След Кайова - Ламур Луис. Страница 16

Кэйт Ланди ждала меня в своем фургоне, ветер дул ей в лицо, играя неподобранными прядями волос. Не случись с ней такой беды, она выглядела бы великолепно. Даже среди самых красивых женщин Англии и Европы, она занимала бы не последнее место.

— Что они собираются предпринять, Кон? — спросила Кэйт.

— Важнее то, что мы собираемся предпринять и как действовать. Нам придется перехватить поезд по дороге и отправить этих ребят туда, откуда они приехали.

— Они будут драться.

— Безусловно, если мы дадим им такой шанс.

Все наши парни горели желанием ввязаться в драку. Я видел это. И в равной схватке не побоялся бы выставить их против любой компании, где угодно. Но мы были очень рассредоточены: Прист и Нэйлор — в новом городе, Краснокожий Майк где-то на маршруте собирал людей. Построив ограждение, мы оказались разделены неприятелем надвое, к тому же приходилось постоянно его охранять, в противном случае горожане тут же обрезали бы всю проволоку.

Наш отряд уже успел завернуть несколько стад, и я мог себе представить, какой эффект это произвело в городе. Нашлись бы такие, особенно из числа недолюбливавших Макдональда и его компанию, которые бросили бы все и уехали, но сам Эрон Макдональд не отступил бы никогда.

— Попробую их завернуть, Кэйт, — решил я. — Возьму несколько ребят, и мы отправим их обратно прежде, чем они будут готовы драться.

Я выбрал Д'Артагэ, француз мог пройти сквозь огонь и воду, и взял еще Мегари, Роди Линча, Галардо и Батери Мэйсона. Мы должны были справиться.

На охрану такого длинного ограждения нашей команды явно не хватало. Часовые стояли слишком редко по периметру территории. Парней из города никто из нас не считал ни дураками, ни слабаками. К тому же большинство из них вложило деньги в дома и имущество, так что им было что терять.

— Нам придется смириться с тем, что они уничтожат часть нашей ограды, — поделился я своими размышлениями с Кэйт.

Ее лицо стало еще более суровым, поскольку она тоже была воином и в ней гнездилось не меньше упрямства, чем в Макдональде.

— Когда мы уедем, они, скорее всего, предпримут настоящую атаку, — продолжал я, — и численное превосходство будет на их стороне, так что сними людей с охраны. Собери их на одной стороне города, хорошо окопайтесь и будьте готовы выстоять. Возможно, они попытаются занять тот скалистый холм с остроконечной вершиной. Днем изгородь оттуда хорошо простреливается. Пусть влезут и сидят там до моего возвращения.

Дело усложнялось тем, что мы не знали, что замышлял Макдональд, но мой опыт подсказывал — лучше переоценить противника, чем недооценить.

Днем Кэйт Ланди передала инициативу ведения боя мне, только иногда делая разумные замечания и давая советы по существу. За весь период нашего знакомства мне никогда не приходилось видеть ее такой, и, как ни велико было мое восхищение этой мужественной женщиной, сейчас оно стало еще больше.

Я ночевал неподалеку от ее медицинского фургона и знал, что из ночи в ночь она часами не смыкала глаз, в ее окошке подолгу горел тусклый свет, и временами слышались глубокие скорбные вздохи. Она осталась совершенно одна: муж погиб давно, и вот теперь не стало Тома. Для нее они были всем. Вокруг них Кэйт создала свой мир. Если ей и удалось построить ранчо на голом месте и довести его до процветания, то все только ради Тома, а не для себя…

Во мне возник крохотный росток страха, который с каждым днем усиливался: что она будет делать и что станет с ней, когда кончится эта война?

В те первые годы нам приходилось со всем управляться вдвоем, хотя Том и стал нам помогать очень рано. Вместе мы восстановили сожженную индейцами хижину, выстроили защитный бруствер и в целях безопасности вырубили заросли вокруг усадьбы, привели в порядок ручей, выложили камнем канал, подводящий воду к самому дому, и соорудили каменный загон.

В окрестностях бродили большие стада диких лошадей и бизонов. С утра до позднего вечера мы выслеживали, ловили и клеймили их. Неподалеку, в долине, на тучных лугах паслось наше собственное небольшое стадо, в котором мы оставляли лучших племенных животных.

По вечерам Кэйт давала Тому уроки. Иногда в этих занятиях принимал участие и я.

Теперь мы сидели вокруг костра и обсуждали тактику предстоящих сражений. Перехватить поезд решили на небольшой станции с цистерной для воды, с которой Дельгадо отправлял телеграммы. На операцию отводилось три-четыре дня, поскольку следившие за ними горожане, несомненно, скоро бы засекли наше отсутствие и не упустили бы случая напасть на ослабленный отряд.

— Не беспокойся, мы справимся! — заверил Харви Нугент.

Не могу сказать, что Харви был мне особенно симпатичен, но, уважая его воинское мастерство, я предпочитал видеть его на своей стороне. У таких парней, как он, конечно, хватило бы мужества выстоять… Но мне так хотелось, чтобы Краснокожий Майк прямо сейчас, когда мы ужинали, показался на вершине холма вместе с подкреплением, за которым его послали. Нам очень не доставало их.

Еще не взошло солнце, когда я остановил коня около медицинского фургона, чтобы попрощаться с Кэйт. Она вышла, протягивая ко мне руки.

— Кон… Кон… Я никогда не умела сказать, как тебе признательна. Мне все не удавалось начать… но для меня так много значила твоя поддержка.

Мы давно знали друг друга, и только однажды я слышал подобные слова раньше. От внезапно нахлынувшего волнения я ничего не мог ответить.

— Сделаю все, что смогу, Кэйт, — выдавил я наконец и добавил: — Береги себя, Кэйт. Макдональд не посмотрит, что ты женщина. Джон Блэйк назвал его инквизитором. Он прав, ему чуждо сострадание.

— Хорошо, Кон.

Грубый, исполосованный многими боевыми шрамами, Нугент, человек, живший чтобы сражаться, стоял рядом. Я знал, что взявшись за работу, он делал ее на совесть и не был способен на предательство.

— Не беспокойся, Дюри, — сказал он, — мы не собираемся так просто расставаться с победой.

— Это на тебя похоже! — В ответ на мои слова в его глазах блеснула искорка благодарности. — Я бы не решился уехать отсюда, если бы не знал, что ты здесь.

Он с удивлением посмотрел на меня, плюнул и грубо поторопил:

— Хватит, ребята, болтать, вперед! С нами ничего не случится.

Мы взяли по две лошади на человека, чтобы быстрее добраться до цели, и отправились вверх по тропинке, которая вела из лагеря. Чтобы не высветить свои силуэты на фоне звездного неба, придерживались оврагов и балок. Проехав пару миль, выбрались из оврага и направились на восток.

Ехали тихо, стараясь не поднимать пыли, чтобы не выдать себя, поскольку в окрестностях могли встретиться их дозоры, и даже если сама пыль была бы не видна, ее запах оставался бы в воздухе. Мы, шесть закаленных в боях воинов, направлялись навстречу с врагом, о численности которого ничего не знали, кроме того, что она определенно превосходила нашу собственную.

Сколько раз такие парни, как любой из нас, здесь, на Западе, выходили победителями в бесчисленных, всеми забытых, никем не описанных боях! Однажды я повстречал плоский камень, на котором была нацарапана история пяти человек, отважившихся бросить вызов западным горам в поисках золота. Пятерка зашла слишком далеко. В тот момент, когда появились завершающие строки надписи, трое из них уже погибли, а двое доживали свои последние минуты. Их имена записаны на том камне, но кто вспомнил когда-нибудь этих людей? Остались ли у них родственники, друзья? Кто ждал их возвращения? Узнал ли кто-нибудь, что произошло на самом деле? А сколько еще подобных моментов кануло в Лету не увековеченными в камне историй, участники которых не нашли и нескольких минут, чтобы оставить свое посмертное послание потомкам?

Те, кто ехал сейчас рядом со мной, были сродни героям всех древних войн со времен сотворения мира, преследовавших свою удачу до кровавого конца или тяжелой победы. Даже в свой последний час я не мог бы пожелать себе лучших компаньонов.

Холмам и прериям, по которым пролегал наш путь, не было конца. Всю ночь напролет, пока рассвет не залил небо красным светом, мы не покидали седел. В полдень, когда солнце палило вовсю, въехали в крошечную ложбинку между холмами и, пока один из нас стоял в дозоре, быстро сменили лошадей и отправились дальше. О поезде, который вез наемников Макдональда и Шеллета, я надеялся разузнать у телеграфиста.