Парвус. Часть 2 (СИ) - "Морана". Страница 31

Прозвище, полученное от двенадцатилетнего ребенка, которого когда-то давно Эйкену удалось найти. В тот год он только вступил на должность аппера. Мечтой двадцатишестилетнего желтоглазого было пробиться на самый верх. Желание доказать всему миру, что он не пустое место и заслуживает уважения, вылилось в одну конкретную цель. Стать аппером пятого уровня.

Взращивалось это с самого детства: обществом, не признающим странного желтоглазого ребенка, и женщиной, приставленной к нему.

К ней он попал в возрасте пяти лет. Под другим именем, которое уже и вспомнить не мог. Таким далеким Эйкену казалась жизнь до Парвуса.

Смутные воспоминания зеленого леса иногда пробивались в сознание мужчины. Он помнил обрывки. Яркое теплое солнце, что грело беззаботных детей. Деревянные дома. Улыбку матери, до того, как все их поселение сгорело.

Причиной тому были апперы. Внезапно появившаяся возможность жителей Парвуса перемещаться на дальние расстояния, не беспокоясь о невозможности дышать, позволила людям в белой форме отправиться в первую экспедицию. Чужаков встретили весьма агрессивно. Эйкен тогда еще не знал многих вещей про свое племя, но они не были мирными поселенцами в прямом смысле слова.

Бо́льшую часть территорий племя отвоевало. Сильные мужчины, привыкшие решать все спорные ситуации прямым нападением, не церемонились со странными людьми, что не могли дышать без необычной одежды. Хоть кислород и скапливался в густо заселенной деревьями низине, где разместилось племя, но его было недостаточно для людей, привыкших находиться под землей. К солнечной радиации они также не были приспособлены, в отличие от желтоглазых.

Для апперов дальняя миссия была разведывательной. Власть Парвуса хотела посмотреть, возможна ли установка контакта с теми, кто никогда не видел людей в защитных костюмах. Во Внешнем городе желтоглазые и бывшие жители Парвуса постепенно начинали сосуществовать вместе.

Установить контакт с дальним племенем оказалось не так просто, как апперы рассчитывали. Прибывшие на машине, люди в белых костюмах вызвали панику. Та сменилась любопытством, а затем случай предопределил дальнейшее развитие событий. Ребенок, забравшийся к расслабившимся апперам, что делали подвижки в общении с жителями племени, нашел в закромах припрятанное оружие.

Неожиданный выстрел и случайно пролитая кровь мгновенно разожгли ненависть среди представителей разных культур. Объяснения апперов о неизвестных для желтоглазых технологиях не усмирили гнев, вызванный серьезным ранением.

Напряжение нарастало несколько дней, пока ребенок боролся за жизнь. Но схватка была проиграна. Рыдающие родители не давали накалу страстей снизиться. Желтоглазые напали первые. Жажда мести вылилась в бойню. Численность не победила технологии, а залетевшие в костер дерущиеся, спасая свои жизни, перенесли огонь до ближайших веток. Никем не тушимый пожар рос. Пламя бежало с одного дерева на другое, пока непохожие внешне люди убивали друг друга.

Пятилетний Эйкен помнил обрывки того дня. Отец сказал ему ждать дома. На улицу пришлось выйти из-за странного запаха. Постепенно становилось тяжелее дышать. Все разбегались в панике, но он не уходил из селения.

Огонь был везде. Удушливый запах гари быстро проникал в легкие. Очнулся ребенок уже в машине, что ехала в сторону Парвуса. Дальнейшие события слились в одно плохое воспоминание. Жители подземного города в лучшем случае шарахались от странно выглядящего ребенка с сероватой кожей и ярко-жёлтыми глазами. В худшем — сыпали ругательствами.

Чем старше Эйкен становился, тем более жестоким становилось окружение, из которого он сильно выделялся. Женщина, что его воспитывала, не скромничала в выражениях, сообщая выходцу с поверхности, какой он «урод». Это слово сопровождало Эйкена на протяжении всей его следующей жизни.

Поступление в академию изначально не было личным выбором. Человек, что забрал ребенка из пожара, не стремился к простому спасению. Люди из его племени поразили апперов своей силой. Эйкен стал экспериментом по внедрению желтоглазых на Парвус и их последующему использованию в качестве солдат.

Все это было очевидно, но давало хоть какую-то мотивацию двигаться вперед. Одинокому и никому не нужному, кроме правительства, желтоглазому хотелось обычной человеческой жизни. И в один момент должность аппера стала его одержимостью. Знаний, однако, ему никто давать не стремился, поэтому работу Эйкен получил на год позже.

Велиору о проекте предшествующего правителя ему известно не было. Передача власти в подземном городе произошла неожиданно, после убийства всей предыдущей правящей семьи. На Велиора свалилось много всего, и дело с первым желтоглазым на Парвусе не имело первостепенной важности, хоть один из отделов цитадели и продолжал медленное переселение развитых представителей с поверхности. Следующих людей с поверхности забирали с более старшего возраста, предлагая им выбор.

Когда Лой пропал, широкому кругу о пропаже объявили не сразу. Спустя три недели бесполезных поисков с помощью полиции отчаявшийся Велиор сделал обращение ко всем работникам цитадели, пообещав вознаграждение. Эйкен, слушая эмоциональную речь отца, потерявшего сына, думал, что сможет попросить повышение в случае удачного исхода миссии.

Желтоглазый, не умеющий общаться с людьми, бродил от одного злачного заведения до другого, по пути ломая кости всем, кто отказывался отвечать на вопросы. Полицейские несколько раз пытались его остановить, но карточка аппера позволяла Эйкену быстро от них отделываться.

Вероломный метод, которым воспользовался желтоглазый, сработал быстрее всего. Уже через неделю он стоял на пороге цитадели с исхудавшим грязным ребенком, что всю дорогу обзывался, и с собакой, без которой Лой идти отказывался.

Как такового повышения Эйкен тогда не получил. Велиор, в попытке примириться с сыном, предложил ему попросить все, что тот хочет. Естественно, родители, говоря подобные фразы детям, не подразумевают ничего серьезного, лишь то, что выполнить посильно. К удивлению правителя, двенадцатилетний Лой хотел, чтобы сильный человек обучил его драться.

Когда Эйкену сообщили, что его карьера аппера закончена, он не поверил в услышанное. Возможность возвращаться хоть изредка на поверхность его радовала. Однако Велиор не скупился. После озвученных правителем условий желтоглазый согласился, хоть выбора у него и так не было. Оба мужчины это прекрасно понимали.

Эйкену выделили квартиру на окраине второго сектора, но постепенно его нахождение в жилой части цитадели стало почти круглосуточным. Двенадцатилетний Лой боялся спать, темноты, людей. С родителями он не делился, что происходило во время заточения в трущобах. А Эйкен почти не разговаривал, и ребенок почувствовал себя комфортно.

По мере взросления Лоя, они с желтоглазым стали относиться к друг другу теплее. Блондина забавляло, как Пес пытался иногда его развеселить, чтобы вернуть к занятиям. Эйкен же совершенно не понимал, как он должен вести себя с ребенком. На тренировках мужчина его не жалел, но в остальное время видел, насколько тот одинок и иногда задерживался, чтобы поиграть с ним в шахматы или почитать.

У Лоя имелся доступ ко всем базам знаний, и чем старше он становился, тем сильнее они углублялись в раздел механики. Как ответственный работник, Эйкен не позволял сыну правителя пропускать ни одной тренировки, а во время его учебы сидел рядом на диване, внимательно слушая, что рассказывал старик-учитель.

После они задерживались, чтобы обсудить полученные знания. Эйкен стал вечным сопровождающим Лоя, а тот его единственным другом. На официальных мероприятиях желтоглазый не появлялся, чтобы не смущать народ. А вот на редкие вылазки в город блондин всегда таскал его с собой. Велиора, как работодателя, такая охрана сына устраивала, поэтому он не противился желанию ребенка.

Когда Лою исполнилось шестнадцать, в цитадели появилась новая уборщица. Впервые с черноволосой Анисой Пес заговорил, когда та уронила на него тряпку, которой мыла люстру. Красивая кареглазая женщина мило беседовала с Эйкеном, пытающимся на нее не смотреть, чтобы не напугать неожиданно болтливую уборщицу.