышовы пошли здороваться. Весьма отчаянно.

Вероятно, эти крысы решили, что музыка заглушит их вороватый тон.

— Я всё слышу, господа! — Объявляю в сторону толпы. — Кто что желает сказать. Извольте не трусить, а прямо в глаза.

Заткнулись, потупили взгляды. Оборачиваться стали вглубь, мол, кто–то другой говорил.

Увёл внимание от недостойных, скользнув взглядом по невесте Максима. Смотрит с едва скрываемым восхищением. С чего бы это?

— Поумерьте пыл, Андрей Константинович, — выпалил Максим недовольно. — Ваших выходок больше уж точно вам не спустят.

— Вы, вероятно, считаете, что мне до этого есть дело, — усмехнулся я и двинулся дальше, едва не задев его плечом.

Ещё два десятка шагов, и начинается зона желающих быть поближе к императорским особам. В глубине зала справа у фуршетных столиков замечаю Небесную принцессу в пышном синем платье. Облепило её человек пятнадцать в одеждах иностранных, смотрят, будто сожрать глазами хотят.

На меня взглянула явно случайно, кивнула едва заметно с улыбкой.

Ответил кивком и дальше пошагал. Да не тут то было. Гвардейцы меня заранее приметившие, стали стягиваться с нескольких сторон, чтобы стеной встать и не пустить к тронной зоне.

Так, понятно.

Остановился, слуги догнали.

Через семьдесят метров тронный постамент, на троне император в мундире белом с лиловыми полосками. Счастливо беседует с Софией, сидящей на стуле слева. И с Анной, устроившейся справа!

Они у него, как две царицы. Моя сестра в лиловом платье с розовыми узорами, надо признать кричащий образ ей идёт. Вот только кто позволил императорские цвета носить? Пурпурная лента, две, три, за всю жизнь не заслужишь. А тут всё платье на ней цвета наших наград.

Даже у Софии кремово–розовое не так бросается в глаза.

Но обе лучатся ярче всех прочих. Император, как счастливый мальчишка, то к одной оборачивается, то к другой. Смеётся, ладошки их накрывает своей по очереди, похлопывает. Ну прямо души не чает.

Анна расцвела. Округлилась, щёки порозовели, глаза горящие, и губы сочные, очень подросла и похорошела значительно. А ещё поумнела.

Нашла себе хорошего покровителя. И устроилась неплохо, устранив Третьяковых.

С высоты тронной меня легко можно увидеть. Но Анна будто специально даже не смотрит прямо. Куда угодно, только не в мою сторону. Принцесса София, вероятно, забылась и проскользнула взглядом мимо меня, задержав его на мне на долю секунды. Заулыбалась широко, спешно прикрыв ротик. А затем переглянулась с Анной, которая тоже подхихикнула.

Похоже, они решили надо мной поиздеваться.

Что ж. Не давая возможности гвардейцам высказаться, поворачиваю к Небесной и проскакиваю меж колонн, уходя с поля зрения монарха и двух девиц. Настя уже ждёт с улыбкой ироничной, отстранившись от собеседников. Думаю, она так и знала.

В фуршетной зоне на меня оборачиваются все. Во взглядах удивление, у некоторых недовольство. Находятся барышни, которые рассматривают с ног до головы, приподняв бровки и сложив губки многозначительно.

Но меня в данный момент интересует только принцесса, которая, покивав всем, извинилась и сама направилась мне навстречу.

Свежая, красивая, умная женщина. От которой сложно оторвать взгляда, особенного, когда она улыбается так открыто. И только тебе.

— Ваше высочество, вы неотразимы, — вырвалось из меня первое, что пришло в голову.

— Благодарю за комплимент, Андрей Константинович, — ответила ласково и исполнила реверанс с элегантностью и застенчивостью, аж сердце замерло.