Неуловимая жена - Александрова Наталья Николаевна. Страница 21
У Маркиза действительно не так давно появилась знакомая хакерша – тощая низкорослая девица, выглядевшая в свои без малого тридцать лет как недокормленный рахитичный подросток, к тому же одетая и причесанная в мрачном готическом стиле.
Она обитала в основном в мрачных дебрях Интернета, где чувствовала себя как рыба в воде и откуда выныривала очень редко, только по самым неотложным надобностям. Их с Маркизом познакомил Ухо, который время от времени чинил авто этой хакерши – огромный мощный автомобиль «Тойота-Тундра». Эта колоритная девица несколько раз помогала Лене в делах, где нужно было хорошее знание компьютера.
Лола же крайне негативно относилась к любым Лениным знакомым женского пола, даже к таким неказистым, как эта хакерша. Все Ленины знакомые женщины делились, по ее мнению, на две категории: жирные коровы и кривоногие каракатицы. Правда, иногда, в особо тяжелых случаях, встречались гибридные варианты: кривоногие коровы и даже жирные каракатицы.
– Ну что ты, Лолочка! – успокоил Маркиз подругу. – Я кое-чему у нее научился и надеюсь справиться с этим делом самостоятельно… все не так уж сложно!
– Не знаю, чему можно научиться от этой кривоногой каракатицы! – припечатала Лола.
По ее классификации, хакерша несомненно относилась именно к этой категории женщин.
– Тем не менее кое-что я и сам могу! – повторил Леня. – На наше счастье, внутри Глобальной сети существуют социальные сети, и я не сомневаюсь, что в одной из них есть сообщество посетителей этого омского семинара…
Он на какое-то время с головой погрузился во всезнающую Всемирную паутину и через некоторое время вынырнул оттуда с оживленным блеском в глазах:
– Ну вот, как я и думал, в социальной сети «Насвязи» есть группа участников того самого семинара по духовному росту и исправлению кармы. И одна из участниц группы выложила свежие фотографии с омского семинара…
Леня открыл страницу, на которой были выложены фотографии семинара. Красивые, ухоженные женщины позировали в холле отеля, в зале для занятий, в баре. Как принято на таких снимках, внизу были перечислены все персонажи.
– Лика Зеленцова, – читал Леня список под первой фотографией, – Варя Шилейко… Ариадна Пупышева… Анфиса Нечволодова… между прочим, все известные имена, постоянно мелькающие в светской хронике… а вот и Алина Караулова!
– Где? – Лола перегнулась через плечо компаньона. – Где? Я ее здесь не вижу!
– В том-то и дело! Я ее тоже не вижу! Судя по подписи, Алина Караулова – третья слева, но эта женщина на фотографии ничуть на нее не похожа. Круглое лицо, широко расставленные глаза… да и вообще, она брюнетка!
– Ну, положим, волосы перекрасить ничего не стоит…
– Волосы – да, но вот изменить форму лица и разрез глаз… это гораздо сложнее!
– И что ты хочешь этим сказать?
– Что Караулова в Омск не поехала, а взамен себя послала какую-то другую бабу, чтобы та на халяву подправила свою карму. В общем, какая-то неуловимая женщина!
– Да, Лолка, кажется, мы пролетели с этой Карауловой, как фанера над Парижем, – вздохнул Маркиз.
А Лола осторожно взглянула на своего боевого соратника с любопытством – раз уж признается в своей беспомощности, стало быть, и правда расстроен.
– Неуловимая какая-то женщина, – поддакнула она, – вроде бы она есть – а на самом деле нигде ее нет. И это притом, что вообще непонятно, одна она или несколько.
– Не может же она, как Господь Бог, быть единой в трех лицах! – Леня сердито треснул кулаком по столу.
Из прихожей донесся шум – там кот пытался достать попугая. Прыгнул, но неудачно, Перришон без труда перелетел с платяного шкафа на вешалку.
– Да что с ними такое? – недоумевал Леня. – Аскольд всегда такой спокойный…
– Ой, забыла тебе сказать, Перри очень нравится этот новый кошачий сухой корм, он сожрал целую миску.
Леня очень трепетно относился к своему коту, следил за его здоровьем, покупал ему все самое лучшее, а недавно весьма уважаемый ветеринар рекомендовал новый сухой корм, мотивируя тем, что он очень полезный и экологически чистый.
Кот корм ел, но не спеша. Попугай же отличался отвратительными манерами и полным отсутствием воспитания, так что сожрал чужое, не мучаясь совестью.
Естественно, Аскольд был полон праведного негодования и не собирался спускать обиду. Размеры кот имел весьма внушительные, былую хватку, конечно, подрастерял от сытой и спокойной жизни, но все же мог выдернуть из попугайского хвоста пару-тройку перьев. Перришон трепетно относился к своей внешности, поэтому побаивался кота. Не то что малышка Пу И, этот сам боялся попугая.
– Ну вот, еще и звери расхулиганились. – Лола отправилась в прихожую и застала там настоящий кавардак.
Обувь была разбросана по полу, вешалка висела криво, так что Лолино пальто грозило упасть на пол, как раз под лапы коту. Попугай цеплялся за Ленину кепочку, валявшуюся наверху. Кепочка была так себе, для маскировки, так что Леня не слишком взволновался. Лола же забеспокоилась насчет пальто, прыгнула, чтобы поддержать угрожающе накренившуюся вешалку, однако споткнулась о попавшегося под ноги кота. Аскольд взвыл дурным мявом и рванул из прихожей, прижав уши, при этом когтями оттолкнулся от валявшегося на полу Лолиного сапога. Сапоги были итальянские, новые, безумно дорогие. Разглядев на тонкой коже три длинные отчетливые царапины, Лола пришла в ярость и запустила сапогом в кота. Естественно, не попала, черного злодея уже и след простыл.
– Распустили мы попугая, – осторожно сказал Леня, стремясь отвести Лолин гнев от своего любимого кота.
Лола только рукой махнула и ушла, подхватив Пу И, который, как всегда, проспал все самое интересное и теперь выглядывал из спальни в досаде.
Леня погрозил кулаком попугаю и принялся за уборку. Разбирая обувь и клочья бумаги и шерсти, он вспомнил, что принес этот хлам из комнаты фальшивой мадам Петушковой. Хотел выбросить все скопом, но задержался, разглядывая яркий проспект.
Странно, все остальные бумажки кот помял, изжевал и даже изодрал когтями, а этот проспект остался цел. Бумага была дорогая, гладкая, глянцевая, даже Аскольд и Перришон при всем желании ничего не смогли с ней сделать.
Леня развернул проспект. На первой странице было нарисовано золотое солнце с лучами, которое освещало голубой земной шар. Внизу шла надпись красивым шрифтом: «Благотворительный фонд «Рассвет». И еще ниже, шрифтом помельче: «Мы оказываем помощь детям всего мира».
– Что ты там возишься? – раздраженно спросила Лола, ей было жалко сапог. – Лучше бы кота своего выдрал.
– Ну, знаешь, сапоги от этого целее не станут!
– Если бы ты не разбрасывал вещи и не тащил в дом всякую дрянь… – зловеще начала Лола и попыталась вырвать из Лениных рук проспект. – Дай, я сама выброшу!
– Не надо, – твердо сказал ее компаньон, – это не мусор. Это очень любопытный проспектик. Такие бумаги не кладут в почтовые ящики, потому что они не рекламируют ничего конкретного.
– Ну почему же, – Лола спорила из чистого упрямства, – помогать детям – это хорошо, многие люди отзовутся.
– Конечно, хорошо! Только ты видишь, на какой бумаге отпечатан проспект?
– Очень дорогая, качественная, – нехотя признала Лола.
– А это значит, что проспект оказался в той комнате не просто так. Алина его зачем-то принесла. Потому что вот тут, мелким шрифтом, – видишь?
– Не слепая, – фыркнула Лола. – Постой, тут список учредителей и прямо написано: Караулов Н. А. Ее муженек!
– Николай Андреевич Караулов – один из учредителей фонда «Рассвет», – подтвердил Леня. – Вот туда-то мы с тобой и направимся на разведку.
Маркиз остановил машину перед солидным современным офисным зданием из стекла и стали, над входом в которое красовался логотип: золотое солнце, поднимающееся над голубым земным шаром, и надпись крупными золотистыми буквами – «Рассвет».
Выйдя из машины, компаньоны вошли в послушно раздвинувшиеся двери и оказались в просторном, светлом холле, вымощенном черно-белыми мраморными плитами. Все здесь говорило о финансовом благополучии и огромных возможностях.