Лейтенант империи. Часть первая (СИ) - Четвертнов Александр. Страница 4

И он умер. Погиб…

Нет, моей вины здесь нет. Я и правда не мог ослушаться приказа. Выполнил волю командира так, как, если когда-нибудь придётся, выполнят приказ мои бойцы, и я останусь их прикрывать. Это закон войны. Аксиома наших отношений. Сильнейший всегда в ответе за тех, кто слабее…

Эх, от понимания всего этого не становится легче. Всё равно тяжело на душе. Горько.

И исправить ничего нельзя. Смерть не отменить. Можно только работать с последствиями. Почтить память Гвидеона Святогоровича и работать. Как он работать. Стать таким же сильным, гнуть свою линию. Линию справедливости и честности. Линию…

— Мы на месте, — голос лейтенанта вырвал меня из размышлений, но я не огорчился.

Моя картина мира пришла в порядок после бури, и обзавелась ещё одним светилом. Рядом с Лирой, Дедом и родителями, дополняя реальность, взошла звезда Могуты.

Каюта Великого Князя не отличалась особой роскошью и комфортом. Да, большая; да, несколько помещений. Но интерьер сдержанный, деловой. Ничего лишнего. Ничего кричащего о статусе и богатстве.

— Разрешите? — я топтался у входа, обводил каюту взглядом и никого не находил.

Казалось, минуту назад здесь были люди. Подушки на двух диванах примяты от спин собеседников. Чашки на чайном столике ещё тёплые от горячего. Ворс на ковре до сих пор не выпрямился, а монитор на письменном столе не потух после недавней работы.

Но то минуту назад, а сейчас здесь пусто.

— Разрешите⁈ — повторил я громче.

— Проходи, Ростислав Драгомирович, проходи, — Великий Князь, отодвинув в сторону гобелен, шагнул в комнату из скрытого коридора.

Михаил Владимирович кутался в толстый махровый халат. Лицо его, с того момента, как мы виделись в последний раз, постарело сильней. Да и вся фигура в целом не обладала той сухой жилистостью и мощью. Обычный старик преклонного возраста.

— С годами, такие фокусы даются сложнее, — усмехнулся он, перехватив мой взгляд.

— Доброй ночи, Ваше императорское высочество, — поклонился я.

— Давай без политесов, — махнул рукой Михаил Владимирович и утонул среди диванных подушек. — Присаживайся.

Принял его предложение, но развалиться себе не позволил. Хоть и сложно было, но держал спину ровно, даже подушек не касался.

— Спрашивай уже, — сказал Михаил Владимирович спустя минуту молчания. Он всё это время смотрел на меня, а я уводил взгляд в сторону. Неловко. Вот, прям, очень.

— Вы восстановитесь? — я сам удивился своему вопросу, хотел ведь узнать, зачем вызвали.

— Да, через пару дней снова буду в форме, — улыбнулся Михаил Владимирович и продолжил: — касательно главного вопроса. Сегодня ты мне понадобился не по моей воле, а по просьбе одной особы. Надо уточнить, крайне настоятельной просьбы.

…!

— Представь себе, — сказал он в ответ на моё молчаливое недоумение, — есть люди, которым и я не могу отказать.

— Что же это за люди? — удивился я. В голову не лезло ни одного варианта. Кому вообще не может отказать человек, способный усилием воли уничтожать корабли в космосе?

— Сейчас познакомишься, она очень просила о встрече. Как я понимаю, твоя поклонница.

Поклонница?

Моя?

Здесь?

Дверь открылась и в каюту шагнула…

— Деда, прости, я задержалась!

Елизавета Владимировна, докторша из медблока, подлетела к дивану, махнув подолом синего платья. Чмокнула Великого Князя в щеку и уселась рядом с ним.

— Ты же отдашь лейтенанта в лабораторию на исследования?

Чего? Уставился на неё во все глаза. Чуть рот от удивления не открыл.

Девушка же смотрела только на Михаила Владимировича, не удостоив меня даже мимолётного взгляда.

— Лиза…

— Это очень важно, уверяю тебя, — она сильнее развернулась к Великому Князю, взяла его за руку и добавила в голос мёда: — деда, уникальный случай. Ещё никогда такого не было. За год тридцать пять единиц индекса. С одиннадцати!

— Лиза…

— Контур сферы почти завершён, симметрия поразительная, — Елизавета Владимировна на миг замолчала, набрала воздуха в грудь, — деда, мне очень надо. Очень! Карл Венедиктович, наконец, признает мой гений и моё превосходство. Это будет прорыв науки. А если я выправлю ситуацию…

— Лиза, — Великий Князь накрыл ладонь докторши, наклонился к ней и чмокнул в лоб. — Остановись на минутку, внучка.

Девушка замолчала и подняла лицо на Михаила Владимировича. Захлопала глазками.

— Ох, доиграешься ты, — улыбнулся Великий Князь и указал рукой на меня: — знакомься, Ростислав Драгомирович Туров, лейтенант морской пехоты.

Затем он посмотрел на меня и указал на девушку:

— Княжна крови Елизавета Владимировна.

Девушка картинно, медленно, повернула голову в мою сторону. Я же вскочил на ноги и поклонился.

— Ваше Высочество.

— Ваше благородие, — холодно произнесла она, окатывая меня равнодушным взглядом, и тут же, надув губки, повернулась к Великому Князю, в голосе снова послышался мёд: — деда, мне очень надо. Ну, дедаа…

Михаил Владимирович зажмурил глаза и… затрясся в беззвучном смехе. Целую минуту его лицо походило на пересушенный изюм. Морщины были настолько явными и глубокими, что невольно я вспомнил шепотки о его возрасте. Четыреста с лишним лет Великому Князю, хранителю империи.

— Видишь, Ростислав Драгомирович, — он успокоился и весело посмотрел на меня, — с кем приходится иметь дело, ну, как тут отказать?

Меня от его слов аж потом прошибло, и дёрнулся левый глаз.

За что?

— Спасибо, спасибо, — затараторила докторша, бросая на меня ехидные, полные предвкушения взгляды.

— Не стоит, Лизонька, — Великий Князь снова накрыл её ладонь своей, — я ещё ничего не решил.

— Но… — запнулась докторша.

Теперь у неё глаз задёргался. Я же еле сдержался, чтобы не хмыкнуть. Только вздрогнул, но она заметила и окатила таким взглядом, что пришлось прикинуться ветошью.

— Сначала обоснуй необходимость исследований, а то я не понимаю для чего тебе лейтенант.

— Хорошо, — кивнула докторша.

Отстранилась от деда, отодвинулась на край дивана. На мгновение закрыла глаза, вздохнула и, выпрямив спину, посмотрела на нас совсем другим взглядом.

— В личном деле лейтенанта сказано, что в детстве он упал с высоты. Выжил и долго восстанавливался. Индекс развития при этом застрял на одиннадцати пунктах и не развивался до поступления в академию флота.

Она достала инфопланшет и развернула голограмму презентации.

— Динамика развития ауры доступна только в единицах, рисунок почему-то не сняли, — она вертела перед нами мою призрачную фигуру, которую окутывал рваный шар. — Я думала, что это ошибка инструкторов, но причина в скорости прогресса. Лейтенант просто не дождался планового осмотра и совершил скачок в росте внутренней силы.

Голограмма сменилась. Теперь шар вокруг фигуры стал целым. Почти. Только тонкая трещина пересекала его поверхность, словно из апельсина достали дольку.

— Наши анализы выявили, что аура прокачена простейшим набором техник низкого уровня. Есть несколько необычных рисунков, но они не меняют целой картины.

Елизавета Владимировна отвлеклась от голограммы и обвела нас серьёзным взглядом.

— Выводы очевидны. Из-за высоких нагрузок, однообразных техник и аномального роста индекса, пиковый уровень развития практически достигнут.

Доктор замолчала, выключила инфопланшет и замерла, как примерная ученица после ответа.

И чего она ждёт? Ничего же не понятно. Будто иностранца слушал. Хоть какой-нибудь намёк, хорошо всё или так себе.

— И? — Развёл руками Великий Князь.

— Это феномен, — маска всезнайки и серьёзного специалиста дала трещину, Елизавета развела руками и выпалила, — почему пик на этих значениях? Почему так быстро? Это уникальное отклонение от нормы.

Изумление на лице девушки быстро исчезло. Она взяла себя в руки, подбоченилась.

— Я уверена, что через изменение рисунка ауры можно притормозить скорость развития. Расширить потенциал.