Там, на сухой стороне - Ламур Луис. Страница 20

— На тропе были следы, — добавил Чантри.

— Черт побери, — пробормотал старик. — Скалы окрасятся кровью еще до того, как мы догоним эту шайку. Драки не миновать.

— Их было четверо? — спросил Оуэн.

— Угу, четверо. Подлые и жалкие одновременно. Я заметил их и спрятался в скалах, а затем перебрался со своей старой Мэри сюда, вниз. Если бы они на меня наткнулись, я бы их перестрелял, точно. Я никогда не связывался с такими, как они, и не собираюсь этого делать. Я бы повесил их скальпы на высокий шест или на какое-нибудь дерево, пусть посушатся.

— Где они сейчас?

— Милях в четырех-пяти к западу, под горой. Я поднялся наверх, чтобы избавиться от них и от их вони, как вдруг увидел свет твоего костра и подобрался поближе. Хотел посмотреть, кому это еще вздумалось гулять в горах.

— А больше ты никого не видел?

— А разве не довольно — за один-то день? Мистер, я долгие годы путешествую по этим горам вверх и вниз и за все это время не встретил ни души. Правда, года два назад встретил было одного, но мне этого надолго хватило. А сейчас люди выскакивают прямо из-за камней, куда ни глянь. Если так и дальше пойдет, о покое можно забыть.

— Советую тебе забраться повыше и устроиться там. Это плохие парни.

— Ты мне это говоришь? Я их и сам видел.

— А еще кого-нибудь видел? Одинокого всадника, например?

Старик приблизился к огню и подцепил ножом кусок ветчины прямо со сковородки. Одновременно он сверлил Чантри из-под седых бровей серыми глазами.

— Ты кого-нибудь ищешь?

— Да, — ответил Чантри. — Я ищу девушку. И дай Бог мне найти ее раньше, чем те внизу. Они за ней охотятся.

— Даже сейчас? Давай-ка мы с тобой спустимся к ним, пока солнце не взошло, да и перестреляем всех четверых. Меньше хлопот.

— Перестреляем? Спокойно и хладнокровно?

— Хладнокровно! Это у них неизвестно какая кровь — холодная, горячая или тепловатая. Они хищники. Хищники! Я читал это на их лицах и вдыхал с их запахом. И я сказал себе: «Пристрели их!» Пристрелить и оставить мухам. И я бы сделал это, да мне одному так быстро четыре раза не выстрелить. А у тебя шестизарядные револьверы, да еще и винтовка. Черт возьми, если бы у меня была такая винтовка, они бы уже валялись под деревьями — на поживу муравьям.

— Они гонятся за прекрасной леди, — продолжал Чантри, — и я не хочу, чтобы она попала им в лапы.

— Пристрелим их! Ничего хорошего от них не дождешься. Ни один из них не был рожден матерью! Пристрелим их, говорю тебе!

Он уже съел ветчину и подцепил другой кусочек. Чантри достал свои запасы и отрезал еще с полдюжины ломтей.

— Я видел, что ты за ними гонишься, — сказал старик с набитым ртом. — Я следил за тобой сверху, в стеклышки. — И он махнул рукой в сторону вершины.

— Стеклышки? Ты имеешь в виду бинокль?

— Нет, у меня есть труба. Отличная подзорная труба.

Он подошел к своим сумкам и из свертка с одеялами извлек четырехфутовую морскую подзорную трубу. Оуэн Чантри видел такую в последний раз, еще когда был мальчиком, да и тогда она считалась антиквариатом.

— Через эту штуку я могу видеть все, что творится там, внизу. Я видел, как ты шел по их следу. Их я тоже видел. Они гнались за той девушкой. А еще я видел, как она от, них ускользнула.

Он уничтожил остатки ветчины, вытер лезвие ножа о рукав и спрятал его в ножны.

— На рассвете мы с тобой сможем догнать ее. Я знаю дорогу через горы, по которой мы доберемся вперед них.

— Да уж, лучше мы, чем эта шайка.

Старик внимательно изучал его.

— А ты не родственник тому Чантри, который построил ранчо неподалеку?

— Родственник. Ты его знал?

— Знал ли я его? Я сейчас засмеюсь. Да, я знал его. Я же приехал в эти горы вместе с ним и помогал ему рубить тот дом в скалах. Я знал его. Хороший человек.

Оуэн молча глядел на него. Этот старый седой человек знал Клайва Чантри.

Глава 11

Оуэн Чантри слишком много повидал в жизни, чтобы испытывать лишние сомнения. Он был умен. В нем была здоровая толика скептицизма. Но, проехав по бесчисленным дорогам и прочитав огромное количество книг, он научился понимать, что невозможные вещи иногда все-таки случаются.

Пока гость ел и болтал, Чантри внимательно наблюдая за ним. Старик был быстр и резв в движениях, весьма худощав, жилист и силен.

Самые старые люди, известные Чантри, жили в горах, где многих болезней не было только потому, что разносящие их вирусы просто не выживают в холодном чистом воздухе. А может быть, здесь слишком мало людей, чтобы разносить инфекцию.

— Если ты знаешь такую дорогу, по которой можно их опередить, тогда нам лучше встать пораньше, — сказал Чантри.

Старик посмотрел на него через плечо:

— Беспокоишься за нее? Правильно, я бы тоже беспокоился. Эти ее преследователи — страшные люди, жалкий сброд.

Чантри подбросил в огонь несколько веток покрупнее, а потом растянулся на земле. Он устал. Он даже не осознавал, насколько он устал.

Однако спал он хорошо. Было еще темно, когда он услышал, как старик ломает ветки для костра. Когда Оуэн проснулся, тот спросил его:

— Я видел, у тебя есть кофе. Давненько я его не пил. Бывает, найдешь в лесу немного цикория, но ведь это совсем не то.

Чантри сел, осторожно встряхнул сапоги, чтобы убедиться, что за ночь там никто не поселился, и натянул их на ноги. Старика этого он не знал, поэтому предпочел приготовить кофе сам.

Костер пылал ярко. Чантри огляделся кругом. Стоянка была прекрасная — укрытая от ветра, частично от дождя, с запасами дров и воды.

Сварив кофе и бросив на сковороду ветчину, он свернул свою постель. Старик занимался своими делами так, словно был в полном одиночестве, — сводил лошадь на водопой и принялся укладывать пожитки. Оуэн занялся тем же самым и после того, как они поели, затоптал костер. Он уже хотел было выплеснуть остатки кофе, но старик отобрал у него спитую гущу и бережно завернул в лоскут выцветшей материи.

— Давненько я не пробовал кофе, — приговаривал он, — давненько. Я тут ничего не выбрасываю до тех пор, пока от этого уже совсем никакого проку не будет.

Они тронулись в путь. Старик ехал довольно быстрым шагом по очень крутой тропинке — ярдов сто, а затем перешел на легкий галоп.

Издалека донесся выстрел. Один-единственный выстрел — и затем тишина. Старик разом остановился. Глаза Чантри быстро и цепко обшарили местность.

Все было спокойно. Ни движения, ни звука. Казалось, выстрелили где-то далеко перед ними, но в чистом горном воздухе звуки разносятся быстро.

Чантри поскакал вперед, только копыта лошадей шуршали в траве.

Он держал винтовку в правой руке и был готов в любую минуту выстрелить.

Затем прямо перед собой он увидел следы нескольких лошадей, скакавших галопом. На тропе валялись комья земли, вырванные лошадиными копытами. Люди, скакавшие так быстро, могли преследовать только ясную цель, не сомневаясь в направлении.

Внезапно в полумиле от них, через луг, он увидал троих всадников, мчавшихся во весь опор — на двух гнедых и одной серой лошади.

Старик заговорил:

— Чантри, если я исчезну, не беспокойся. Я буду рядом.

— Только не становись мне поперек дороги, — ответил Чантри. — А так можешь делать все что угодно.

— Что ты задумал?

— Я собираюсь вмешаться и вытащить оттуда девушку.

— Ты ее видишь?

— Нет, но глянь-ка на тот скальный выступ, вон там! Со следом лавины. Видишь поваленные деревья? Я думаю, что она там, пытается занять оборону.

— Ну да, — ответил старик. — Одного они оставили внизу, чтобы он стрелял не переставая, а остальные в это время пытаются зайти с флангов. Смотри сам не попадись им на мушку. Я не справлюсь с тремя-четырьмя бандитами один. Вот если бы выследить их поодиночке…

— Выслеживай, только держись подальше от меня. Когда я целюсь, я не желаю думать о том, в кого еще может угодить моя пуля.

Чантри погнал своего коня вперед, держась в седле прямо и ничего не упуская из виду.