Дай тебя забыть (СИ) - Миронова Аля. Страница 18

— Вы… дружили? — слетел с моего языка вопрос.

— Дружили, — безрадостно отозвался рыжик. — До вчерашнего дня. Он был моим единственным другом с момента прихода в гимназию. Мне сложно сходиться с людьми. Паша же оказался таким же разбитым и поломанным, как и я… Два одиночества, в общем.

Мне вдруг стало так больно, нестерпимо, что слезы сами собой полились из глаз.

— Ну ты чего, глупая, — спешно заключил меня в свои объятия Рома. — Не над чем тут плакать. Я просто вижу, что он задумал. И если я — единственный шанс не дать ему тебя сломать, то тут никакой дружбы не жалко, уж поверь.

— Почему? — спросила, шмыгая носом, и подняла свой взгляд на парня. Мои глаза снова утонули в зеленых омутах.

Авдеев улыбался чисто, искренне.

— Просто ты очаровательна в некой своей беспомощности, — после недолгой паузы ответил рыжик. — Думаю, Нютка выросла бы такой же.

Значит, я для него, как сестра?!

Глава 8

— А где мы? — кое-как выйдя из странного состояния, спросила парня.

— Ну, если ты меня назовешь Великим Мерлином три раза, я тебе, так и быть, открою эту страшную тайну, — задорно произнес Рома.

Какой же он все-таки замечательный!

Только и я сдаваться не спешила. Освободившись из объятий, несколько раз крутанулась вокруг себя в тщетных попытках распознать местность. С одной стороны виднелся лес, с другой — была какая-то возвышенность, за которой рассмотреть что-то было просто нереально, а всю остальную плоскость занимала трасса и дома за ней. Мы же — остановились у кромки дороги, рядом с невысоким кирпичным зданием старой постройки, с выцветшей надписью “Магазин”.

Идей нашего местонахождения у меня не было совершенно никаких. Возможно, рыжик просто захотел выкрасть меня на пикник? Вполне достойный вариант. Тем не менее, любопытство душило, и я решила принять правила игры.

— О, Великий Мерлин, — подняла руки кверху и заголосила. — О, Великий Мерлин!

— Да ладно?! — заржал в голос Авдеем. — Ты серьезно, мелкая?

— О, Великий Мерлин! — не отступила от своего. — Соблаговоли просветить дитя неразумное о месте нашего нахождения.

Рома так заразительно хохотал вместо ответа, что я не выдержала и присоединилась к нему.

Первым из состояния дикого ржача вышел рыжик. Он подошёл к мотоциклу и выудил откуда-то рюкзак. Затем в его руках материализовалась бутылка воды.

Рома ловко открыл пластиковую тару, и буквально влил мне в рот немного жидкости. Это несколько привело в чувство, хотя по началу я слегка закашлялась.

— А теперь вдох–выдох, — уже серьезно произнес Авдеев. — И, внимание… Представляю тебе Малый Ручеек.

В полном шоке еще раз осмотрелась. Ну да, местность показалась смутно знакомой. Но на просторах нашей необъятной родины столько схожих местечек, что…

— Повтори, пожалуйста, — попросила парня и сама выхватила у него воду, ощутив сухость во рту.

— Малый Ручеек, — спокойно ответил Рома. — Давай в магазин зайдем, потом можем заглянуть в церковную лавку, если это необходимо. И пойдем искать твоих родных.

С удивлением перевела взгляд на парня. Он снова казался мне гораздо старше своих лет: такой серьезный, правильный, я бы сказала, несмотря на некий бунтарский внешний вид. Тем не менее, подобное внимание к деталям, его забота, желание помочь мне, трогали до глубины души.

Не сдерживая порыва, я выронила открытую бутылку на асфальт, даже успела заметить, как вода растеклась лужицей возле ног, и прыгнула на Рому.

К счастью, рыжик не растерялся, а подхватил меня под попу, позволяя обнять себя всеми конечностями.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — лепетала с неким отчаянием. Я ведь действительно не знала, когда смогла бы выбраться и навестить родных. Макс с его каким-то странным биполярным отношением ко мне (от презрения и ненависти, до внимательности и заботы), вряд ли воспылал бы желанием угождать моим прихотям.

Я даже не заметила, как начала плакать. Только Ромин успокаивающий голос привел меня в чувство.

— Ну, что ты, мелкая, — чуть покачиваясь из стороны в сторону, бормотал парень. — Если ты не хочешь, мы развернемся назад, к городу, поедем в парк аттракционов, сядем на что-нибудь экстремальное, и вся твоя грусть мигом вылетит!

— С тобой — хоть на край света, рыжик, — всхлипывая ответила. — Но сейчас я правда хочу проведать маму и брата. И ты даже не представляешь, как много сделал для меня!

— Представляю, увы, — с плохо скрываемой грустью отозвался Авдеев.

***

Сначала мы посетили местный магазин. Это было странно и даже как-то ностальгически, пожалуй. Наверное, сельские универмаги — настоящие кладовки сокровищ, потому что в них можно найти все, что угодно.

Так, например, я стала обладательницей дневника для девочек (знаю, что мне не десять, но очень захотелось), набора прикольных резинок для волос, одного из двух парных кулонов (второй оказался на шее у Ромы), бутылки лимонада, нескольких булочек с повидлом и спрея от комаров. А еще я попросила рыжика купить немного шоколадных конфет с начинкой — такие любил Костя. Мне было неловко, что за меня платил Авдеев, однако, парень убедил меня в том, что он инициировал поездку, а, стало быть, любые расходы — его обязанность и прерогатива.

У входа в небольшую церквушку Рома без всяких просьб или напоминаний сам выбрал для меня платок — белое кружево, чтобы покрыть голову. Уже внутри, у матушки, мы купили свечи, лампадку и искусственные цветы. Внутри задержались совсем ненадолго: поставили свечи за упокой и одну, стыдясь взгляда Авдеева, я тихонько поставила за здравие. Не за отца, — за Макса. Нет, я не думала, что Рома мог бы быть против, но мне было неловко обсуждать это.

— Ну что, веди, красавица, — задорно проговорил рыжик и выжидающе посмотрел на меня.

В теории, обычно кладбище скрывается в пролеске или за горкой. Здесь же было и то, и другое, и, поэтому, я немного растерялась. С Малым Родничком все было гораздо проще, к тому же, мне водитель подсказал, куда идти.

— Да ладно тебе, — фыркнул Авдеев и взял меня за руку. — Погнали!

Спорить смысла не было, поэтому я снова доверилась парню и последовала за ним, даже не разбирая дороги. А какая разница? Денег нет, адреса дома нет и, если вдруг, рыжик решит надругаться надо мной, и бросить в лесу, я все равно не выберусь оттуда.

Минут через пятнадцать, примерно, я обратила внимание на ограду, которая показалась впереди. Непроизвольно выдернула руку и, поддавшись какому-то порыву, рванула вперед.

Казалось, ноги сами знали маршрут и, что оказалось самым потрясающим, ловко маневрируя между рядами, остановилась около могилы Анисимовых.

Дыхание моментально сперло, а ноги подкосились, и я рухнула на колени. Слезы сами собой потекли из глаз, как только взгляд отыскал на памятнике два небольших медальона с фотографиями брата и мамы.

— Как же сильно я по вам скучала, — буквально завыла в голос.

Одиночество с новой силой обрушилось на меня. Я ведь надеялась, что рядом с родными снова почувствую себя… полноценной, но нет. Гранитная плита служила напоминанием какой-то моей никчемности.

“Никому ты не нужна, Маргаритка”, — зудел внутренний голос. — “Те немногие, кто был готов бороться за тебя, — мама и Костик, — теперь в холодной земле,”

Мне отчаянно захотелось опуститься рядом с цветником и свернуться калачиком. Казалось, а вдруг так можно будет услышать их голоса?!

Только сильные руки не позволили этого сделать. А я даже не слышала, как он подошел и сел позади, но была благодарна Роме за это.

— Ты на нее похожа, — прижал парень меня спиной к своей груди. — Красивая, волевая, упрямая.

Я лишь горько усмехнулась. Мама действительно была очень яркой женщиной, одной из тех, кому всегда оборачивались вслед. И главное, она никогда ничего не делала для этого. Даже в мешковатом спортивной костюме, с пучком на голове и синяками под глазами от недосыпа, она все равно привлекала мужское внимание и недоуменно-завистливые женские взгляды. Ух, как папа ревновал!