Без ума от любви - Эшли Дженнифер. Страница 60

— Я так сожалею!.. — в горячке рыдала она.

Она прижала руку к его груди и спрятала лицо у него на плече.

Сердце Йена громко стучало, когда он прижимал ее к себе. Когда же он осторожно приподнял ее, чтобы поцеловать, то увидел, что глаза ее снова закрылись, и она потеряла сознание. Йен опустил жену на подушки, роняя слезы на ее горячую кожу.

Глава 22

Бет медленно просыпалась. Она была мокрой от пота, и все у нее болело, но где-то в глубине души она чувствовала, что самое страшное позади.

Ей очень хотелось есть.

Она повернула голову и увидела Йена. Он сидел в кресле возле кровати, запрокинув назад голову и закрыв глаза. На нем были только расстегнутая рубашка и брюки. Он крепко держал ее за руку, но из его губ вырывалось лишь легкое похрапывание.

Бет сжала руку Йена, готовая посмеяться над его распростертой фигурой и измятой одеждой. О, для того, чтобы слезть с кровати, взобраться к нему на колени и снова оказаться в его объятиях, требовались энергия и силы.

— Йен… — прошептала она.

При звуках ее слабого голоса он мгновенно открыл глаза. Йен окинул ее взглядом и тут же оказался на кровати с чашкой воды в руке.

— Выпей.

— Я бы что-нибудь съела.

— Выпей эту чертову воду.

— Да, муж мой.

Бет медленно пила, наслаждаясь ощущением влажности на пересохшем языке. Йен не отрываясь смотрел на ее губы. Она подумала, что если не будет достаточно быстро глотать, задерживая его, то не зажмет ли он ей нос и не вольет ли жидкость ей в горло.

— Теперь хлеб, — сказал Йен.

Он отломил крохотный кусочек и поднес к ее губам. Бет взяла его, не в силах сдержать улыбки.

— Это напоминает мне время, когда мы были в Килморгане. Ты кормил меня завтраком.

Йен, не отвечая, отломил еще несколько кусочков и смотрел, как она жует и глотает их.

— Мне уже лучше, — сказала она, съев еще немного хлеба, чтобы порадовать его. — Но я очень устала.

Йен пощупал ее лоб.

— Лихорадка прошла. Слава Богу!

Она помолчала и вскрикнула, когда он крепко обнял ее. Его рубашка расстегнулась, тепло его голой груди грело как теплое одеяло.

Он пытался поцеловать запекшиеся губы, Но она отстранилась.

— Нет, Йен. Я, должно быть, отвратительна. Мне нужна ванна.

Он погладил ее по голове и убрал волосы с ее лба. Его глаза увлажнились.

— Сначала отдохни, поспи.

— Ты тоже.

— Я спал, — возразил он.

— Я имею в виду по-настоящему поспать в постели. Вызови горничную, пусть она поменяет постельное белье, и ты сможешь спать здесь со мной. — Она смахнула с его щеки слезу, радуясь редко проявлявшимся у него чувствам. — Я так хочу.

— Я сменю простыни, — сказал он. — Мне приходилось это делать.

— «Верхние» горничные будут недовольны, если ты отнимешь у них работу. Они считают, что это не твое место. Большие снобы эти «верхние» горничные.

Он покачал головой:

— Я ничего не понимаю из того, что ты говоришь.

— Тогда я должна постараться.

Йен вынул из шкафа стопку простыней и стал снимать простыни с одного края кровати. Бет пыталась помочь, но поняла, что не в силах снять даже уголок.

Йен аккуратно все убрал и застелил свежие простыни на половине кровати. Затем проделал то же с другой половиной. И, осторожно подняв Бет, переложил ее на чистые простыни.

— А ты хорошо научился это делать, — заметила она, когда он прикрывал ее стегаными одеялами. — Может быть, ты мог бы открыть школу для обучения «верхних» горничных.

— Книги.

Она подождала, но он лишь выбросил в холл кучу снятого постельного белья и снова закрыл дверь.

— Прости, что ты сказал?

— Книги о том, как надо ухаживать за больными.

— Ты читал их, не правда ли?

— Я читал все.

Он снял сапоги и растянулся рядом с ней на кровати, согревая ее своим теплом.

— Книги о том, как надо ухаживать за больными?

Мысли Бет вернулись к тому моменту, когда ночью она проснулась и увидела, что Йен смотрит ей в глаза. В его золотистом взгляде было столько страдания, столько боли. Сейчас он опять избегал ее взгляда, не позволяя ей смотреть ему в глаза.

— Несправедливо, что ты смотришь на меня, лишь когда я тяжело больна, — сказала Бет. — Вот я проснулась, чувствую себя лучше, а ты отворачиваешься.

— Это потому, что когда я смотрю на тебя, то обо всем забываю. Теряю смысл своих слов и поступков. Я вижу только твои глаза. — Он опустил голову на ее подушку и положил руку ей на грудь. — У тебя такие прекрасные глаза.

Ее сердце застучало сильнее.

— А затем ты льстишь мне так, что я чувствую себя ужасно и сержусь на тебя.

— Я никогда не льстил тебе.

Бет погладила его по щеке.

— И ты знаешь, что ты самый прекрасный человек на всей земле, не так ли?

Он не ответил. Его горячее дыхание обжигало ее. Она чувствовала себя усталой, но не настолько, чтобы не ощутить, как приятно напряглись мышцы между ее бедрами.

И еще ей вспомнилась церковь, страшная боль и отчаяние миссис Палмер, и все, пропитанное запахами ее прежней жизни.

— Она ведь умерла? Я спрашиваю о миссис Палмер…

— Да.

— Она так любила его, эта несчастная женщина…

— Она была убийцей и чуть не убила тебя.

— Ну, меня это не очень радует. Она не убивала Салли, ты знаешь, что это сделала Лили.

Глаза Йена блеснули.

— Тебе не следует говорить. Ты еще слишком слаба.

— Я права, Йен Маккензи. Салли обманула Лили и собиралась присвоить все деньги, полученные за шантаж. Должно быть, Лили пришла в ярость. Ты говорил, что она болталась около спальни. И пока ты находился в гостиной после ухода Харта из комнаты, она проскользнула туда, поссорилась с Салли и ударила ее ножом. Неудивительно, что Лили согласилась переехать в этот дом в Ковент-Гардене и не покидать его.

Йен наклонился к ней.

— А вот сейчас я и гроша ломаного не дам за то, чтобы узнать, кто убил Салли.

Бет, казалось, обиделась.

— Но я раскрыла эту тайну. Скажи об этом инспектору Феллоузу.

— Инспектор Феллоуз может убираться ко всем чертям.

— Йен!

— Он думает, что он замечательный сыщик. Пусть он и узнает. А ты отдыхай.

— Но я чувствую себя лучше.

Йен сердито посмотрел на нее, но по-прежнему избегал ее взгляда.

— Мне все равно.

Бет послушно легла на подушки, но не сдержалась и погладила его по щеке. Кожа на его лице была темной и колючей — он давно не брился.

— А как же ты отыскал меня в церкви? — спросила Бет. — Как ты узнал?

— Феллоуз нашел кого-то, кто слышал, как миссис Палмер приказала кучеру отвезти их в Бетнал-Грин. Харту было известно, что там живет сестра миссис Палмер. Когда тебя не оказалось в ее доме, я решил, что ты попыталась сбежать от миссис Палмер и укрыться в церкви твоего мужа. — Он отвел глаза. — Я знал, что там ты была счастлива.

— Откуда ты мог узнать, где она?

— Я вспомнил, как исследовал все части Лондона.

Бет наклонилась к его груди, с удовольствием вдыхая свежий запах его чистой батистовой рубашки.

— Благослови Боже тебя и твою память, Йен. Я никогда не перестану изумляться ей.

— Она изумляет тебя?

— Да, но раньше я видела в ней скорее цирковой трюк. Боже мой, ты и дрессированная обезьянка…

— Обезьянка?

— Забудь об этом. Благодарю тебя, Йен Маккензи, за то, что нашел меня. Благодарю тебя за то, что ты не убивал Салли Тейт. Благодарю тебя за то, что ты был чертовски благородным и совестливым.

— Иногда я беспокоился. — Йен потер лоб жестом, свидетельствующим о наступающей головной боли. — Иногда я убеждал себя, что это был не Харт, а это был я в приступе свойственного мне гнева, после которого я ничего не помнил.

Бет накрыла ладонью его руку.

— Но ты не делал этого. Оба убийцы мертвы, и все кончено.

— Ты видела, как я пытался задушить Феллоуза. Потребовались усилия Керри и Мака, чтобы оторвать меня от инспектора.