Мелкий бес (СИ) - Меглин Алекс. Страница 34

Я подошел ближе. Книга? Ее будто обмотали в свежую шкуру, только снятую с животного. Это точно-то стоящее! Но меня тут же отвлек сладкий аромат. Кровавый камень. Настоящий. Пахнущий, как полагается. Я пошел на запах и остановился перед черным ларчиком. Внутри на красной сафьяновой обивке лежала горсть небольших, с половинку ноготка алых камешков. Вот же удача! Я тут же сграбастал их и положил за щеку, впрочем, не спеша проглатывать.

Волосяная книга издала шорох, отчего я испуганно обернулся. Она точно шевелилась! Лежащая по центру книженция немного сместилась к левому краю, то есть поближе ко мне. Уверен, что именно в ней купец черпал свои знания.

Я потянул руку к книге.., и та запрыгала на пьедестале, бешено щелкая зубастыми челюстями. Прямо на краях страниц росли длинные острые клыки. Воняло же из пасти, будто из могильной ямы. Я отскочил. Книга малость успокоилась, но зубы не спрятала. Что за неведомая бешеная тварь?

Я сперва не приметил, но к пьедесталу была приставлена тяжелая железная кочерга, покрытая бурыми пятнами и налипшими волосами. Хм, может фолиант следует сначала усмирить, как дикого зверя? Немного увеличившись, я схватил кочергу. Тяжела для меня. Особенно после очередного шага к нематериальности.

Ухнув, я опустил железяку на волосатую книгу. Та издала жалобный писк, но затем будто с цепи сорвалась - высоко подскочил, она щелкнула пастью прямо у меня перед мордой, едва не отхватив нос. Спасла тонкая, почти невидимая серебряная цепочка, что шла от корешка к пьедесталу.

- Да успокойся же ты! - я бешено лупцевал фолиант, понимая, что скоро проснется волхв.

На пятом десятке ударов книга чутка присмирела и внезапно вывалила длинный розовый язык. Она что-то хочет? Я быстро смекнул, что к чему. С величайшей болью, я достал кровавый камень и бросил в книгу. Та проглотила его в прыжке, как пес, а упав на пьедестал, распахнулась, показав жёлтые страницы, исписанные мелким почерком.

- Чудные вещицы господина Кариоцкого, - прочитал я заглавие. - Рецепт первый Неразменный рубль.

Я поежился. Не знаю, что такое Неразменный рубль, но судя по количеству и странности составляющих, он явно того не стоит. Попробуй еще отыскать душу соблазнённого святого. А вот и рецепт кольца, что носила Зира. Рецепт номер пять - Лицо, как рыло, а судьба - могила. Составляется из печени пьяницы, кожи с лица больного рожей, косточки фаланги шестипалого человека.

Меня не шибко интересовали рецепты, ведь для их создания требуется много золота для закупки ингредиентов. Я потянул за край страницы, но та поддавалась с трудом, разлипаясь с соседкой, будто промазанная рыбьим клеем.

- Ауч! - воскликнул я, почувствовав укол.

Книга куснула меня за палец. На бумагу попали капельки крови. Страница, что отлеплялась чрезвычайно трудно, перелистнулась сама собой. Послышалось шуршание. Будто кто-то невидимый скребет пером по бумаге. На пустой странице начали появляться мелкие буковки.

Сверху что-то загремело. Черт, волхв проснулся?

Так, книгу надо спасать. Старикашке она явно не понравится, а если понравится, то он легко у меня ее отнимет. Но любопытство пересилило, я решил одним глазком заглянуть в успевшие появиться строки.

Заметки о развитии фамильяра-беса

Я вздрогнул. Такого же просто не может быть. Книга показывает то, что я хочу увидеть. Но какой же мелкий почерк, ничего не разобрать. Я почти уткнулся носом в страницы, пахнущие жженым волосом. Так. Что здесь вообще написано!?

С глаз долой! 90 из 100

Я едва успел убрать голову. Страшные челюсти лязгнули вхолостую на месте, где должна быть моя шея. Проклятая книга морочила меня! Вместо букв на странице появился ухмыляющийся оскал. А затем фолиант издевательски захлопнулся. Да это просто надувательство!

Я скормил ей кровавый камешек, а в ответ получил фигу! Точнее, чуть не лишился головы. Но книга видимо исчерпала доступную ей энергию и оставалась без движения. Я тронул ее кочергой, а после потыкал пальцем в корешок. Отлично.

Я снял цепочку с простенького карабина и поспешил на выход. Которого уже не было. Вместо двери и лестницы передо мной оказалась стенка с головой вепря. Я обернулся. Перед глазами стояла точно такая же стенка.

- Ну давай же, - я прищурился, надеясь, что смогу сбросить морок.

Не вышло. Сколько не крутись, а выхода нет. Ладно. Я вернул книгу на место. И… двери снова не было. С великой печалью в сердце, я выплюнул кровавые камни обратно в ларчик.

Появилась. Но я был вовсе не рад,

- Горим! Горим! Бес!

Кричала Зира. Я выскочил из подпола. Весь дом был занят огнем, жадно пожирающим сухое дерево. Трещали вырезанные на потолке руны, брызгая во все стороны ярко-оранжевыми искрами. Волхв тащил упирающуюся Зиру,

- Бежим, - закричал я, подталкивая парочку.

Воздух был страшно горяч. Руки людей покрылись волдырями, а лица покраснели и надулись, будто от множества укусов пчел. Мы выбежали в сени - проскочили через полосу пламени, достающую до пояса, - одежда загорелась, а на мне затрещала шерсть.

- Амулет забрал? - я дернул старикашка за обгоревшую рубаху.

- Не успел, - тот подул на руки, начавшее облезать чешуйками сухой кожи. - Едва сами спаслись.

Я быстро смекнул, что к чему. Амулет в виде головы вепря и вепрь на стене в комнате. Чтобы что-то вынести оттуда, нужен амулет.

Огонь уже взвился в небо, заняв крышу. Он ревел и гудел, разбрасывая искры на десятки шагов вокруг. В деревне зазвенел колокол. Я почувствовал, что сгораю… от жадности.

- Прости, Зира, - я ухватился за край ее платье и резко дернул.

Ткань затрещала, расходясь и обнажая смуглое подтянутое тело. Торчащая грудь с вздернутыми темными сосками гордо вздымались в оранжевых отсветах пламени пожара. Плоский живот перетекал в мохнатый треугольник, Девушка завизжала.

Я отбежал и окунул тряпки в ведро с водой. Обмотавшись в мокрую тканью, я рванул к дому.

С первого шага я понял все безумие своей затем. Жар физически отталкивал меня, а горящий вход в дом казался адским зевом, испепеляющим грешников. У меня был план - безумный, но план.

- Неудача, неудача, неудача, неудача, неудача, - я едва не споткнулся, растратив всю энергию.

Я использовал неудачу на огонь. Чистое безумие. Огонь является олицетворением очищение, а такое яростное пламя должно начисто сжечь неудачу. Но, чем черт не шутит.

Огонь взревел пуще прежнего, посылая в небо сноп белых искр. Он словно пришел в ярость от моих кощунственных действий. Взвившееся пламя резко опало - огонь, вырвавшийся из окон, втянулся обратно, - пожар спрятался в раковину дома, будто улитка. Я проскочил внутрь сеней. Как же жарко. Я почувствовал, что ткань мгновенно высохла.

Отступившее пламя словно копило силы, чтобы покарать наглеца, наславшего на него неудачу. Забежав внутрь зала, я наугад пустился к месту, где лежал труп купца. Огонь вдогонку лизал мои пятки, а моя тряпичная защита разом занялась.

Если бы у меня была необходимость в дыхании, я бы мгновенно умер, единожды вдохнув раскаленный воздух. Оставшись без малейшей защиты, я ощутил, как шерсть будто прилипла к коже, прилегая волосок к волоску,

Я перекинул купца, высохшего и покрывшегося темно-коричневый коркой. Спустя мгновения ладони вспыхнули от боли. Одно прикосновение оставило сильный ожог. Вот! Амулет! Я попытался сдернуть деревянную голову вепря, но цепочка зацепилась, что стоило мне двух-трех секунд задержки.

Коварное пламя, все же ненадолго подавленное неудачей, сделало свой ход. С потолка рухнула прогоревшая балка, разделившая на две части, и увлекая за собой часть крыши. Алый, покрытый угодьями конец балки чиркнул меня по руке, сдирая шкуру и сразу прижигая рану. Я даже не понял, что произошло. Раз! И предплечье превратилось в черный ожог.

Сквозь прореху в крыше пошел воздух. На краткий миг огонь замер. Я не слышал ни единого треска уголька, а потом оглушительно громко заревел, пуская огненные щупальца в образовавшуюся дыру.