Одержимый - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 16

Стоит добавить, что команда второго миноносца, головного, явно сообразила, что что-то происходит, и разворачивала корабль, возвращаясь. Времени у меня мало, но есть. Зачистив всю команду «Оборо», я убрал шлюпку в большое хранилище (пальцами до мачты дотянулся) и бегом на мостик, где проверил оба пулемёта, они смотрели на правый и левый борт соответственно, заряжены, но не приведены к бою, я сам взвёл затворы. Я быстро всё обдумал и понял, от второго японца мне не уйти, расстреляют артиллерией со стороны, а то и торпеду пустят. Нет, есть шанс отбиться, если те встанут борт к борту, чтобы вернуть свой бывший корабль, но тогда да, пулемётами прочешу, ну и отобьюсь короткостволом. При нужде ПКМ использую. О захвате второго «истребителя» я не думал, мне бы этот удержать, хотя его абордаж меня поразил лёгкостью. Нет, японцы рвались ко мне как безумные, с кортиками в руках, но отсутствие огнестрельного оружия сыграло с ними злую шутку, я просто вынес их, хотя меня дважды и порезали, раны неглубокие, потом перевяжу.

А вот с командой второго миноносца другое дело, те уже были во всеоружии, открыв арсенал, у пулемётов и пушек расчёты стояли. Щурясь и наблюдая за приближением второго эскадренного миноносца, я стоял на мостике. Быстро перезарядил ПКМ, потом «браунинги» и, вытряхнув гильзы из двух «Смит и Вессон», тоже перезарядил. Мне всё оружие необходимо. Японцы освещали прожекторами «Оборо», видели трупы вповалку на палубе, поэтому подходили осторожно. Всё же рискнули пристать к борту, что порадовало, на палубу хлынула толпа. Двое матросов связали канатами оба боевых корабля, когда я появился с двумя револьверами в руках и открыл огонь – не по боевой группе в тридцать голов, что оказались на «Оборо», а по прожекторам и расчётам, пулемётов, быстро сокращая их количество. Потом и по артиллеристам. Только одна пушка успела грохнуть выстрелом, когда я закончил. Это и даст мне преимущество.

Сделав дело, а я и офицеров успел застрелить на мостике «истребителя», который, оказывается, назывался «Ниджи», и спрыгнув на палубу, высунул ствол пулемёта из-за мостика, дал длинную очередь. Перебежав к правому борту, также не показываясь, высунул ствол и дал вторую очередь по толпе, что там собралась. После чего убрал пулемёт, разбежался и перепрыгнул на соседний корабль, став его зачищать, используя любое укрытие для защиты. Ох как гранат не хватало. Коптер показал, что я уже уничтожил половину команды «Ниджи», но работы ещё было много.

Уже час как рассвело, когда мой «Оборо», густо дымя трубами, на скорости пятнадцати узлов стал подходить к бухте, буксируя за собой второй трофей, «Ниджи». Да, три ножевые раны и две огнестрельные – вот результат моих действий. Я погасил все огни на обоих кораблях, что дало мне преимущество, в темноте с помощью прибора ночного видения я видел отлично и уничтожал незаметно или из засады японцев. Так и зачистил. Сам не ожидал, потом после зачистки минут двадцать сидел, приходил в себя. Потом за работу. Подвести толстый канат для буксировки, стравить пар и погасить топки на втором трофее, подкинуть угля в топки первого, дальше дать малый ход. Канат размотался, и я стал буксировать «Ниджи», набрав ход. Бегать много пришлось, но перевязать себя времени хватило, но только на это.

Японцы на крейсерах заинтересовались, кто там у берега крадётся, но не успели, я уже опознался световым кодом с батареей береговой обороны, те вели мои корабли стволами орудий. Оттуда сразу рванул ко мне номерной миноносец. Хм, тот самый, что и выводил всего несколько часов назад, но они стали для меня такими долгими. Я ещё помню, как доложил лейтенанту, командиру миноносца, что и как было, и тут меня вырубило, всё же ранение в плечо было самым серьёзным, второе – царапина, вскользь прошло, но крови потерял достаточно, вот и сказалось. Как я это возращение выдержал, сам не знаю, на упорстве и жадности, не хотел потерять добытое, поэтому выиграл пари. Отлично, в историю этой войны я себя уже вписал, причем ярко. Надо было видеть глаза лейтенанта и его матросов, что осматривались, поднявшись на палубу «Оборо». А что, у меня времени не было, палубы были завалены телами японцев. Только сдвинул часть, чтобы быстро перебегать в котельное или машинное отделения, и всё.

Глава 6

Как заводили трофеи в гавань, я уже не видел, очнулся в другом месте. Почему-то в военно-морском госпитале, а не в армейском.

Надо сказать, очнулся легко, как будто после долгого сна. Рядом сиделка, лет сорока на вид, в костюме сестры милосердия. Она сразу проверила меня и убежала за врачом. Два врача меня осматривали и опрашивали, сообщили, что пулю из плеча уже вынули, разворотили конечно же, но сказали заживёт. Конечно, заживёт, сам и излечу. Ещё на другие раны швы наложили. А так меньше суток я без сознания. Вечер уже, снаружи темно. Сегодня утром привёл трофеи, их в порту к пирсам поставили, чтобы все любопытные могли изучить со стороны. Там работали офицеры штаба Тихоокеанского флота. А японцев собрали и вполне торжественно похоронили, недавно закончили. Ну и я стал самым знаменитым офицером в Порт-Артуре, как и думал. В общем, состояние так себе, голова кружится, но в принципе нормально. Пить хотелось, напоили и накормили кашей, моё состояние вполне стабильно, разрешили посещения. Первым был штабс-капитан Иволгин. Светясь радостью, тот сообщил, что документы на дом в столице оформлены как надо, у нотариуса. Как буду в столице, переоформлю. Граф уже телеграфировал домой, что дом теперь их семье не принадлежит. Там будет их слуга следить за особняком, и, когда я прибуду, официально, как и положено, передадут мой выигрыш. Ну и вернул мои тридцать тысяч. Мы немного пообщались, когда прибыли два офицера из штаба флота, один капитан первого ранга, второй второго ранга. Вот и стали вести опрос, попросив поминутно описывать сам захват миноносцев. Причём они мне сообщили, что я действовал по приказу адмирала Алексеева, о чём был оформлен приказ, ему уже дали ход. Хитрые какие, приказ написали, если бы ничего не получилось, порвали бы, а раз вышло, наместник на коне. Уже телеграфировали в столицу, самому императору, о таком событии, так что мне стоит ждать благодарностей от Николая. Описали всё в лучших тонах, поэтому посоветовали подтвердить, что я действовал по приказу Алексеева. Согласился, куда деваться? Да и не стоит мне это ничего.

Два часа мурыжили, но распрощались, и я вскоре уснул, устал. А там дальше закрутилось. Две недели я лежал в госпитале, плечо восстанавливал всеми силами, работая опцией лечения. Шикарный опыт получил, видел свои ошибки и исправлял, так что заживлю быстро, врачи дивились, конечно, но не сильно, бывает такое. Ещё говорят – как на собаке заживает. Надо сказать, за эти две недели я был изрядно осыпан милостями. Правило, кто захватил, тот и принимает командование кораблём, не изменили, оно вписано в устав военно-морского флота несколько веков назад и не изменено до сих пор, хотя об абордажах забыли. Тут же один человек взял не один, а два боевых корабля. Такого и не упомнит никто. За границей это тоже не слабо обсуждали. Да, всего лишь миноносцы, но эскадренные и довольно скоростные. Хорошее приобретение нашему флоту. Со мной же возникла заминка по той причине, что устав касался моряков, а я из пехоты. Это вообще другой род войск. Как всё обдумали и поступили в столице? Первое: за захват вражеского корабля «Оборо» прапорщик Иванов возводится в наследуемое дворянское достоинство, с изменением фамилии на Ивановского. Также награждается Золотым оружием, с надписью «За храбрость», и возводится в чин мичмана, с переводом его в Морской Корпус с внесением в списки офицеров. Далее, за захват «Ниджи» дворянин, мичман Ивановский, как военный моряк, согласно своду правил, принимает командование над захваченным кораблём с присвоением чина лейтенанта. А также за храбрость при захвате корабля, с ранениями в бою, награждается орденом Святого Георгия четвертой степени. Я стал первым награждённым на этой войне этим орденом, что тоже войдёт в историю. Обычно Георгиевский комитет рассматривает заявки довольно долго, а тут за считанные дни. То есть я уже числюсь в списках награждённых, могу заказать у ювелира выделку себе ордена.