Вековуха. Беляна из рода Рарога (СИ) - Бабинцева Елена Геннадьевна. Страница 24

Асмунд Ворон стоял на борту ладьи, у самого носа и смотрел на мутную тяжёлую воду. В сумерках, она была как деготь, или как смола, которой напитывали дно кораблей, чтобы те, лучше плыли по волнам. Йорда был связан, сидел около главной мачты, низко опустив голову. Асмунд вздохнул и повернулся к нему.

— Ты мог сегодня погибнуть. Мог головы лишиться.

Но Йорд молчал. Асмунд сжал зубы и зло выкрикнул.

— Ты не думал о том, что будет, когда лгал конунгу?! Ты не сможешь пойти с нами в бой! Не сможешь достойно погибнуть! Тебя не будут ждать в светлом Асграде, Йорд!

Викинг поднял глаза на Асмунда. Но по-прежнему молчал. А что тут скажешь…? Уже все случилось. Да, миновал смерти, но на родине пращуров поступят ещё хуже. Изгнание. Либо воины, с которыми он пересекал, холодное море, просто связанного выкинут его за борт. Никто не осудит их за это. Как ни посмотри, а Йорда из рода Равна, ждёт не завидный конец, который он сам себе и уготовил.

Асмунд вздохнул и запустил руки в волосы.

— Не для того я брал тебя с собой, чтобы привезти на родные берега для суда, у которого итог будет один…

— Я сам повинен в том, что сделал, — проговорил Йорд тихо. — Если таков будет мой конец, то я приму его.

Асмунд повернулся к Йорду, но тот не смотрел на него, не поднял взгляда.

Викинг достал широкий нож из-за пояса и подошёл к своему родичу. Йорд лишь мельком глянул на Асмунда и покорно склонил перед ним голову, обнажив шею.

— Нет, Йорд. Я не стану убивать тебя. Я дам тебе шанс уйти. Только бежать тебе придётся далеко. В те края, где тебя никто не знает. И где тебя никогда не найдут.

Йорд удивлённо поднял взгляд на Асмунда. Но тот держал нож в руке, готовый разрезать верёвки и дать ему свободу. Йорд печально усмехнулся.

— Куда я пойду… везде меня будет преследовать позор, который я не смог смыть даже своей кровью. То будет не жизнь.

— Но ты будешь жить!

— Пусть лучше я умру там, где был рождён, чем жить как тот, кто оставляет ворона голодным…

Асмунд сплюнул со злости и спрятал нож за пояс. Но он был рад, что Йорд не захотел поступать, как трус. Что хочет ответить за свои действия. А это все же чего-то, да будет стоить.

— Она мила тебе?

Асмунд мельком глянул на Йорда. Но в наступившей темноте, почти не видел его лица.

— Не знаю.

— Ты смотришь на неё иначе. Не так как смотрел на женщин наших краёв. Что тебе так полюбилось в этой странной вёльве? Она не знает наших богов и не чтит наши законы. Не примут этот союз её боги.

Асмунд горько усмехнулся.

— Здесь её никто не почитает. Её силу и её мудрость используют, как придётся. Не должна она так жить.

— И что ты хочешь? Забрать её? Увезти с нами за море?

— Она не хочет того.

— Ты можешь и не слушать.

— Нет, Йорд. Не всё можно взять силой. Вёльва — советчица богов. Пусть они не наши боги, а всё ж могучи и суровы. Я не хочу навлечь их гнев.

— Асмунд, которого я знаю, не будет приклонять коленей пере чужими богами, — раздался смешок. — Или ты уже не тот Асмунд?

Викинг не нашёл что ответить. Он уже не тот. С того момента, как он опустил ноги на чужой речной песок, с того момента, как увидел эти темные, словно лесная чаща, глаза, когда услышал голос, когда в первый раз коснулся руки, такой тонкой и хрупкой…

— Я могу лишь уплыть назад, к родным северным берегам, и навсегда забыть о том, что случилось со мной здесь.

Йорд больше ничего не говорил и Асмунд тоже не стал говорить об этом. Сегодня вельва Беляна снова подарила Йорду жизнь и снова ничего не потребовала за это.

Асмунд вздохнул и уже хотел сойти с ладьи на берег, но тут его взгляд зацепился за странные тени на воде. Они двигались согласно, и шли против течения. Они почти сливались с тёмной водой. Случайный блик месяца с небам осветил огромный щит, который был приколочен на корму корабля. Асмунд понял, что у него похолодели ладони. Такие щиты носили на себе лишь ладьи Гумъёльда Камнелома! И они пришли сюда не с тем, что бы просить прощения за отравленный эль, а чтобы закончить начатое!

Асмунд снова достал нож из-за пояса и, натянув верёвки Йорда, одним точным движением, вспорол их легко, словно то была девичья коса.

Йорд вскочил на ноги и взглянул на корабли, которые таились в тени берегов. Он перевёл взгляд на Асмунда.

— Они дождутся, когда все огни погаснут. А потом нападут.

— Тогда мы должны успеть оповестить людей, — сказал Асмунд. — Йорд, беги к конунгу, пусть воины будут готовы! Людей надобно укрыть! Пусть уходят! Чем дальше, тем лучше!

Йорд ловко перемахнул через борт ладьи. Ноги бесшумно коснулись речного песка. Викинг быстро направился в сторону деревни. Асмунд притаился на ладье, наблюдал за кораблями. Те не двигались. Стояли в тени берега, ждали…

Я открыла глаза. Была глубокая ночь. Месяц изредка показывался из-за туч, и снова скрывался. Непонятное чувство тревоги накатило на меня, словно волна в море. Я не понимала, что не так. В избе было тихо, на соседней лавке спали отец и мать. В деревне была тишина. Но что-то было не так. Словно кто-то зловещий затаился в тени и ждёт, чтобы напасть.

Я осторожно спустила ноги на пол. Стоять было пока тяжко. Трусились колени, и все хотели подогнуться. Но я заставила себя идти вперёд. Открыв дверь избы, я осторожно выглянула. Ночная прохлада окутывала сонные дома, ветер едва — едва трепал верхушки темных елей. Но всё моё естество кричало и просило скорее что — то сделать, пока не стало слишком поздно.

Ясва говорила мне, что своему чутью надо доверять, словно это твой преданный друг, который всегда рядом. И он не может обмануть. Поэтому к нему надо прислушиваться.

Накинув на голову и плечи теплый платок, я наспех обула лапти, и как есть, в длинной тонкой рубашке, выбежала во двор. Асмунд ушёл к своей ладье, значит, надо найти его. Может он уже знает, что приключилось.

Едва я успела об этом подумать, как мимо меня пробежал Йорд, крича во всё горло, созывая людей. Конунг вышел из дома старосты и сразу подошёл к Йорду.

— Ладьи Гумъёльда Камнелома, конунг! — выдохнул Йорд. — Уже близко!

Вождь зло сплюнул и, повернувшись к своим воинам, что-то проговорил им на своём языке. Те лишь согласно кивнули, и бесшумными тенями побежали к ладье на берегу реки.

Староста Третьяк вышел из избы и подошёл к вождю. Но тот повернулся к нему и громко сказал.

— Уводи людей. В леса. Как можно дальше. Сегодня здесь будет место сечи.

— Так ить…может подсобить чем? — как-то неуверенно проговорил дед Третьяк, но конунг лишь свёл брови на переносице.

— Да своём ли ты уме, старик?! Сам жить не хочешь, так хоть людей своих спаси! Нечем тут помогать! Не будет сегодня ни пленных — только выжившие. Хочешь испытать свою удачу?

Дед Третьяк побелел, и его губы затряслись. Но всё же закивал и пошёл будить соседей, созывать народ, уводить его в дальний лес.

Я подбежала к старосте.

— Дед Третьяк! Пусть ко мне все идут! Лес не выдаст! Тропка запутает любого, кто с лихом идти вздумает! А там Маар встретит людей!

— А пойдут ли…?

— А жить захотят, пойдут, — мрачно проговорила я.

Дед Третьяк согласно кивнул, и пока он бегал среди напуганных людей, и уводил всех за тын деревни, в сторону моего дома, я со всех ног бежала к берегу, куда ушли войны конунга, чтобы встретить врагов.

С пригорка, на котором стояла деревня, я уже видела, как около трёх кораблей осторожно скользили на той стороне реки, держась подальше от середины. На ладьях не горели огни, не было видно даже воинов, которые должны были править ладьёй… в сердце остро кольнуло. Потому что их там нет!

Ноги несли меня к берегу, чтобы скорее рассказать, предупредить, спасти от беды! Дыхание сбилось, вылетало со свистом. Я не могла позвать Асмунда, так сильно сдавило горло от бега.

Скорее! Скорее! Ну, хоть кто-то! Ладьи пусты! Нет их там!