Демонолога вызывали? Том 1 (СИ) - Вольт Александр. Страница 13

Очнулся я несколькими часами раньше. Ко мне как раз подключали какие-то приборы, прикладывали датчики и присоски.

— Ничего такого не заметил, — ответил Покровский. — Они сцепились, как два мартовских кота. И наш кот был явно сильнее. — На слове «наш» он сделал акцент, подчеркивая важность.

— А еще ваш кот, имея преимущество, не закрыл брешь, как того требует наш устав, — не унимался женский голос.

— Позвольте, он не состоял на обучении и банально может не знать…

— Его прадед, дед и отец были Сшивателями. Думаете ему об этом неизвестно?

— Ситуация, — пискнул бесенок тихо на ухо. — Тебе твой друг ничего не успел полезного рассказать, что ли?

— Нет. Посоветовал в архиве изучать.

Больше он ничего не ответил. Я нарочно стал ерзать ногами и издавать звуки, словно приходя в себя.

Они все разом умолкли. Я неспешно открыл глаза. Врать не буду, зрение плавало, все фигуры казались размытыми и смазанными.

— Как самочувствие? — спросил тот, кто предлагал меня запереть в подвале.

— Голова болит, тошнит и перед глазами плывет, — сказал я. И ведь не врал. Тошнило от голода, не иначе.

— Не переживайте, голубчик. Это последствия переизбытка адской материи в вашем организме. Согласно нашим приборам, вся одежда, в котором вы были, прямо фонит на датчиках. Удивительно, что вас не вывернуло наизнанку.

Я несколько раз моргнул, после чего попробовал протереть кулаками глаза, но ощутил, как что-то тянет в районе локтей. Руки доктора и Покровского меня тут же перехватили за запястья и уложили обратно на койку.

— Но-но-но. Этого делать не надобно, молодой человек. Катетеры вырвете и что дальше?

Всклокоченная седая борода, реденькие волосы на макушке и огромные очки, в которых линзы были толщиной, пожалуй, с мой указательный палец.

— А дальше проблемы с их повторной установкой, побитые вены и вот это все, — вяло ответил я, от чего доктор замер надо мной, рассматривая лицо, после чего спешно проверил еще раз капельницы, проводки, присоски и отошел от меня.

Что-то насторожило его. С другой стороны, может я в лечебнице какой подрабатывал за гроши, чтоб на ужин было чего поесть. Утки выносил, скажем, умных слов наслушался от медсестер. Мало ли как меня жизнь потрепала.

Я провел глазами по комнате: небольшое помещение в белых тонах, одно единственное окно в левом углу, справа дверь, что примечательно, крепкая и металлическая с окошком для выдачи. Внутри ручки не видел. Ясно, значит открывают ее снаружи.

В помещении действительно был Покровский и еще двое — синеволосая девица и доктор, напоминавший мне какого-нибудь карикатурного сумасшедшего ученого во время полевых исследований.

На девушке мой взгляд зацепился сильнее всего. Во-первых, потому, что у нее из-под аккуратно подстриженной челки торчали два небольших рога. Совсем крохотные, но достаточные для того, чтобы их было заметно.

Во-вторых, если не брать в расчет этот нюанс, то она была очень красивой. Тонкие светлые бровки, длинные ресницы, голубые глаза, аккуратный ровный носик. Скулы усыпаны небольшой горсткой едва заметных веснушек. Пухлые губы и ямочка на подбородке.

Одета она была иссиня-черную форму прямо по фигуре. Чуть ниже шеи эта форму приобретала приятные глазу круглые очертания.

— Ты рот-то закрой, Каммерер, а то слюна сейчас по подбородку потечет и все, скажут, что свихнулся и действительно закроют в подвале. Еще о чертаниях каких-то там размышляешь.

Но она смотрела на меня в упор равнодушным взглядом. Выдержки не занимать. Либо это закалка какой-то местной учебной школы, либо ей не впервой приходилось сталкиваться с…

— За подобный вульгарный взгляд я могла бы снести тебе голову, — спокойно сказала она, глядя мне в глаза, а затем слегка наклонила свою, — но я беру в расчет, что сейчас ты слаб и не сможешь биться в полную силу.

Она вздохнула, закинув длинную ровную ногу одну на вторую.

— И к тому же, у руководства много к тебе вопросов, так что все свои притязания и претензии мне придется отложить на неопределенный срок… — с придыханием сказала она, подперев подбородок рукой и глядя на меня. Ее взгляд смягчился и сейчас она рассматривала меня с каким-то интересом.

А вот мне было интересно, что у нее за душой. То, что показал мне бесенок — поражало. Вернее, будь я в своем мире и в своем теле при всей оснастке — да, повозился бы, но не прям чтоб до кровавых мозолей.

— Слышь, Марк. А ты же, вроде как, с какой-то родословной в этом мире, как кобель на выставке. Верно?

— Да вроде как да, — ответил я мысленно бесу.

— Тогда что эта безродная рогатая себе позволяет?

— С чего ты взял, что она безродная?

— Ты издеваешься? У нее РОГА, КАММЕРЕР. РО-ГА. ЭР О ГЭ А. Понимаешь?

В словах демона была крупица логики, но кто его знает, какие тут правила-то. Вдруг здесь есть люди, а есть еще какая-нибудь раса, типа полулюдей? Вот потому и надо мне в архив первым делом. С другой стороны, а чем черт не шутит?

— Как я могу к вам обращаться? — я смотрел на нее с вызовом во взгляде, приподнимаясь туловищем на подушке, чтобы если не лежать, то хотя бы сидеть.

Она хмыкнула, искривив губы в ухмылке, после чего встала, подошла к двери и постучала три раза костяшками пальцев.

— В любом случае, все ваши претензии остаются при вас, сударыня, — бросил я ей вдогонку.

Она лишь дернула бровью, а когда двери открылись — вышла прочь.

— Не обращай внимания, Андрей, — сказал Покровский. — Говорить она может много и что угодно, но действует лишь по указке. Не сталкивался раньше с Клинками?

Я покачал головой.

— Не-а. Они все такие?

— Какие? — спросил Покровский. — Женщины, в смысле?

Я усмехнулся.

— Нет. Рогатые.

— Да. Отличительная черта Клинков. И женщины тоже да. Но даже удивительно, что при твоем уровне силы — тебя не нашли раньше.

— Да-да-да, голубчик. Вот тут поподробнее расскажите! Мне очень интересно, как так вышло, что полуживой голодранец обладает такой силой?

— Не понимаю, о чем вы, — я нахмурил брови, выказывая свое непонимание, как к нему обращаться.

— Яков Васильевич. Сафронов.

Он схватил меня за руку и сжал ее; несколько раз потряс. Что ни говори, миры разные, а привычка мужчин трогать друг друга за руки в знак знакомства, приветствия, прощания и многого другого — осталась тут.

— Рад знакомству.

— Взаимно-взаимно, голубчик. Но вы продолжайте, пожалуйста. Вы сказали, что вас задержали за драку и использование магии.

«Ишь какой хитрец. Я ему еще ни слова не сказал, а он уже тему в нужное русло перевел. Пользуется моей слабостью, — подумал я».

Ощущение было, словно в голове кто-то елозил склизким длинным щупальцем.

— Да. Я был задержан. Меня доставили к Сергею Вениаминовичу до и для выяснения обстоятельств, но потом зазвонил телефон и… вы сами, наверное, все знаете, верно?

— Ну… как «все», — замялся Яков Васильевич. — Все да не все! Вот что вы помните, когда оказались на улице Грушевского?

— Что использовал магию, — сказал я. Решил ему немного подыграть. Если они считают, что этот всплеск моего могущества был всего лишь случайностью, то пусть так и остается. Будет лучше, если они не будут знать, что я из себя представляю на самом деле. Пускай я еще крайне далек от былого могущества. — Помогал задержать демона, который вырвался из бреши, пока не подтянули танки. Сначала я сковал его в цепи, а потом слегка отбросил в сторону, так как он сильно наседал на Сергея Вениаминовича. А потом, как в тумане. Помню только, что эта синеволосая рассекла чем-то того демона надвое, а затем брешь закрыла, — врал я, не краснея. — А потом мир у меня потух перед глазами.

Сафронов и Покровский переглянулись. Тяжело было понять, поверили они моему монологу или нет, но озадачились явно.

— Скажите, а скоро меня выпустят? Я не ел уже несколько дней…

— Несколько… дней?.. — переполошился доктор. — Святые угодники…