Планы на лето - Лавринович Ася. Страница 30

– Что случилось? – насторожилась я.

– Ты не против прогулять первый урок? – спросила Дина.

Школу я ненавидела, особенно под конец учебного года. Прогулять ее, да еще и в весеннюю прекрасную погоду, – заманчивое предложение. Но все-таки разговоры вокруг да около раздражали. С чего вдруг Дина решила возобновить наше общение?

– Может, сначала объяснишь мне… – начала я.

Динка закивала:

– Да-да, конечно. Ты ведь помнишь Свету? Ну, из нашего дачного поселка.

Свету я, конечно, помнила. Если бы не Света, Дина никогда и не встретила бы этого ужасного Виташа.

– Конечно, помню. А что с ней?

Глаза у Дины вдруг заволокло слезами.

– Это кошмар какой-то, Кать! Ты представляешь, она чуть с собой не покончила. Таблеток наелась из-за одного козла.

– Из-за какого козла? – ахнула я. Такое в мою картину мира никак не вписывалось.

– Из-за самого настоящего! Не, он человек, конечно, не козел, но просто нелюдь! Влюбил ее в себя и совратил. А потом выяснилось, что это на спор… – Дина всхлипнула. – Это еще в пятницу было, вечером. Ее еле откачали. У нас весь поселок на ушах стоял. «Скорая» туда приезжала, представляешь? А сегодня я к ней собираюсь, сказали, что уже можно прийти навестить ненадолго. У нее, кроме бабушки, нет никого. Хочу продуктов разрешенных принести, но боюсь одна идти, понимаешь? А вы ведь тоже немного знакомы…

– Ну хорошо, пойдем, – кивнула я растерянно, все еще пытаясь переварить новость. – Раз тебе страшно, давай вместе.

Мы взяли в магазинчике фрукты, соки, печенье.

– А это примут у нас? – спросила я.

– Не знаю. Попробуем всучить… А что за толстовка на тебе? – поинтересовалась Дина.

– Матвей дал, мы в выходные гуляли все вместе.

– Ты теперь тусуешься с Вовой?

– Мне же больше не с кем тусоваться, – уколола я подругу.

– А как же Давид?

Я застопорилась с ответом. Чувствовала, что с Давидом у нас все сложно: я пока не могу ответить ему той взаимностью, на которую он рассчитывает. А если завести с Диной разговор про отношения, то подруга обязательно выскажет свое экспертное мнение, основываясь на опыте с Виташем. Слушать такое для меня – настоящее наказание, поэтому я лишь кратко ответила:

– Мы присматриваемся друг к другу, все хорошо.

Дина поняла, что напряжение между нами никуда не девалось и на контакт с ней идти я не хочу. Мне было так неуютно, что я уже пожалела, что согласилась пойти вместе с ней.

В приемные часы мы расположились в скверике на территории больницы. Света вышла к нам спустя десять минут. Выглядела она бледной и очень замученной.

– Света, как ты? – взволнованно спросила Дина.

– Как человек, которого вытащили с того света, – слабым голосом отозвалась девушка.

От ее слов у меня мурашки пробежали по коже. Я старалась не пялиться на Свету, но все-таки то и дело бросала на нее взгляд. Она всегда была худенькой, но сейчас казалась прозрачной, как призрак. Только окрашенные в розовый волосы добавляли Свете немного жизни.

– Хорошо, что вы пришли, у меня в палате одни старушки. И разговоры у нас только о том, кому сколько жить осталось.

Дина сидела с сочувствующим выражением лица, а я даже не знала, что сказать. При взгляде на Свету у меня от жалости сжималось сердце. Если по пути в больницу я испытывала только шок и недоумение от рассказанной Динкой истории, то сейчас мне словно передалось отчаяние, которое испытывала Динка, а потом и страшное безразличие к жизни, читавшееся в глазах Светы.

Долго говорить Света не могла – у нее каждый раз перехватывало дыхание и не хватало сил. Пока она тихо что-то рассказывала Динке, я отвлеклась на сообщение от Давида, который потерял меня в школе. Почему-то снова вместо того, чтобы написать правду, я выдумала запланированный поход к врачу. Раньше я так много не врала, а сейчас будто откладывала тот момент, когда смогу открыть Давиду себя и свою жизнь.

Света просидела с нами совсем чуть-чуть, а затем сказала, что вымоталась и хочет вернуться в палату. Добавила, что ей будет приятно, если мы навестим еще раз, потому что бабушка после трагедии слегла и ей самой сейчас нужна помощь, благо к ним приходит соседка. А тот парень, из-за которого Света решила попрощаться с жизнью, оказывается, перевел все в шутку. Пошел на попятную, сказал, что между ними ничего и не было. И правда, настоящий козел. Меня от этой истории затошнило.

Когда Света ушла, мы с Диной еще немного посидели на скамейке рядом с цветущей сиренью, распространявшей пьянящий запах. Ярко светило солнце, громко щебетали птицы, а у нас на душе было так тошно, что никто не мог начать разговор.

– Если бы я оказалась на ее месте, поступила бы точно так же, – сказала вдруг Дина.

Я испуганно посмотрела на подругу:

– Ты что такое говоришь, дура! Никто не стоит таких жертв.

– На словах все очень просто… Но я иногда задумываюсь о предательстве Виташа, и мне кажется, что тоже умру.

Я вспомнила свою подругу еще полгода назад. Веселая, бойкая Динка, которой палец в рот не клади. Мне казалось, что она знает себе цену. И подумать не могла, что подруга когда-нибудь может стать жертвой таких отношений.

– Пойдем в школу, – нахмурилась я, – не нравятся мне твои разговоры. Нужно на физику успеть, сегодня тест, который я не могу провалить.

Еще мне очень хотелось встретить Матвея и вернуть ему толстовку, но это сказать Дине я уже не решилась.

Получив очередную четверку по физике за предыдущий тест, я, задумавшись, записала правильно все заученные ответы и сдала бланк.

У одиннадцатого класса последним был сдвоенный урок физры. Когда после звонка из зала первым вышел Давид со своей свитой, я интуитивно спряталась за столб. С ним мне сейчас встречаться не хотелось и объясняться по поводу выдуманного похода к врачу – тоже. А еще он сразу бы заметил у меня в руках толстовку своего одноклассника.

Нервно теребя ее в руках, я дождалась Вову. Матвея рядом с ним снова не было. Убедившись, что Перов уже покинул коридор, я вышла навстречу брату.

– А Матвей где? – спросила сразу я.

– Мотя? – Брат явно растерялся. – А он смотал с последнего урока.

– Да? А куда?

Вова смерил меня подозрительным взглядом.

– У него дела, а че такое-то?

– Да вот, хотела отдать… – Я протянула Вове толстовку. – Думала, вдруг он сегодня к нам не зайдет после уроков. Хотя сегодня его очередь ухаживать за котятами. Ты не знаешь, какие у Матвея дела?

Я столько всего наговорила, а от последнего моего вопроса Вовка совсем опешил. До недавнего времени меня дела Мальцева не интересовали. Брат замялся. Я его хорошо знала: он явно размышлял над тем, посвящать ли меня в жизнь своего друга.

– Встреча у него, – наконец ответил Вова.

– Встреча? А с кем?

Мы с братом направились в сторону гардероба. Вовка вдруг вскипел:

– Да что ты привязалась? С девчонкой вроде какой-то…

– Со свадьбы Кукушкиных? С Мартой?

– Во-во, с ней, – кивнул Вова. – Давай сюда толстовку, я сам ему отдам.

Рассердившись, я с силой пихнула брату толстовку и быстрым шагом направилась к выходу из школы. Ничего Вова не понимал. Я и сама толком в себе разобраться не могла.

«Марта – очень красивое имя».

Получив за последний тест пятерку, я впала в уныние. В этот раз Клава нахваливала меня пол-урока. И чем больше она ставила меня в пример, как «взявшуюся за голову», тем хуже мне становилось. Тогда же я решила удалить все фотки с правильными ответами из телефона и оставшиеся два теста написать самостоятельно. Снова сесть за учебники и попытаться разобраться хотя бы немного… Возможно, если бы кто-то решил мне помочь, разъяснил эти проклятые задачи, стало бы легче, но такого человека рядом со мной не было. Искать репетитора на последние пару недель мая глупо. Будь что будет, решила я.

После уроков я встретила Соню в школьном женском туалете. Разложив на подоконнике содержимое косметички, Аверина аккуратно перерисовывала стрелки.