Юта Блайн - Ламур Луис. Страница 23

Анджи пообещала себе, что утром она побывает на «Сорок шестом» и приведет оттуда мышастого жеребца. Она будет заботиться об этом красивом, сильном животном, пока Блайн не явится за ним.

Наконец она уснула. Ночью разразилась гроза. Казалось, гром гремел прямо над головой и отдавался эхом в каньонах и ущельях.

Весь следующий день Анджи провела в трудах. Она подмела пол, вытерла пыль, перемыла посуду, которая и без того была чистой, — словом, вылизала весь дом от пола до чердака. Она собиралась сесть за шитье, но мысли не давали ей покоя, а именно их она хотела избежать.

Она приготовила обед, сварила кофе и поставила еду там, где Юта сможет ее легко найти, когда придет. И потушила огонь. После этого Анджи оседлала свою лошадь и отправилась на «Сорок шестое» за жеребцом. Она оставила на столе коротенькую записку, указав в ней Лишь что где лежит.

Дождь лил как из ведра. До «Сорок шестого» оставалось совсем немного, но дорогу размыло, лошадь скользила по грязи, и Анджи пришлось спешиться и вести ее в поводу. Вода стекала с полей шляпы. Шкура лошади намокла и потемнела. С каждого холма Анджи внимательно осматривала окрестности. Низкие серые облака закрыли вершины гор плотной густой пеленой. Везде было мокро и скользко — ей приходилось выбирать наиболее безопасный путь. Подъехав к «Сорок шестому», она удивилась и испугалась, увидев во дворе оседланную лошадь. Анджи остановилась. Человек в непромокаемом плаще вышел из конюшни, взял лошадь за повод и завел ее внутрь. На таком расстоянии она не могла различить черты лица и понять, кто это. Ее сердце учащенно забилось… Мгновение она колебалась. Никто не знал об их отношениях с Блайном и о ее намерении взять его коня к себе.

Оставаясь под прикрытием леса, Анджи смотрела в сторону конюшни, гадая, кто оттуда появится. Судя по всему, человек должен был вот-вот выйти и пойти к дому. Она представляла себе очень отчетливо, как он расседлывает и растирает лошадь. «Теперь уже скоро, совсем скоро…» — думала она.

Она встала под огромное старое дерево, которое хоть чуть-чуть защищало ее от ливня. Сверкнула молния, раскаты грома отдались эхом в каньонах где-то за Белой скалой.

Она смотрела на конюшни, вдыхая запах леса и ощущая удары капель по полям шляпы и по плечам.

Некоторое время ничего не было видно. Но вот она заметила, как из конюшни вышел человек и направился к дому, стараясь не оставлять следов. Анджи не могла понять, кто это, но было ясно одно: это не Юта — раненый человек не мог двигаться так быстро и уверенно.

Мышастый стоял вместе с другими лошадьми в корале, опустив голову, время от времени отряхиваясь от дождя и поводя ушами. Анджи понимала, что ей надо остаться незамеченной и как можно тише вывести коня из кораля и забрать его с собой. Анджи надеялась, что Блайн придет к ней. Ей хотелось, чтобы к его приходу жеребец был уже у нее.

Человек внимательно осматривал окрестности. Анджи подъехала к коралю, стараясь держаться под прикрытием деревьев.

Оставив кобылу, девушка скользнула в тень брошенного фургона, затем подобралась к задней стене конюшни. Заглянув в окошко, она увидела высокую серую лошадь, но не смогла вспомнить, чья она.

Ворота кораля находились прямо напротив дома. Было бессмысленно и опасно пытаться забрать жеребца у всех на виду. «Если бы убрать ограду!» — подумала Анджи. Прутья ограды были связаны крепкими, как железо, полосками сыромятной кожи. Она порылась в кармане в поисках ножа, потом ласково окликнула жеребца. Мышастый поднял голову и навострил уши. Затем он с любопытством посмотрел на нее; Анджи ласково заговорила с ним, и жеребец подошел поближе. Когда она протянула руку, он пугливо покосился. Она видела, как Блайн кормил его хлебом, и припасла кусок, надеясь с помощью этого лакомства подружиться с животным. Она достала хлеб и дала ему. Жеребец жадно съел предложенное угощение и отпрянул назад. Она ласково погладила его по мокрой шее и собралась уже перерезать сыромятные ремни…

— На вашем месте я бы не стал этого делать, — послышался вкрадчивый голос прямо за ее спиной. Она резко повернулась, удивлённая и испуганная. Перед ней с револьвером в руках стоял Ли Фокс. Когда он узнал Анджи, безумные глаза вспыхнули любопытством.

Глава 16

Вороной тяжело трусил по дороге. Всадник, сгорбившись, сидел в седле, поводья свободно лежали на шее коня. Домой вороного вел только инстинкт, рука человека не направляла его бег. С каждой милей вороной бежал все быстрее. Память не подвела коня: это действительно была дорога домой — узенькая тропинка на дне каньона между скалами на севере и рекой на юге…

Юта Блайн открыл глаза. Тело его занемело, и болел бок. Он выпрямился в седле и огляделся. Блеснула молния. Он понял, почему вороной остановился: справа был глубокий овраг, где ревел бурный поток, слева — неприступная стена с очень крутым склоном. Прямо на тропе лежал огромный валун, около которого валялись обломки скал — судя по всему, следствие недавнего оползня.

… Кровь у Юты в висках тяжело пульсировала, руки занемели, а ремень из сыромятной кожи, которым он привязал себя к седлу, больно врезался в тело. С трудом развязав узлы, Юта высвободил руки и, взяв поводья, направил коня вперед. Узкое пространство между валунами беспокоило коня, он осторожно щупал копытом землю, затем снова подавался назад. «Что же, старик, попробуем с другой стороны», — подумал Блайн.

Внезапно за спиной раздался страшный грохот, испуганное животное шарахнулось в сторону, и Юта соскользнул с седла. Почти инстинктивно он успел вытащить ногу из стремени и тяжело упал на тропу. Оглушительный грохот больно отдавался в ушах, вокруг него падали камни, поднимая фонтаны грязи. Юта попытался встать, но один из камней угодил ему в голову, и он снова рухнул. Ему показалось, что началось землетрясение, — грохот падающих камней сливался с ревом ветра, и шум стоял невообразимый. Вороной тревожно переступал с ноги на ногу. После очередного раската грома он встал на дыбы и с испуганным хриплым ржанием бросился прочь. Раненый неподвижно лежал на дороге, почти скрытый под слоем грязи.

Когда дождь смыл с него грязь, он перевернулся, затем встал на колени, почти теряя сознание от боли в боку. Голова нестерпимо болела. Шатаясь, он перебрался через завал. Вороного и след простыл; Юта пошел по тропе, падая и вновь поднимаясь; после очередного падения он не смог подняться и пополз. Добравшись до трех огромных сросшихся сосен, он вытянулся на ковре из прошлогодней хвои, полуживой от потери крови и усталости.

Утром слабый и болезненный желтый свет разлился за низкими серыми облаками. Мокрые черные сосны защищали лежащего человека от дождя своими широкими вершинами. Ветер раскачивал их, и время от времени на землю падали крупные капли. Юта Блайн открыл глаза и сел. Рана кровоточила, в голове шумело, волосы были перепачканы грязью. Юта осторожно ощупал рану на голове, ссадина от довольно сильного удара камнем еще не подсохла. К счастью, револьверы оказались на месте.

Оттолкнувшись от ствола дерева, Блайн попытался пройти дальше. Ему это удалось. Он направился к реке, что текла неподалеку. Дождь прекратился. Юта нашел поваленное дерево и, ободрав кору с сухой стороны ствола, смастерил из нее подобие кастрюли. Вокруг было много сухостоя; через несколько минут костер уже потрескивал. Юта снял с шеи платок и просушил его над огнем. Затем вытащил из правой кобуры револьвер, тщательно вычистил его и обтер каждый патрон. К тому времени вода уже закипела. Сняв промокшую насквозь повязку, он внимательно обследовал рану: пуля прошла прямо над бедренной костью, повредив только мягкие ткани. Блайн знал, что потерял много крови. Он нашел два растения, которые, как ему было известно, индейцы применяли для лечения воспалившихся ран, измельчил листья и присыпал рану, предварительно промыв ее; наложив повязку, он почувствовал себя значительно лучше.

Юта лег на спину и постарался полностью расслабиться. Над ним было небо, покрытое тучами. Спустя некоторое время он встал и затушил костер, вычистил второй револьвер, также тщательно протерев каждую пулю. Он не знал, сколько уже прошел, но было ясно, что это место никоим образом не может служить надежным убежищем: если вороной вернется на ранчо, то Блайна сразу бросятся искать.