Агентство «ТЧК». Война с Астралом - Снежная Дарья. Страница 14

– Джеймс. Просто Джеймс, пожалуйста. Мэри одной-единственной повезло в России с отчеством.

– Я так не считаю. Как ты стал вести себя после просмотра шедевра советской мультипликации? Стоило мне чуть задержаться в ванной, ты уже колотил в дверь и кричал: «Леопольд, выходи, выходи подлый трус!», – парировала госпожа Тайлер.

– Ну… – Джеймс сел напротив и положил на стол сцепленные в замок руки. И под его взглядом лично я почувствовала себя напакостившей пятиклашкой. – Рассказывай.

Крис был куда менее впечатлительным, поэтому, когда он заговорил, ни заискивающих, ни извинительных интонаций в его голосе слышно не было. Сухие факты: встретил, увлекся, ребенок; работали вместе, начали встречаться, теперь вместе живем. В свете происходящего и нашего непосредственного в нем участия потребовалась помощь.

Он закончил в тот момент, когда Мария Леопольдовна поставила перед нами ароматные дымящиеся кружки. В центре стола возникла вазочка с конфетами, и заскучавшая за взрослыми разговорами Ника тут же была потеряна для общества, а бабушка с дедушкой сразу стали для нее любимыми.

– У меня есть только один вопрос, – проговорил Джеймс, задумчиво потирая бороду. – Когда ты соблаговолил бы нам сообщить, если бы не эта катавасия?

Кристиан поморщился.

– Когда она родилась, я сам толком еще не понял, что произошло. И уж тем более не представлял, как будут выстраиваться наши с ней отношения… Вика все же такая…

«Дура!» – подсказал мой внутренний голос.

– …своеобразная женщина, – покривил душой маг. – Она то и дело собиралась вообще уехать из России, а вы, ко всему прочему, были в тот момент в вашем кругосветном путешествии. Меня в общем-то устраивало все как есть, и я не видел причин, по которым вас стоит беспокоить подобным. До сегодняшнего дня.

– Какой же ты…

«Идиот!» – вновь восторженно оживился внутренний голос.

– …своеобразный мужчина, – в сердцах припечатала Мария Леопольдовна.

– Так Ника может пожить с вами, пока все не утрясется? – невозмутимо поинтересовался неблагодарный и блудный сын.

Взгляды всех взрослых переместились на ребенка. Мелкая застыла на несколько мгновений, как зверек, заслышавший подозрительный шум, а затем торопливо, будто сейчас отберут, сунула в рот конфету. Пятую по счету, если судить по фантикам.

– Можно подумать, у нас есть выбор, – проворчала Мария Леопольдовна и строго постучала ложечкой по краю кружки, стряхивая с нее капли чая. – Но не смей мечтать, что ты так легко отделался от нотаций! Кто бы мог подумать, что в столь зрелом возрасте ты все еще нуждаешься в воспитании!

Я хмыкнула в чашку. Вот уж воспитанным Криса не назвал бы даже самый лояльный к чужим недостаткам человек. Не знаю, кого винить – родительский недосмотр или неисправимый характер, – но звание ребенка года этот человек бы точно не выиграл. А вообще, хотела бы я посмотреть, как ему читают нотации! Да только кто ж мне разрешит…

Остаток чаепития прошел за пустыми беседами о нынешнем кризисе. Родители Криса как пенсионеры со стажем винили во всем правительство (читай – Братство), вспоминали, что в их время такого уж точно не допустили бы, и сетовали на распустившуюся молодежь, которая прожигает жизнь вместо того, чтобы объединиться единым фронтом и дать супостату отпор. Мы с Крисом поддакивали и со своими соображениями на этот счет не лезли. Хотя бы потому, что их особенно и не было. Да, Братство конкретно проштрафилось, но бороться с противником, который непредсказуемо возникает из воздуха то тут то там, – задачка все же не из легких.

А потом мы отправились устраивать Нику в одной из комнат наверху. Девчонка резко погрустнела, даже подсунутая мной бонусная конфета подняла ей настроение лишь на доли секунды. Скрепя сердце я пообещала, что мы сейчас в темпе победим всех злых дядек-тетек и созданий неопределенного пола и заберем ее обратно, а до тех пор будем часто-часто заезжать. И вышла, оставив ее наедине с непутевым папашей.

В доме было тихо, только с кухни доносились приглушенные голоса. Поскольку я была женщиной в неограниченной степени, а инстинкт самосохранения, шепчущий, что не стоит подслушивать разговор темных магов, если хочешь жить долго и счастливо, отключился, я на цыпочках спустилась по лестнице и приблизилась к двери.

– …ой, вот только не спрашивай в кого! Смешно это слышать от человека, который спустя двадцать лет совместной жизни случайно проболтался, что терпеть не может мои духи. А я их, между прочим, специально для тебя покупала! – лилась негромко английская речь. – Как ему вообще могло прийти в голову не сообщить нам о ребенке?

– Скорее, ему не пришло в голову сообщить.

– И это после того, как…

– Ты лет восемь назад ему заявила, чтобы не вздумал сделать тебя бабушкой в ближайшие годы? Вот он и выждал для приличия.

– Звучит так, будто ты на его стороне!

– Мэри, я просто уже давно не удивляюсь причудам нашего сына. Хотя… вот его выбор пассии меня озадачил.

О, вот это уже интересно.

– Почему же? По мне, так причины выбора, так сказать, на лицо… и прочие части тела.

Я невольно горделиво расправила плечи. Комплимент же? Комплимент!

– Наш сын связался с суккубом. Неужели тебя это ни капельки не беспокоит?

– Конечно, беспокоит! Я только удивляюсь, откуда у тебя столько сочувствия к судьбе бедной девочки.

– Какой девочки?!

– Дорогой, ты же сам только что сказал – она связалась с нашим сыном. При всей моей неземной к нему любви, как женщина, я вынуждена признать: мужчина, сообщающий родителям о том, что у них есть внучка, лишь спустя шесть лет и только из бытовой необходимости, уж точно не подарок!

Я прыснула со смеху и торопливо зажала себе рот ладонью, а Мария Леопольдовна продолжила:

– Меня куда больше напрягла бы ситуация, если бы в комплекте суккубом нам не был бы предъявлен ребенок. А так… мальчик свой долг по продолжению рода выполнил, пусть развлекается. В конце концов, он не миллионер и не идиот, без состояния не останется, в депрессию, если она потеряет к нему интерес, не впадет. Я смею надеяться, что он осознает все недостатки отношений с демоном соблазнения.

– И достоинства, – хмыкнул Джеймс.

– И досто… – машинально кивнула его жена, а следом раздался глухой звук подзатыльника.

– Подслушиваем? – прошипел зловещий голос над ухом.

Я трусливо взвизгнула и подскочила на добрых полметра. Кристиан расплылся в удовлетворенной ухмылке.

– Ну что, поедем обратно? Они там как раз уже прибраться, наверное, успели, – мечтательно предположил он.

– Если мы по дороге заедем куда-нибудь перекусить, то точно успеют, – выдвинула предложение я.

А что? Труд, говорят, облагораживает! Мне для дорогих коллег даже не жалко моей части благородства, зачем оно суккубу? Крайне неудобная вещь, а им пригодится…

– Иногда ты говоришь на диво умные вещи, – протянул Крис и, не дав мне времени на то, чтобы оскорбиться по поводу «иногда», продолжил: – Еще пара таких рациональных предложений, и я сделаю тебя вторым заместителем Князя!

– А что мне это даст? – Заявление сбило меня с толку.

– Тебе – формальное право командовать остальными и прибавку к зарплате. А Чару – возможность безнаказанно доставать тебя на тему того, каким путем ты выбила себе продвижение по карьерной лестнице.

Я приуныла, третья перспектива начисто перекрывала заманчивость первых двух. Это ж никаких папок не напасешься в него швыряться!

– Я согласна на тайного второго заместителя, – выдвинула я встречное предложение.

– Это как? – озадачился маг, делая шаг в сторону кухни, наверное, чтобы попрощаться с родителями, а также провести инструктаж по обращению с шестилетними девочками.

– Никому не говорим и оставляем только прибавку к зарплате.

– Маленькая ведьма, – со вздохом вынес вердикт Крис, толкая дверь.

Прощание вышло куда более долгим, чем инструктаж, состоявший из двух фраз – укладывать в восемь тридцать, клубникой не кормить – аллергия. Нас проводили до выхода и пообещали уберечь ребенка в целости и сохранности как минимум до следующего визита папаши, который, как выразила надежду Мария Леопольдовна, состоится на этой неделе, а не через шесть лет.