Последняя Арена 11 (СИ) - Греков Сергей. Страница 12

— Здесь безопасно? — шепнул я эльфам.

— Полностью, Истребляющий.

— Хорошо.

Больше никто ко мне не обращался, хотя я поймал на себе пару любопытствующих взглядов. Некоторых людей поприветствовал кивком.

Я отошел к стене, лег и взялся за повышение параметров. После — принялся за создание свитков. Магические резервы не жалел, щедро расходуя зелья маны — потом прикуплю ещё фиалы.

Семь раз появлялись новые игроки. Перед тем, как пригласили меня, пожаловала Аделаида, которая несла над головой метровую стальную сферу. Описания у предмета не было, но морф, превращающийся в птицу, который прибыл передо мной, сильно заинтересовался, увидев сферу. Видимо, это какой-то артефакт для перевертышей.

— Рансел, в первый проход к Мардуку. Хорус, в четвертый проход к Михалычу, — оповестила девчонка.

Я двинулся к коридору. В который раз почувствовал, как меня куда-то переносит. Через миг оказался в проходе, выводящем в монструозное помещение, где, наконец, увидел кузнеца.

Ну здравствуй, старый друг…

Глава 6

— Одобрение от Огюста я получил, — сказал орудовавший молотом Михалыч. Он ни на секунду не останавливался, всё создавая и создавая магические предметы. Металлические пластины то и дело исчезали, отправляясь к новым владельцам.

Я привычно кивнул. Кузнец меня не узнал, но память у игроков работает немного иначе, чем у неинициализированных. Сейчас, например, я по голосу могу распознать чуть ли не любого человека, с которым сталкивался за свою игровую жизнь. И это при том, что я провел десятилетия в безвременье и, по идее, должен был многих забыть. Да, Кейра персонально поколдовала над моим сознанием, но и система внесла определенную лепту. Я старался ничего не говорить, чтобы случайно не раскрыть свою личность перед высокоранговым крафтером.

Не знаю, как он ко мне отнесется. С одной стороны, в первые дни Игры я спас его, Елену Викторовну и бывших старичков. Помог с перерезанием первых нитей опыта. Подсказал, как подключиться к системе и как бороться с тварями. Эдакий рыцарь, оберегающий граждан и требующий за помощь мелочь в виде горячего душа и еды.

С другой — я тварь, нанесшая подлый удар по Авалону и обнулившая полтысячи игроков. Уверен, что армейская кодла замечательно относилась к талантливому кузнецу. К тому же у него наверняка появилось много не самых простых товарищей, которых не стало после того, как чудища тьмы и света вышли на охоту.

А есть ещё и третья сторона, где я вновь выступаю в роли ублюдочной мрази: целенаправленный запуск процедуры призыва внерангового существа не прошел бесследно. Великий Отсев уничтожил около миллиона сильнейших игроков нашей локации. Если взглянуть абстрагированно, не зная всех мотивов и тонкостей, то я само зло во плоти. Зло, которому нет прощения и которое нужно раздавить. И подвиг Хоруса может случайно затеряться на этом фоне.

— Ты немой, что ли?

Не твой, Михалыч, не твой… Странно, что ты только сейчас об этом спросил. Уж не знаю, интуиция снова прорезалась или паранойя разыгралась, но говорить я точно ничего не буду — чревато. Да, со стороны это может показаться крайне подозрительным, но все проверки, пока находился в отключке, я прошел. Там ведь, как мне сказали, и эльфы присутствовали. Плюс ещё имеется поручительство от Ксанлинга. А, значит, никакой угрозы от меня ждать не следует. Удивительно только, что Елена Викторовна про меня ничего не рассказала. Не исключаю, что предосудительно отношусь к этой женщине. Однако Кейра Стоменовой отчего-то доверяет, а рыжее чудо, думаю, в подобных вопросах не ошибается.

— Ты тоже участник Арены. Могу оставить рекомендацию для Нины — она исцелит всё, если только у тебя не повреждена энергетическая оболочка.

Я выставил ладонь, будто отгораживаясь от данного предложения. А Михалыч-то как был добряком, так им и остался: вон как заботится обо мне. И видно, что делает это не из вежливости, а потому что действительно беспокоится. Очень необычное отношение к незнакомому человеку…

Наблюдая за ремесленником, я заметил, что он по-настоящему устал. Нет, выглядит Михалыч замечательно: никаких мешков под глазами, кожа свежая, руки бугрятся мускулами — видимо, не так давно перерождался. Но даже нам, игрокам, несмотря на полное восстановление организма после смерти, всё равно требуется сон. В таком бессонном ритме игрок прекрасно держится пару недель, но потом возникает некоторое торможение: взгляд теряет осмысленность, тело шатается, мысли путаются. Мне бы, кстати, тоже не мешало бы вздремнуть пару часов перед Ареной.

Кузнец огромной лапищей схватил четыре склянки с зельями маны, последовательно откупорил их и вылил содержимое в нечто, напоминающее комнатный фонтанчик, по центру которого располагался предмет, походящий на страусиное яйцо.

— Ты же отдаешь себе отчёт, что после того, как я начну, назад пути уже не будет?

Я в очередной раз кивнул.

— Мог бы вложиться в себя. Тебе с сорок шестым уровнем это точно не повредит. Или отдать кому-нибудь другому… Ходят слухи, что той же Белле не хватает совсем немного для ранга архимага. Сейчас важна каждая мелочь.

Я отрицательно покачал головой, последовательно указал одной рукой на рецепт, другой — на обломки Пушистой хрени, а после соединил ладони.

У Михалыча я находился уже около часа. Просмотрев рецепт, он пообещал, что отпустит меня через несколько секунд, но возникла проблема. Оказывается, кристалл, который я подобрал с артефакта фиксации обнуленного мажорика, был ценнейшей реликвией: при использовании он давал игроку целых двадцать знаков силы. Причём его нельзя было купить в стационарных магазинах или добыть любым другим способом — получить можно только за устранение порожденного врага.

Кузнец связался с важными людьми. Те, в свою очередь, передали информацию более влиятельным игрокам. Хорошо ещё, что никто не заявился в мастерскую с намерением забрать предмет — пришлось бы устранять этого незваного гостя.

Игроки отвечали не сразу — слишком уж сейчас напряженная обстановка. Письма, как понимаю, отсылались тысячами, и могли затеряться в ворохе многочисленных посланий. Постепенно цепочка, переходящая от начальника к начальнику, добралась до Огюста, который и дал добро.

— Спрашиваю последний раз: ты полностью уверен?

Я задрал подбородок к потолку, а следом с усмешкой опустил голову, изобразив уверенный кивок. Понимаю его озабоченность. Это как если бы в былые времена, до прихода Игры, небогатому человеку для растопки печки пришлось бы использовать денежную купюру крупного номинала. Вот только у меня не банкнота, а выигрышный лотерейный билет, который по неведомым причинам обязательно нужно сжечь.

— Ну как знаешь… — наконец-то сдался Михалыч. Он схватил рецепт и положил руку на артефакт в форме яйца.

Ингредиенты, лежащие на столе, засветились, а следом рассыпались невесомой пылью. Дымка потянулась к жезлу, взвесь впиталась в Пушистую Хрень. Хаотическая реликвия затрещала, соткалась новая рукоять, сформировалось розовое мохнатое навершие, после чего рецепт развеялся. Вся процедура не заняла и десяти секунд.

— И что это за хрень? — спросил Михалыч. Он не мог рассмотреть ни свойств предмета, ни его названия.

Я лишь пожал плечами.

— Ну забирай. Мертвятник там, — кузнец указал на пустую комнату, расположенную в пяти метрах. — У тебя же возрождения остались?

Я кивнул и сжал руку на древке. В следующий миг навершие сверкнуло и из него ударил луч, который вонзился в Михалыча. Ремесленник грохнулся. Начинается…

Подошел к телу, вокруг которого вспыхнула энергетическая оболочка — до меня тут же донесся богатырский храп.

— Привет, Пушистик. Ты как всегда… — я хмыкнул и притронулся к барьеру:

Внимание!

При разрушении поля вы будете обнулены.

Сразу же отдернул руку. Оружие, видимо, решило отблагодарить своего воссоздателя неочевидным способом: погрузило его в необходимый сон. В принципе, крафтеру это пойдёт на пользу. И сдается мне, что разбудить его теперь никак не получится.