Сопротивляющийся вампир(ЛП) - Сэндс Линси. Страница 44
– Неужели ему удалось? – резко спросил Тедди.
– Нет, боюсь, что нет. Он сказал, что оставил несколько сообщений. Я уверена, что Люциан скоро позвонит.
Раздался порывистый вздох, и Тедди сказал: – Конечно, вы все можете остаться здесь. Но это маленький дом. У меня только две спальни. Вы все будете спать по очереди, пока он не позвонит и не даст какие-то инструкции.
Харпер с трудом следил за разговором. Что это за вонючая кошка и кто с ней играл? Если уж на то пошло, что плохого в том, чтобы поиграть с кошкой? И что там насчет Люциана и инструкций? Харпер заставил себя открыть глаза, повернул голову в сторону голосов и обнаружил, что лежит в постели в незнакомой комнате, а Алессандро, Тедди и Леонора ведут у двери довольно странную беседу.
Движение рядом с ним привлекло его внимание, и Харпер, повернув голову в другую сторону, увидел Стефани, лежащую рядом. Ее глаза были открыты, и она выглядела гораздо менее смущенной, чем он.
– Дрина была опрыскана скунсом, – тихо объяснила Стефани, очевидно, поняв его замешательство. – Алессандро называет их вонючими кошками.
– Ах, – Харпер вздохнул и подумал, что ему следовало бы вспомнить об этом. Он смутно припоминал, что когда-то слышал от этого бессмертного выражение «вонючий кот», но это было давно.
– Ты проснулся, – мрачно сказал Тедди.
Харпер повернул голову и посмотрел на троицу, приближающуюся к кровати.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Леонора, наклоняясь, чтобы убрать волосы со лба и посмотреть ему в глаза.
– Лучше, чем раньше, – сухо ответил он, вспомнив о том, что произошло. Ревущее пламя, пузырящаяся кожа, вонь горелого мяса, и знание, что это его плоть. Быть охваченным огнем было очень неприятно и страшно. Это не то, что он скоро забудет.
Леонора обошла вокруг кровати, подошла к Стефани и повторила тот же вопрос и те же действия. Харпер услышал, как Стефани пробормотала, что с ней все в порядке. Он не поверил ей ни на минуту. Он не сомневался, что бедняга травмирована. Черт, он сам был травмирован, а он не был подростком, который до недавнего времени был смертным. Огонь был одной из немногих вещей, которые могли убить их вид. Если бы они не выбрались из той комнаты и не потушили бы пламя, то могли бы умереть там.
Эта мысль встревожила его и заставила поежиться. – Где Дрина?
– Ее опрыскал скунс, – сказал Тедди с гримасой.
– Да, Стефани так и сказала, но где она? – На самом деле он хотел знать, какого черта ее с ним не было. Он чуть не умер, черт возьми. Он хотел, чтобы она была с ним.
– Она сейчас внизу, на кухне.
– Они не выпускают ее из кухни, потому что не хотят, чтобы она воняла в доме, – сказала Стефани, без сомнения, вырывая объяснение из чьей-то головы. Ему было все равно, чья это была мысль.
– Но она очень беспокоится о тебе, – заверила его Леонора. – Она хотела быть здесь с вами обоими. Она, наверное, там плохо себя чувствует.
Эти слова немного успокоили его, но не до конца, и Харпер сел и начал выбираться из постели, но остановился, когда одеяло упало, открыв футболку полиции Порт-Генри и черные кроссовки.
– Твоя одежда превратилась в обугленные кусочки, вплавленные в кожу. Они отпали вместе с поврежденной кожей, когда ты исцелился. Тедди был так добр, что одолжил их тебе и помог Алессандро одеть тебя, пока мы с Дон одевали Стефани, – тихо объяснила Леонора.
Он оглянулся на Стефани и увидел, что на ней такой же наряд. Кряхтя, он встал, его взгляд скользнул по мусорному баку, наполненному пустыми пакетами из-под крови. Он удивился, откуда они, так как у них было достаточно проблем с аварией, обращением Тайни, а теперь еще и это.
– Леонора открыла банк крови, и они с Эдвардом принесли еще крови, – объявил Тедди, поймав его взгляд.
Харпер кивнул. Леонора настояла на том, чтобы выйти в отставку после своего обращения, и заняла должность в местном банке крови, что очень расстроило Алессандро. Не то чтобы он возражал против жены, которая работает. Это просто огорчало его, потому что они все еще были молодоженами, а положение Леоноры означало, что ей приходилось вставать с постели чаще, чем ему хотелось бы. Особенно когда он был достаточно богат, чтобы ей не пришлось работать, если бы она захотела.
– Спасибо, – пробормотал он Леоноре, направляясь к двери.
– Подожди меня, – сказала Стефани, откидывая одеяло и следуя за ним.
Выходя из комнаты, Харпер задумался. Он хотел видеть Дрину. Он хотел обнять ее и никогда не отпускать. Человек многое понимает, когда ему приходится сталкиваться с собственной смертностью, и Харпер кое-что понял. Он любил эту проклятую женщину. Он полюбил ее огонь, страсть, остроумие и силу. И он был чертовски рад, что ее не было в той комнате, когда в окно влетела бомба или что-то в этом роде.
– Коктейль Молотова, – сказала Стефани за его спиной, когда он начал спускаться по лестнице. Он только понял, что она назвала то, что взорвалось над ними, когда она объяснила: – Воспоминание о том, как пожарный сказал, что это было одно из поверхностных воспоминаний Тедди ... Спасибо, что вытащил меня с крыльца.
Услышав ее тихие слова, Харпер замедлил шаг и, обернувшись, нежно обнял ее за плечи, пробормотав: – Не за что.
Стефани обняла его за талию и слегка сжала, затем проскользнула мимо него по лестнице и поспешила на первый этаж, повернув направо, как будто знала, куда идти. Харпер последовал за ней, поскольку понятия не имел о планировке дома, и они свернули в столовую, где Стефани резко остановилась, у нее отвисла челюсть.
Харпер проследив за ее взглядом, увидел Дрину, скорчившуюся на стуле в кухне в противоположном конце дома, и сразу направился к ней. При виде ее он почувствовал облегчение. Он проходил мимо Стефани, когда она издала странный звук, заставивший его взглянуть на нее. Он нахмурился, когда понял, что девушка тяжело дышала.
– Вы все ... – неохотно сбросив скорость, он спросил: – Вы все ... – и вдруг остановился, почувствовав запах. Он с ужасом повернулся к Дрине, как раз тогда, когда она подняла голову.
Секунду она тупо смотрела на них, а потом облегчение осветило ее лицо, как рождественская елка. Она быстро вскочила со стула и бросилась к нему, прижимая к себе что-то похожее на потрепанную простыню.
– О, Харпер, Стефани. Слава Богу! – она плакала. – Я так волновалась.
При ее приближении Харпер невольно сделал шаг назад, но тут же спохватился и заставил себя остановиться. Он также перестал дышать, задержав дыхание в отчаянной попытке сдержать рвотные позывы, когда женщина, которую он любил, бросилась к нему и обняла.
Дрина держала его крепко и очень, очень долго. По крайней мере, ему показалось, что прошло очень много времени, пока он продолжал задерживать дыхание, но потом она, наконец, вытащила рюкзак и радостно посмотрела на него. Ее улыбка была широкой, глаза сияли... пока не увидела его лицо. Беспокойство тут же сменило облегчение.
– Ты ужасно покраснел, – сказала она, нахмурившись. – Тебе достаточно крови? Может, тебе прилечь ненадолго? Харпер, ты багровеешь!
– Я в порядке, – он вздохнул и снова притянул ее к своей груди, чтобы она не видела его лица, когда он сделает еще один вдох. «Боже милостивый», – подумал он, когда ядовитые пары от любви всей его жизни наполнили его рот и легкие. О, Боже милостивый, мысленно простонал он, едва сдерживая стон.
– Я хотела подняться ... – начала Дрина и замолчала, глядя мимо него. – Стефани? Что ты делаешь слишком ... Ох.
Она сдулась, как проколотый воздушный шарик, а затем покраснела от унижения и, избегая взгляда Харпера, быстро вернулась на свой стул. Она снова забралась на него, ее плечи поникли, и каждая линия тела говорила о страдании. – Я рада, что с вами обоими все в порядке и что вы спустились вниз, чтобы я могла увидеть все своими глазами. Впрочем, если хотите, можете вернуться наверх. Я понимаю.
Харпер обернулся и увидел, что Стефани подошла к столу с компьютером, насколько это было возможно, чтобы остаться в комнате. Он предположил, что именно это и испуганное выражение лица девушки напомнили Дрине о ее запахе.