Окровавленные руки (ЛП) - Форрест Аделаида. Страница 43

— Ты должна была встретиться с ним когда-нибудь, Ангел, — он рассмеялся.

Я посмотрела краем глаза, в то место, где на его лице образовались едва заметные следы гусиных лапок. Даже крошечный след старения только подчеркивал его опасные черты.

— Ты прав. Наверное, так и было, — согласилась я, и облегчение на его лице было комичным. Он серьезно думал, что сошел с ума. — Но не сегодня! Не зная, что грядет. Ты ослепил меня, придурок!

Он громко рассмеялся, упиваясь моим растущим комфортом с ним. По словам Маттео, часто становилось скучно, когда люди постоянно делали то, что он говорил.

Я была кем угодно, только не скучной.

— Ты можешь винить меня? — он спросил.

— Зачем это было нужно? Теперь я в панике! — Я застонала, вырывая свою руку из его хватки.

— Именно поэтому я не сказал тебе, пока мы не были почти там. Я не хотел, чтобы ты беспокоилась весь день, когда ты могла бы быть счастлива со мной.

— Это почти мило, — признала я. — Но в основном эгоистично, я думаю.

— Это было совершенно эгоистично, — согласился он с мошеннической ухмылкой. Я шлепнула его по руке, пытаясь не думать о том времени, когда до того, как мы вышли из дома, он подкараулил меня в душе.

Куда я пошла, чтобы смыть с себя секс.

Это было бесполезное упражнение.

— А если он меня ненавидит? — прошептала я, и Маттео вздрогнул.

— Он не будет твоим самым большим фанатом, — ответил он, и я простонала.

— Почему?

— Ты не итальянка. Он хочет, чтобы я женился на дочери друга, и он думает… — Тео сделал паузу, обдумывая свои слова, и я знала, что следующее заявление будет касаться его тайных деловых предприятий. — Он думает, что любовь — это слабость. Что я должен жениться на человеке, которого готов однажды потерять.

Я расширила глаза, глядя на него, когда он свернул на длинную подъездную дорожку.

— В чем смысл?

— Чтобы иметь детей. — Он пожал плечами. — В этом весь смысл брака с моим дядей, после смерти мамы Лино.

— Что с ней случилось? — Лино никогда не говорил о ней. Я не знала наверняка, что она умерла, но догадывался об этом.

— Произошла авария. Мужчины, нацелившиеся на моего дядю, сбили их с дороги. Он выжил, а она нет.

— Боже, Тео, — прошептала я, ужас захлестнул меня. — Чем вы занимаетесь?

Он не ответил, подъехав к воротам безопасности перед поместьем, немного меньшим, чем у Маттео. Подъездная дорожка была не такой длинной и извилистой, а сам дом был более квадратным, чем раскинувшаяся постройка, в которой жил Маттео.

Но каким бы ни был семейный бизнес, дядя Маттео извлек из него большую выгоду.

— Проезжайте, мистер Белланди, — сказал охранник, когда Маттео опустил окно, а «астон» въехал в открывающиеся ворота.

— Дыши, — усмехнулся он. — То, что ты не нравишься моему дяде, не имеет к тебе никакого отношения . То, что ты милая, не изменит его мнения. Если ты будешь выглядеть лучше всех, его мнение не изменится. И мне плевать, что он думает о тебе, потому что я выбираю тебя. Это все, что имеет значение. — Мы подъехали к дому, и что-то внутри меня раскрутилось. Было намного меньше давления, когда я знала, что его неприязнь ко мне уже предрешена. — Я не позволю ему не уважать тебя.

— Хорошо, — прошептала я. Маттео повернулся ко мне, изучая меня. Удовлетворенный увиденным, он вылез из машины. Что бы ни говорил Маттео, я была благодарна, что живу в платьях. Мое небесно-голубое платье с запахом было элегантным и вневременным, и, возможно, это была единственная вещь, которую я могла бы подумать о том, чтобы надеть на встречу с дядей Маттео.

Поскольку оба его родителя ушли, неодобрительный дядя был самым близким к родителям, что у него осталось. Я нравилась Лино, подумала я. Так что на растерзание остался только дядя. Может быть, он в конце концов пришел в себя, верно?

Я не могла представить, что проведу свою жизнь с мужчиной, когда половина его семьи ненавидит меня за все время, что мы вместе.

— Насчет того, что я твоя жена, — начала я, как только он открыл для меня дверцу машины. Он вытащил меня, заправив волосы за ухо с одной стороны.

— Ммм, — пробормотал он, закрывая дверцу машины с тихим стуком.

— Я не хочу быть проблемой для твоей семьи. Ты не должен чувствовать себя обязанным давать мне обещания, Тео. Не все отношения строятся навечно, может быть…

— Не надо, — прошипел он, рука, закрывавшая дверь, оставалась крепко прижатой, так что он прижал меня к машине. — Никто меня ни к чему не обязывает. Никогда.

— Но, может быть, это лучше, как краткосрочные отношения. Нам не нужно запутывать их такими вещами, как развод и дети…

— Развода никогда не будет, — проворчал он, схватив меня за руку и потянув в сторону от машины. — Я выйду замуж только один раз, Айвори.

— Так пусть это будет с кем-нибудь…

— Достаточно. — Его голос был шепотом, но предупреждение было ясным. Я даже не знала, почему мне иногда приходится спорить с этим человеком. Так застряла на своем собственном пути, что никогда не рассматривал, когда кто-то другой предлагал ему жизнеспособный вариант.

— Хорошо, — прошептала я в ответ, прекрасно зная, что возобновлю разговор в другой раз.

Я изобразила на лице легкую улыбку, решив произвести наилучшее впечатление, несмотря на то, что дядя Маттео мог подумать обо мне. Маттео как всегда хладнокровно постучал в дверь, и я прижалась к нему. Последнее, чего я хотела, когда его дядя сформировал свое мнение обо мне из первых рук, это чтобы Маттео держался отстраненно, потому что я его разозлила. Немного его хладнокровия испарилось, когда он обнял меня за талию и на мгновение улыбнулся мне, но я знала, что в остальном его отношение не изменится. Он был в рабочем режиме, так же расчетливо, как он вел себя, когда ступил в свой офис или разговаривал с одним из своих парней, которому он не так сильно доверял.

Поначалу эта личность наводила на меня ужас, особенно в сочетании с моей остаточной ненавистью к самой его должности. Но после того, как я чаще бывала рядом с ним в таком режиме, меня это безумно привлекало. Темные волны доминирования, которые исходили от него, обращались к чему-то во мне, к той части меня, которая барахталась в одиночестве и работала над тем, чтобы найти себя, любила комфорт, в котором Маттео просто был тем, кем он был.

Когда итальянка средних лет открыла дверь, она уважительно кивнула Маттео, а затем удивленно посмотрела на меня.

— Мистер Белланди. Мы не знали, что вы приведете гостя.

На ее лице отразилась паника, и Маттео продолжал, как будто его это не беспокоило. Войдя в дом, как будто он принадлежал ему, он потащил меня за собой. Глаза женщины метнулись в сторону гостиной, и откуда-то донеслись голоса. Глаза Маттео сузились при звуке женского смеха.

— Что он сделал? — Маттео зарычал, крепче обхватив меня за талию.

— Он пригласил мистера Морелли и его дочь, — прошептала она, зажмурив глаза. Ее напряжение усиливало мое собственное, пока я не задохнулась, когда Маттео взял меня за талию, чтобы без предисловий провести меня в гостиную. Лино стоял в стороне, полностью и полностью лишенный той игривости, которую я так привык в нем видеть. Его серьезная маска была на месте еще до того, как мы вошли в комнату, но она мгновенно исчезла, когда он приблизился к нам.

— Айвори, милая, ты как всегда прекрасна, — сказал он, нежно целуя меня в щеку. Он и Маттео обменялись взглядами, и было ясно, на чьей стороне Лино будет линия фронта. Судя по недоверчивым взглядам, которыми трое других обитателей комнаты посмотрели на меня, я должна была догадаться, что этот момент приближается.

Быстро.

— Маттео. — Дядя поморщился. — Что это?

— Я мог бы спросить тебя о том же, Габриэле. Я совершенно уверен, что ясно дал понять, когда мы виделись в последний раз, что меня не интересуют твои договоренности относительно Елены.

Я почувствовала, как мое тело содрогнулось, когда мои глаза встретились с ее глазами, зная, что красотка на диване с большими карими глазами была моей соперницей в ее отношении.