Окровавленные руки (ЛП) - Форрест Аделаида. Страница 29

— Я думаю, что здесь я в большей безопасности. Это не тот парень, от которого ты можешь меня защитить.

— Во что, черт возьми, он тебя втянул? — прошипел Дюк, и я метнулась через его плечо, чтобы найти Маттео, стоящего в дверях. Я не слышала, как открылась дверь, а в руке у Маттео был ключ. Я предположила, что это ключ от моего дома, хотя как он его получил, было выше моего понимания.

— Убери от нее руки, — приказал Маттео, и Дюк быстро встал, повернувшись к Маттео впервые со времен старшей школы, как я поняла. Привлекательные черты Дьюка, подходящие к соседскому мальчику, выросшему, не могли сравниться с дикой красотой, которой был Маттео Белланди. На нем по-прежнему не было пиджака, рукава торопливо закатаны до локтей, а на груди белой рубашки было несколько пятен красного. Он был похож на преступника, и я подозревал, что с каждым днем он становился все больше и больше. Ледяно-голубые глаза сверкнули, когда он посмотрел на Дюка, оценивая его и находя, что ему чего-то не хватает.

— Ты не можешь приходить сюда после гребаных двенадцать лет и подвергать ее опасности. Она заслуживает лучшего, чем ты когда-либо сможешь ей дать, Белланди, — прошипел Дюк со всей яростью, которую накопил в годы наблюдения за тем, как я растворяюсь в полужизни в этом тоне.

Маттео ухмыльнулся, его голубые глаза, на которые я так любила смотреть, согрелись для меня сверкающими твердыми и жестокими драгоценными камнями. — Ты до сих пор не сделал шага, да? — спросил он Дюка, который застыл прямо передо мной. Я повернула голову, чтобы посмотреть на Дюка, вздрогнув, когда его плечи поникли. Реальность того, чего я не видела, поразила меня, когда он бросил печальный взгляд в мою сторону.

— Ты сломал ее. Я все жду, когда она будет готова к отношениям, но этого, блядь, никогда не происходит из-за того, что ты с ней сделал, — плюнул он Маттео, подтверждая правду, которая потрясла меня до глубины души. — Я люблю ее достаточно, чтобы ждать. Даже двенадцать лет.

— Дюк? — прошептала я, глядя на него. Он повернулся ко мне, глядя на меня с гримасой.

— Я не хотел, чтобы ты это узнала.

Я отступила на шаг, просто зная, что мне нужно пространство. — Почему ты мне не сказал?

— А это имело бы значение? — прошипел он. — Ты всегда была так увлечена им, что даже не видела меня.

Я снова вздрогнула, ненавидя то, что он злился на меня, когда не потрудился быть честным.

— Не надо, — прорычал Маттео. — Ты не можешь расстроить ее, потому что ты был слишком труслив, чтобы сделать ход.

— Маттео! — Я задохнулась, ненавидя то, что он был так жесток в момент, который, вероятно, имел решающее значение для моей способности поддерживать дружбу с Дюком.

— Да пошел ты, — прошипел Дюк, направляясь к двери. Он сделал паузу, глядя на меня с грустью. — Позвони мне, если решишь, что хочешь быть чем-то большим, чем просто мимолетным увлечением Маттео Белланди.

Я упала на свое место, когда он ушел, удивляясь, как, черт возьми, моя скучная жизнь стала такой грязной.

Шестнадцатая

Айвори

Скар уставился на меня, пока мы готовились к утренней пробежке. Прошлая неделя прошла в том же режиме, пробежка по утрам, я занимался своими делами, а потом Маттео появлялся как раз к ужину. Мы либо ели у меня дома, а он ночевал, либо он брал меня с собой, и мы оказывались у него. Это было почти комфортно, предсказуемо. Я не могла себе представить, чтобы жизнь Маттео слишком часто следовала такому распорядку, но он произвел на меня отчетливое впечатление, что он делал все возможное, чтобы убаюкать меня и привести к ощущению нормальной жизни после того, как я потеряла Дюка.

Не то чтобы он был мертв или что-то в этом роде, и он отвечал на мои сообщения — в основном односложные ответы — но легкость нашей дружбы исчезла. Он не появлялся с тех пор, как Маттео его разоблачил, и я не могла его винить. Не зная, что, по крайней мере, Шрам будет со мной в моем доме. Он был унижен, его чувства ко мне были раскрыты худшим человеком в его сознании. Я знала это.

Это не помешало его отсутствию причинить мне боль. Даже Сэди в основном отсутствовала, вероятно, проводя много времени с Дюком и поощряя его направлять свои эмоции в свое искусство, а не менее продуктивную ярость.

Так что перед лицом всего этого Маттео, похоже, был полон решимости показать мне, какими могут быть отношения с ним. Я перестала сопротивляться его присутствию, потому что, пока они не решили проблему с Адрианом, он был необходимостью. Я даже перестала бороться с его властью над своим телом, потому что с тем же успехом могла бы получить несколько отличных оргазмов от ситуации, прежде чем он соберет вещи и бесследно покинет мою жизнь. Очередной раз.

Но я сделала все возможное, чтобы напомнить себе, что это временно. Что Маттео оставит меня, а я буду собирать по кусочкам. Моя решимость только укреплялась со временем, чем больше Маттео разрушал мою броню своим сильным присутствием и заставлял меня хотеть того, чего никогда не произойдет. Я решила найти какое-то решение, чтобы заставить его двигаться дальше раньше, чем позже, когда это будет еще больнее, но понятия не имел, что это будет.

— Вам нужно изменить свой распорядок дня, — заметил Шрам, когда я открыла входную дверь. Он повернулся с копией моего ключа от дома в руке и запер за мной.

Я давно привыкла, что у каждого есть ключ от моего дома. Если бы они хотели причинить мне боль, они бы уже это сделали. — Мне нравится моя рутина.

— Так вас легче выследить, легче преследовать. Ваша предсказуемость делает вас легкой мишенью для людей, которые могут захотеть причинить вам вред, — проворчал он, начав бежать рядом со мной. Массивный, неуклюжий мужчина ненавидел бегать со мной, но все равно делал это. Ему даже удалось не сильно меня замедлить, учитывая длину его ног и то, что один его шаг равнялся двум моим.

— Вы хотите, чтобы я бежал в другое время дня? — спросила я, медленно увеличивая темп. — Это будит меня, чтобы начать мой день. В этом суть.

Мое дыхание было ровным, мое тело двигалось к тому месту сосредоточения, к которому меня всегда приводил бег.

— По крайней мере, вы должны изменить свой маршрут. Это сделает его менее предсказуемым.

Я обдумала это.

— Я не хочу заблудиться, — призналась я. Несмотря на то, что я жила в этом районе несколько лет, я не рискнула свернуть с главных дорог. По-прежнему существовала явная вероятность того, что я забреду туда, где мне быть не следует.

— Ты получишь меня, — проворчал он, его собственное дыхание было гораздо менее ровным, чем мое.

— Я не всегда буду с тобой, — фыркнула я. — Ты не можешь провести остаток своей жизни, заботясь обо мне. В конце концов, Маттео понадобится, чтобы ты сделал что-то еще.

— Он не оставит тебя без защиты. — Мы свернули за угол и направились по дороге, ведущей к парку. Я чувствовала его взгляд на себе, даже когда демонстративно смотрела на парк рядом со мной. — Как вы думаете, что это такое?

— Что?

— Ваши отношения с Маттео. Вы все еще думаете, что он уйдет? — При любых нормальных обстоятельствах я был бы благодарен за то, что меня перебили, что спасло меня от ответа.

Это были не обычные обстоятельства.

Мое тело дернулось, когда я врезалась в мужчину, который выбежал из входа в парк. Он издал «уф», поймав меня руками за бедра, когда я чуть не упала лицом вниз. Мое тело замерло, ужас накрыл меня, когда я узнала голос, говоривший надо мной. Запрокинув голову, я столкнулась лицом к лицу с тем, кого, как я подумала , мог быть Адриан Риччи. Честно говоря, трудно было сказать.

Его лицо было избито, в синяках, с раной на скуле, разбитой губой и повязкой на носу в том месте, где он был порван. Два лиловых синяка окружали его жестокие карие глаза.

— Я… Адриан? — спросила я, отступая достаточно далеко, чтобы заставить его разжать мои бедра. Одна из его рук была забинтована, и она нерешительно покинула мое тело.