Одержимый - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 20

С ремонтом особо не преуспели, прав был старший механик, но поднять ход до восемнадцати узлов смогли, пусть ремонт и шёл дальше. Команда уже знала о японских транспортных и грузовых судах, что я обнаружил, и вот так тёмной тенью мы пошли на ближайший транспорт с солдатами. Подошли, резко осветив прожектором, из трёх мы два восстановили, и пустили торпеду. Там и не поняли ничего, только услышали подрыв в районе котлов. Фонтан воды поднялся выше мачт судна, а мы, резко повернув, пошли ко второму транспорту с солдатами. Тот в трёх милях был, вот мы и разогнались до восемнадцати узлов, а там уже пустили вторую и последнюю мину. Причём по нам стреляли из винтовок. Уже поняли, что произошло, с других судов нас освещали прожекторами. Да и мои канониры били по ним из всего что было. Так что и второй транспорт пустили на дно, освещение из прожектора помогло, тоже в район котлов попала мина. Хорошие у меня минёры, точно мины пускают, пусть тут и пистолетная дистанция. А по нам не только стрелки с палуб торпедированных судов стреляли, оба к слову тонули, но неожиданно и из пушек. Одно из грузовых судов вспомогательным крейсером оказалось. Я с коптера не рассмотрел, на палубе много ящиков, не присмотрелся. Признаю свою ошибку. А так крутились вокруг японских судов, там и два британских были, но и им досталось. Британский флаг меня не остановил. Одно загорелось. Особенно хорошо показало себя наше кормовое и единственное семидесятипятимиллиметровое орудие. Остальные пять пушек в пятьдесят семь миллиметров были слабоваты против транспортов, но тоже делали своё дело. Пару пожаров разгоралось, и ещё два судна тонули. Снаряды кормового орудия били по ватерлинии, что и предрешило их судьбу. Вспомогательный крейсер пытался нас гонять, у нас даже скорость одна была, но мы прикрывались другими японцами и продолжали вести огонь. Только из кормового орудия выпустили больше ста снарядов, заметно опустошив снарядные погреба. После этого стали уходить в глубь Жёлтого моря. Всё, что я хотел, выполнил, причём перевыполнил в несколько раз, пять судов уже на дне, два из них с солдатами. Ещё три сильно осели и два ярко полыхали. Очень приличный результат даже для крейсера, а у нас лишь миноносец, хотя и эскадренный.

Ну да ладно, всё, мы по сути пустые. Поэтому и уходим. Днём будем дрейфовать на волнах, ремонтироваться, приводить корабль в порядок. А там и к Артуру двинем.

Артиллеристы почистили стволы орудий и отправились отдыхать, на палубе только вахта, механики пока тоже отдыхали, днём поработают. Вот так и бегали, на вахте старшим был наш четвёртый офицер, артиллерист. Я же пока писал рапорты, описывая всё о нападении на японские суда. Это не конвой был, просто шли вместе. Порядка двух десятков судов. Охраны не имели. Один вспомогательный крейсер, сам гружённый до предела, это не охрана. Где-то около часа я в каюте находился, уже спать хотел укладываться, когда взглянул ещё раз на экран планшета, после чего быстро оделся и вышел на палубу, приказав штурману менять маршрут. Коптер показал дымы на горизонте. Я его туда отогнал, и он показал миноносцы противника. Сразу узнал их, те, что у Артура цепью шли. Причём все шесть. Ещё от Чемульпо три спешили, небольшие. Не «истребители». Если не изменить курс, мы уже через час встретимся с той группой, что от Артура сюда спешила. Видимо, сообщили с транспортных судов, у некоторых были радиостанции, я видел антенны. Где наши крейсера, что покинули рейд, не знаю, в оптику коптера те тоже не попадали. Так что не могу ничего сказать о них. Может, уже и вернулись обратно. В общем, уйти в глубь моря я не имел возможности, перехватят, как раз рассветёт. Скорость хода не даст сбежать, поэтому и развернул корабль обратно к Корее.

Мостик я не покидал, сам вёл «Ниджи», отправив помощника отдыхать, а сам днём отсыпаться буду. Вот так подошли к берегу, тут карты показывали глубокую и защищённую бухту, пусть на берегу и была деревушка, но мне это не мешало. Мы встали на якорь и начали стравливать пар и тушить топки, чтобы дым не демаскировал нас. Уже полчаса как рассвело, когда закончили, вот так и стояли. Наблюдатели следили за деревней, и у нас продолжался ремонт. Там Волков командовал, а я отправился спать. Да, от деревни три лодки отошли, явно что-то продать желают. Выдал деньги старпому, прикупить припасы, что корейцы будут продавать. А зачем портить с ними отношения? А японцев тут нет. Пока сообщат, стемнеет, и мы уйдём.

Сам я уже поужинал, поэтому вскоре уснул. Да сразу как голова коснулась подушки, настолько устал и перенервничал. Не просто быть командиром корабля, особенно таким, как миноносец.

Глава 7

Перепрыгнувший на пирс матрос поймал конец и ловко привязал канаты, сначала носовой, потом кормовой, и наконец после двухсуточного отсутствия мой «Ниджи» снова замер на месте обычной стоянки. «Оборо» чуть дальше, в пятидесяти метрах его корма от носа моего корабля виднелась. Там видели, как мы подходили, вахтенные наблюдали. У нас же подали трап, выставили двух вооружённых матросов и объявили отбой на корабле до утра. На это четыре часа оставалось.

Что я могу сказать про возвращение? В той бухте мы простояли до вечера, закончили ремонт, затопили топки и, подняв пары, покинули её за час до наступления темноты. Мой стармех сделал невозможное: с теми ресурсами, что были, смог подремонтировать. Мы действительно на пределе давали двадцать пять узлов, остальной ремонт уже в мастерских Порт-Артура, там что-то сдвинулось, станина одного из котлов, нужен серьёзный ремонт. Однако главное, что мы могли держать ход, что и делали. Шарахались от всех дымов и дошли до базы. Более того, проскользнули у берега так, благо шторм скрыл наше движение, что охранение даже не заметило, как мы прошли. Если проще, о нашем возращении знали только на «Оборо». Как рассветёт, конечно, рассмотрят, но это будет утром, а сейчас спать, я очень устал.

Утром меня поднял вахтенный офицер, с броненосца «Петропавловска» флажковыми сигналами приказали мне прибыть на борт. А у броненосца флаг адмирала, значит, там его поднял Макаров. Как и в моей истории. Кстати, «Аскольд» и «Новик» тут на рейде стояли, я глянул, повреждений не заметил у них. Глянув на время, я быстро умылся. Денщик приготовил поглаженную форму, так что я прихватил сумку с рапортами по своим действиям, сел в лодку, её уже приготовили, и двое матросов погребли к броненосцу. Волкову я приказал отправить раненых и травмированных матросов в госпиталь и направить с посыльным мой рапорт старшему военному инженеру ремонтных мастерских, с описанием повреждений корабля, чтобы побыстрее приступили к ремонту. Да и о модернизации, торпедные аппараты-то на наши будут менять.

Сорок минут гребли, и это ещё быстро, хотели бы, чтобы я прибыл скорее, паровой катер прислали бы, но и так нормально. Мы подошли к небольшому понтону у борта флагмана, на него сходни спускались. Я поднялся на борт, машинально козырнув флагу и старшему офицеру. Вообще на палубе много народу, похоже, сообщение, что мы стоим в бухте, всех подняло на борту, да и на других кораблях также.

Командующий ждал в каюте. Это был служебный кабинет. Мы с интересом изучали друг друга. Нас трое в кабинете, видимо, адмирал решил выслушать меня лично, чтобы обдумать, как со мной поступить. Вроде как я без приказа покинул свой пост, а здесь это серьёзное нарушение устава. Я козырнул и представился, на что адмирал, когда его адъютант принял у меня сумку с рапортами и стал раскладывать их на столе, сказал:

– Сообщите, что произошло с «Ниджи», про «Касугу» знаем, британцы в газетах это тоже подтвердили.

– После атаки «Касуги», ваше высокопревосходительство, мы ушли дальше в Жёлтое море, смогли сбросить преследование, хотя искали нас очень серьёзно. Решил я направиться к Чемульпо, глянуть, что там происходит. Корабль был в порядке, кроме ранения одного матросов осколком, самоходные мины ещё имелись, мало ли какой транспорт попадётся в прицел. Попалась «Асама», броненосный крейсер шёл в одиночку, без свиты, с затемнением, в сторону Порт-Артура. Атаковали, пустив две мины. Японцы до последнего не видели нас, хотя в полном боевом шли, канониры при орудиях. Заметив вспышки пуска самоходных мин, сразу осветили нас и повели огонь, близкие накрытия имели место быть, но без прямых попаданий. Было ли попадание второй миной, сказать не могу, но от первой мины произошёл подрыв погребов. «Асама» разломился и затонул. От мощного и близкого взрыва «Ниджи» получил серьёзные повреждения, потерял ход, дать смогли не больше десяти узлов. У нас пропал без вести один матрос, упал за борт, второго подняли. Из японцев никто не выжил. Ведя ремонт, перезарядили пусковые последней парой самоходных мин и направились к Чемульпо. Глянуть там и поискать грузовые японские суда я не передумал. Чуть позже смогли поднять ход до восемнадцати узлов. Пройдя на траверзе Чемульпо, обнаружили транспортные и грузовые суда, около двух десятков, не конвой, вразнобой шли. Обнаружив два транспорта с солдатами, на палубах их много было, отметил их как свою первоочередную и самую важную цель. Подошли к первому и пустили мину, осветив прожектором, потом догнали второй, там ответили оружейным огнём, и пустили последнюю мину. При этом ведя артиллерийский огонь по судам вокруг. Среди них оказался и вспомогательный крейсер. Пришлось побегать, а потом ушли в море. Результат атаки транспортных судов: пять на дне, два с солдатами и три с другим военными грузами; кроме того, три сильно осели от повреждений и два горели. В море укрыться не смогли, там сетью рыскали японские миноносцы, весь горизонт освещён был их прожекторами. Видимо, с транспортов по радиостанциям вызвали. Наше судно было повреждено во время взрыва «Асамы». Были вынуждены вернуться к корейскому берегу и, войдя в бухту, встать на якорь. Там деревушка есть, где мы купили свежие припасы. Затушили топки, не демаскируя себя дымом, и провели ремонт. Этим мичман Волков занимался, мой старпом. Ремонт произвели, до двадцати пяти узлов подняли ход, за час до заката покинули бухту и направились к Порт-Артуру. Поставленные задачи на этот рейд выполнили, и я решил, что пора вернуться. Уходили от всех дымов и, пользуясь штормом вошли в бухту. Охранение видели, но сигнал не подавали, нервные все больно, стреляют во все стороны. Там встали на месте стоянки, а утром получил вызов к вам. Это всё.