Мажор на побегушках, или Жестокая дворянка (СИ) - Ваниль Мила. Страница 22
Егор вышел из гостиной твердым шагом, уводя трясущегося от страха Василя. Жаль его, совсем мальчишка… Да и Егор не мог нагрубить Жоржу! Это ложь. Хотя… Нет, мог…
- Ульяна, твоя мягкотелость... – начал было Жорж, едва за ними закрылась дверь.
- Георгий, помолчи! – прикрикнула на него тетушка Марфа. – И вообще, будь добр, сходи в мою спальню, принеси пузырек с нюхательной солью. Что-то мне нехорошо.
- Так я схожу, - всполошилась Ульяна.
- Георгий сходит, - отрезала тетушка. – Сам. Пузырек в шкатулке, вот ключ. Там еще деньги, поэтому служанку послать нельзя.
Жорж, поджав губы, покинул гостиную через другую дверь. Похоже, он догадался, что его отсылают специально, и это ему не понравилось.
- Так вот что, Ульяна, - быстро проговорила тетушка Марфа, едва они с Ульяной остались одни. – Знаю, как тебе нелегко слуг наказывать, но сейчас без этого не обойтись.
- Но Василь не виноват! – воскликнула Ульяна.
- А имущество наше исчезло, - возразила тетушка Марфа. – Если его не наказать, другие на шею сядут. Я как в воду глядела, что ты с Георгием сцепишься, потому и хотела все миром порешать, пока ты спишь. Я и с Петром договорилась уже, чтоб парнишку пожалел. Георгий угомонится, дворовым урок на будущее, а Василя несильно высекут.
- Это так… несправедливо… - выдавила Ульяна. – Он не виноват, и вы это знаете. И все же… все же…
- Ты еще молода и неопытна, девочка моя, - вздохнула тетушка Марфа. – Поверь, так будет лучше. А начнешь спорить, разозлишь Георгия, он что похуже придумает.
- Почему я должна его бояться?!
- Не бояться, а вести себя хитрее. Что будет, если вы сойдетесь в схватке? А? Кто победит?
- Он же сильнее, - нехотя пробормотала Ульяна.
- Но не умнее, - хмыкнула тетушка. – Веди себя по-женски хитро, и выйдешь победительницей в любой схватке.
- А Егор?
- Наш доблестный управляющий лишь заступался за Василя. Георгию он не грубил, его не за что наказывать. Я подтвержу. Увидишь, если согласишься с планом Георгия, он забудет о Егоре.
Ульяну поташнивало при одной мысли, что придется идти на сделку с эгоистичным Жоржем. Но и разумность доводов тетушки Марфы отрицать нельзя. Пока Жорж здесь, он может натворить бед. Например, наймет кого, чтобы Василя поколотили исподтишка! Просто от злости!
И Егор… Ульяна со стыдом вынуждена была признать, что между Василем и Егором выбирает благополучие управляющего.
Вернулся Жорж: отчего-то довольный, с сияющим взглядом. Ульяна испугалась, что он успел учинить расправу над Василем и Егором, но нет. Они зашли в гостиную, целые и невредимые, едва их позвали. До этого Ульяна сказала Жоржу и тетушке Марфе, что сама объявит о наказании.
- Я должна сделать это, потому что я хозяйка, - объяснила она.
«Я не должна перекладывать ответственность на кого-то другого», - добавила она мысленно.
- Василь, я знаю, что ты не присваивал себе вещи. И лошадей украл не ты. Однако ты… отнесся к порученному делу… спустя рукава… - Ульяна тщательно подбирала слова, борясь с тошнотой. – Не предусмотрел… всех опасностей пути…
По мере того, как она говорила, Василь все сильнее горбил спину. На Егора Ульяна и вовсе старалась не смотреть. И, как оказалось, зря.
- Ты будешь наказан. – Ульяна перевела дыхание, прежде чем озвучить самое страшное. – Пятьдесят розог.
Василь рухнул на колени и коснулся лбом пола.
- Егор Алексеевич, - обратилась Ульяна к управляющему. – Изволь проследить…
Она испугалась, едва их взгляды пересеклись. Ульяна видела Егора разным: веселым и растерянным, нахальным и испуганным, сосредоточенным и… больным. Однако так зло он еще никогда на нее не смотрел.
- Нет, - мрачно перебил он Ульяну. – Этого не будет.
- Опять дерзит! – возмутился Жорж. – Да что ж…
Ульяна взмахнула рукой, заставляя его замолчать.
- Егор Алексеевич, - повторила она, тщетно пытаясь придать уверенности дрожащему голосу. – Это мой приказ. И вы его выполните. Иначе…
- Нет. – Егор опять ее не дослушал. – Я беру на себя вину Василя.
- Что? – ахнула Ульяна.
- Что-о?! – рявкнул Жорж почти одновременно с ней.
- Однако… - пробормотала тетушка Марфа.
- Я ваш управляющий, - продолжал Егор. – Это я предложил взять в дорогу Василя. Я оставил его одного с лошадьми и поклажей. Я должен был предусмотреть все, но не смог. Так что это моя вина. Меня и наказывайте.
- А и черт с ним, - махнул Жорж рукой. – Так даже лучше.
- Не поминай нечистого, Георгий! – строго одернула его тетушка Марфа.
«Нет! Нет! Нет!»
Ульяне хотелось громко закричать от бессилия. Егор сделал по-своему! И так, что она не может возразить.
Да как он смеет!
- Вот и распорядись… насчет себя, - произнесла Ульяна в раздражении. – Или ты думал, прощу вас обоих?!
- Нет, ваша светлость, - смиренно сказал Егор. – И в мыслях не было. Позвольте выполнять приказ?
- Выполняй, - выдохнула Ульяна. – Немедленно.
- Я прослежу, - тут же вызвался Жорж.
Едва он вышел, она без сил упала на диван и закрыла лицо руками.
- Сильный мужчина, - произнесла тетушка Марфа.
- Георгий? – всхлипнула Ульяна.
- Георгий, - согласилась тетушка. – Только не тот, что с собачьей кличкой, а тот, что у тебя в управляющих. Не каждый так мальчишку защитит от несправедливости. Жаль, я, дура старая, не догадалась и с управляющим сговориться. Ничего… он справится…
- Выйду замуж, всем вольные дам, - решительно произнесла Ульяна. – И никто меня не отговорит!
- Твоя воля…
- Тетушка! – вспомнила Ульяна. – А чего он так сиял, когда из вашей комнаты вернулся? Что он там увидел?
- Деньги он там украл, - хмыкнула она. – Из шкатулки.
- Но как же… Он же опять кого-то из слуг обвинит в краже!
- Не обвинит. Я пропажу не замечу, - успокоила Ульяну тетушка. – Считай, он взятку получил. Там немного было. Притихнет на какое-то время. Ты на порку смотреть пойдешь?
- А надо? – испугалась Ульяна.
- Надо бы. Если Георгий велит продолжать, некому его остановить будет.
- Тогда… пойду, - кивнула она. – Тетушка, нюхательную соль… не одолжите?
Глава двадцать четвертая, в которой герой на собственной шкуре познает "прелести" крепостного права
«Старшов, ты идиот?!» - звучало в голове, причем голосом Янки, что осталась в заснеженной Москве.
«Сам в шоке», - соглашался с ней Егор.
Да какое ему дело до этих крепостных?! И до Василя в частности. Тут свою шкуру сберечь бы!
Но, как оказалось, чужое благополучие важнее. Егор, родившись в другое время и в другом статусе, чувствовал ответственность за людей, над которыми был поставлен. И точка.
А, может, все гораздо проще? Ему действительно жаль перепуганного мальчишку. Егор перед ним виноват: разбойники, нанятые Жоржем, могли и убить бедолагу. А еще… Василь не бросил Егора на московской улице, когда его накрыло приступом безумия. Так что и долг надо бы вернуть, да.
И все же в голове не укладывалось, как он мог выпросить для себя наказание. Да еще какое! Порку розгами!
Докатился…
Добравшись до конюшни, Егор понял, что совершенно не соображает, что нужно делать. При нем в Стожарах крепостных розгами не наказывали. Чисто теоретически Егор знал, к кому обратиться. Когда знакомился с теми, кто жил и трудился в усадьбе, его так и представили: «Старший конюх Михайло. Он и по наказаниям тут главный».
Не к месту вспомнилось, как дедушка рассказывал, почему крестьян пороли на конюшне: места много, вожжи и ремни всякие под рукой, да конюхи, как правило, мужики сильные. К тому же унизительный фактор никто не отменял. Не в доме же господском холопа пороть! А ближе к скотине. В некоторых усадьбах еще и столбы позорные имелись, и пороли во дворе, публично.
Егору сильно поплохело.
- Егор Лексеич! – К нему кинулся Михайло. Тот самый. – Так споймали-от лошадку! Целехонька!
- Замечательно, - едва смог вымолвить Егор. – Осмотри ее позже. Найди причину, отчего понесла.