Леди полуночи - Дэр Тесса. Страница 8

Он идиот! Настоящий идиот! Лучше всего в этом смысле выражалась его мать: «Ты, мой мальчик, настолько же туп, насколько безобразен. И ничто тебя не исправит».

– Вы не можете просто так взять и уйти, – возмутилась Кейт. – Только не после такого поцелуя. Нам надо поговорить.

Какая прелесть! Поговорить! Это куда хуже, чем произносить сладкие речи или оказывать знаки внимания.

Почему женщины не готовы довольствоваться языком действий? Если бы у него возникла необходимость поговорить, он бы поговорил.

– Нам нечего обсуждать, – заявил Торн.

– О, а я другого мнения.

Размышляя, он пристально смотрел на нее. Почти десять лет, проведенные на войне в рядах британской пехоты, научили его, что в подобной ситуации лучше отступить.

Он отвернулся и свистнул: щенок тут же оказался у его ног, – что очень порадовало Торна. Если поначалу он сомневался, стоит ли оставлять его у заводчика так надолго, то теперь понял, что дополнительные несколько недель обучения пошли псу только на пользу.

Торн отправился к тому месту рядом с деревянной калиткой, что служила переходом через каменную, высотой по пояс ограду, разделявшую земельные участки, где оставил пастись лошадь.

Мисс Тейлор шла за ним следом.

– Капрал Торн…

– Нужно возвращаться в Спиндл-Коув, иначе вечером вы пропустите занятия с сестрами Янгфилд.

– Вам известно расписание моих уроков? – удивилась Кейт.

Торн тихо выругался.

– Не всех. Только тех, которые раздражают.

– Вот оно что. Которые раздражают!

Достав из кармана завалявшийся кусок кролика, он кинул его щенку, а сам стал проверять подковы у лошади.

В это время Кейт подпрыгнула и уселась на верх каменной ограды.

– Значит, мои уроки музыки и ваше желание выпить совпадают случайно. В одно и то же время, в одни и те же дни. Выучили мое расписание наизусть?

– Ох, ради бога! Ну с какой стати! – Он покачал головой. – Не выдумывайте никаких душераздирающих историй о том, что я по вас сохну. Вы довольно соблазнительная женщина, а я – мужчина, и у меня есть глаза. Я вас заметил. Только и всего.

Подхватив юбки одной рукой, Кейт перекинула ноги на его сторону ограды.

– И за все это время не сказали ни слова.

Сейчас, когда он стоял, а она сидела на стене, они были почти одинакового роста. Кейт заправила за ухо вьющуюся прядь каким-то немыслимо грациозным движением, чем едва не довела его до крайнего отчаяния, как умеют это делать женщины.

– Я не очень разговорчив. Если же попытаюсь описать словами то, чего мне хочется, вы устыдитесь, а ваша накидка из розовой превратится в бордовую.

Вот так! Это должно было бы ее отпугнуть.

Кейт слегка покраснела, но не отступила.

– Вы знаете, что я думаю по этому поводу? Мне кажется, что, может быть – всего лишь может быть! – вся эта мрачность и нелюдимость говорит только о вашей мужской застенчивости. Это такой способ избавиться от внимания. Мне даже стыдно говорить об этом, потому что этот способ действительно результативен, однако…

– В самом деле, мисс Тейлор?…

Она пристально посмотрела на него.

– Однако сейчас вам не удастся закрыться от меня.

Черт! Она права.

Торн в течение года удачно избегал ее, чтобы в церкви или таверне она неожиданно не увидела его, не задержала на нем взгляд чуть-чуть дольше и… не вспомнила все. Он не мог позволить этому свершиться. Если когда-нибудь обнаружится связь мисс Кейт Тейлор – кем она считалась в настоящее время – с притоном грязи и греха, который стал ей колыбелью, это полностью уничтожит все: ее репутацию, работу, вообще жизнь.

Потому он и старался держаться от нее подальше. Это оказалось непросто, если учесть, что деревушка мала, а с этой девочкой – теперь, конечно, уже не девочкой, а соблазнительной женщиной, – можно было столкнуться где угодно.

И вдруг то, что случилось сегодня… Целый год, что он старался избегать ее, пошел прахом только из-за этих неожиданных, идиотских, проклятых, но восхитительных нескольких поцелуев.

– Посмотрите на меня.

Наклонившись к ней, Торн оперся руками о каменную стену, и они оказались лицом к лицу. Вызов ей, вызов судьбе. Если она узнает его, это произойдет прямо сейчас.

Кейт смотрела на него во все глаза, он – тоже: смотрел и впитывал мельчайшие детали, на которые запрещал себе обращать внимание весь год. Он разглядывал ее очаровательное розовое платье с вырезом, отделанным лентой цвета слоновой кости; разглядывал мелкие веснушки, рассыпанные по груди как раз ниже правой ключицы, этот упрямый подбородок и розовые губы с лукавой усмешкой в уголках.

Потом в умных прелестных карих глазах поискал намек на понимание или вспышку узнавания… и не нашел ничего.

– Вы меня не знаете, – произнес Торн утвердительно и в то же время вопросительно.

Она покачала головой, а потом сказала то, глупее и невероятнее чего он никогда не слышал.

– Но, мне кажется, с радостью узнала бы.

Он вцепился в каменную стену так, словно стоял на обрыве.

– Возможно, мы смогли бы… – начала Кейт.

– Нет. Исключено.

– Я не закончила мысль.

– Не важно. Из этого ничего не получится, что бы вам ни вздумалось предложить. – Оттолкнувшись от стены, Торн отвязал повод лошади.

– Но должны же мы как-нибудь поговорить: все-таки живем в одной небольшой деревушке.

– Недолго осталось.

– То есть?

– Я уезжаю из Спиндл-Коув.

Кейт помолчала.

– Почему? Когда?

– Не позже чем через месяц – хотя, возможно, и раньше.

– Получили новое назначение?

– Я ухожу из армии. И уезжаю из Англии. Для того и наведывался в Гастингс сегодня: заказал место на торговом корабле до Америки.

– О! – Ее руки упали на колени. – Америка…

– Война закончилась. Лорд Райклиф обещал организовать мне почетную отставку. Хочу купить кусок земли.

Кейт шевельнулась, словно намереваясь спрыгнуть со стены, и он, инстинктивно подхватив за талию, осторожно поставил ее на землю.

На сей раз она не выказала желания избавиться от его объятий, лишь с сожалением произнесла:

– Но мы только что познакомились…

Ох нет! Все закончилось здесь и сейчас. По-настоящему она не хотела его: просто была взволнована тем, что произошло днем, и искала себе родственную душу.

– Мисс Тейлор, мы целовались. Это было ошибкой и никогда не повторится.

– Вы уверены? – Кейт обвила его шею руками.

Он замер, оглушенный тем, что прочел в ее глазах.

Боже милостивый, девочка собралась поцеловать его!

Торн мог бы голову заложить, что в этот момент она сама отважилась на это. Ее взгляд задержался на его губах, он слышал ее сдавленное дыхание. Кейт встала на цыпочки, приблизила к нему лицо, а он наслаждался этим мгновением, пока она не передумала и не отвернулась.

Веки у нее опустились. Он тоже должен был бы закрыть глаза, но не смог: ему хотелось и дальше смотреть на нее, чтобы до конца поверить в происходящее.

Наконец она коснулась его губ: это было как скольжение последнего луча заходящего солнца, – и мир вокруг него вдруг неузнаваемо переменился.

Он нее так хорошо пахло. Не просто приятно, а именно хорошо. Чистотой! Тем неуловимым сочетанием ароматов клевера и цитрусовых, которое неотделимо от представлений о свежести. Он чувствовал, как этот запах омывает его. И теперь Торн мог почти поверить в то, что никогда не лгал, не крал, не трясся от ужаса в тюрьме. Не участвовал в войне, не истекал кровью. Что не убил четырех человек практически в упор – он до сих пор помнил, какого цвета у них были глаза: карие, голубые, еще одни голубые и зеленые.

Вот это было плохо.

Низкое рычание родилось в его груди. Он удерживал ее за талию, широко расставив пальцы, так что большие почти доставали до груди, а мизинцы касались нежных изгибов бедер. Это был предел: больше он не смог бы обхватить – обхватить, чтобы отодвинуть ее от себя.

Когда их поцелуй прервался, она подняла на него глаза – в ожидании, но он сказал: