Легко ли быть одной? - Туччилло Лиз. Страница 63
Подошел официант, чтобы принять заказ. Но у него не было ни единого шанса.
Руби еще больше повысила голос:
– Все потому, что я одинока, в этом все дело? Вы скорее отдадите свою сперму паре, пусть даже лесбийской, чем правильной, но одинокой женщине? Теперь мне все ясно. Дискриминация одиночек. Отлично.
Официант тихо извинился и отошел от их столика.
Руби начала вставать, но Гари схватил ее за руку и усадил обратно.
– Дорогая, нам очень жаль, правда.
Руби откинулась на спинку стула.
– Извините. Я не хотела так остро реагировать. Просто очень расстроилась.
– Мы знаем, милая, – мягко сказал Деннис. – Теперь, раз такое дело, мы, возможно, подумаем о том, чтобы завести еще одного ребенка.
– Не важно. Я все понимаю, – сказала Руби, хотя на самом деле была вовсе не уверена в том, что понимает их.
Она не знала о реальной причине того, почему Гари и Деннис не обратились к ней первой: то ли ее кандидатура просто не пришла им на ум, то ли они решили, что из нее получится ужасная мать. Руби не знала, действительно ли ее друзья собираются рассмотреть ее кандидатуру в ближайшие пару лет, если с их первым ребенком все будет хорошо. Она уже вообще ничего не знала, за исключением того, что ей очень хотелось сохранить хотя бы остатки собственного достоинства.
– Мне и впрямь нужно было самой спросить у вас об этом раньше, – сказала Руби, постаравшись улыбнуться.
Тут снова подошел официант и принял их заказ.
Вернувшись в офис, Руби решила, что на этот раз она не будет поддаваться унынию. На сперме Гари и Денниса свет клином не сошелся. Есть целая куча потенциальных отцов, ей нужно только выбрать. Когда она уже заходила в лифт, у нее появилась еще одна блестящая идея: ее приятель-гей Крейг. В прошлом художник-осветитель в театре, несколько лет назад он поменял направление деятельности и теперь занимался продажей редких деликатесных грибов в лучшие рестораны города. Жил Крейг один, прилично зарабатывал, и его сперма в принципе не могла быть такой же востребованной, как сперма элегантных и богатых Гари и Денниса. Руби тут же решила ему позвонить. Но на этот раз она выложила на автоответчик все с самого начала.
– Хай, Крейг, это Руби. Могли бы мы с тобой встретиться и поговорить о том, чтобы ты, возможно, стал отцом моего ребенка? Как насчет того, чтобы встретиться в «Монсуне», скажем, часов в восемь?
Когда Крейг перезвонил, Руби трубку не взяла, а подождала, пока звонок переадресуется на голосовую почту. Ее приятель был согласен с ней встретиться.
В 20: 15 Руби вошла в «Монсун» – недорогой вьетнамский сетевой ресторан с прекрасной кухней и непритязательным декором. На этот раз она решила, что пусть он дожидается ее – это ставило ее в выигрышное положение. Вошла Руби медленно, вальяжной походкой; на ней была жутко дорогая блузка от Катрин Маландрино и туфли на шпильках. Не зная, какой реакции ожидать на свой вопрос, Руби решила, что нужно, по крайней мере, выглядеть преуспевающей. Несмотря на то что она была стороной просящей, ей хотелось убедить Крейга, что ей тоже есть что предложить. Руби села. Она не успела даже поздороваться, как Крейг ошарашил ее с места в карьер.
– У меня положительный анализ на СПИД, Руби. Я тебе просто не говорил.
Внутри у Руби все перевернулось. Она даже не рассматривала такой возможности, в основном потому, что считала: Крейг предупредил бы ее. Поэтому по умолчанию думала, что с ним все о’кей. Какая наивность. Руби смутилась: было непонятно, как на это реагировать. Позитивная реакция на СПИД сегодня означала уже далеко не то, что когда-то. Сказать, что ей очень жаль? Спросить, как он себя чувствует? Как там дела с его Т-клетками? Какие лекарства он принимает?
– Мне очень жаль слышать такое. А ты…
– Со мной все в порядке. Я несколько лет принимал всякие таблетки, без побочных эффектов. Теперь собираюсь жить до ста лет.
– Я очень рада за тебя, – с облегчением сказала Руби. – Хочешь поговорить об этом?
– Нет, все нормально. Я просто подумал, что тебе нужно об этом знать, потому что… ну, ты понимаешь.
Руби кивнула. Оба притихли. Она несколько минут обдумывала эту новость. Затем ее мысли снова вернулись к тому, как сильно она хочет ребенка. Руби знала Крейга еще с колледжа – выходит, даже дольше, чем Гари. Крейг был исключительно приятным человеком – верным, добрым, уравновешенным. Из него вышел бы отличный отец.
– Знаешь, я слышала, что теперь можно делать промывание, – сказала Руби.
– Что?
– Ну, промывание на СПИД. Твоей спермы. Перед оплодотворением женщины. Они могут очистить твою сперму от инфекции, прежде чем вводить ее кому-то, и все будет в порядке.
Крейг беспокойно заерзал на стуле.
– Серьезно?
– Ну да. Я читала об этом в «Таймс», в научном разделе, думаю, где-то год назад. Правда, для этого нужно ехать то ли в Италию, то ли еще куда-то, но в принципе такое делают.
Руби не хотела показаться слишком настырной, но в то же время была настроена решительно.
– Ух ты.
Наступила пауза, во время которой Крейг нервно прихлебывал свой чай.
– Я понимаю, что ты, наверное, переживаешь насчет того, как это может повлиять на меня и на мое здоровье, но я могла бы пройти обследование…
Крейг поставил чашку на стол.
– Я знаю о промывании.
Руби оживилась:
– Да, правда? Значит, в принципе это возможно? И ты мог бы…
Крейг перебил ее:
– Руби, не хочу тебя обидеть… К тому же я не думал, что ты можешь предложить промывание…
Руби смущенно уставилась на него.
– Я не понимаю.
– Просто моя подруга Лесли уже спрашивала меня, может ли она сделать это самое промывание. Ей сорок один, и она…
Руби резко отодвинулась на своем стуле назад и в сердцах стукнула кулаком по столу. Слова полетели сами, думать она уже не успевала.
– Нет-нет-нет-нет, даже слышать этого не хочу! Я думала, что делаю широкий жест, решаясь на это промывание. Кто ж знал, что женщины заваливают тебя такими предложениями?
– Да я и сам обалдел. Но Лесли понравилось, что я учился в университете Брауна [63] и еще что я высокий, – глуповато улыбаясь, сказал Крейг.
– А кто она вообще такая, эта Лесли? – Руки Руби замысловато летали в воздухе, хотя никому конкретно эти жесты адресованы не были.
– Она – мой инструктор по пилатесу.
Руби снова пододвинулась на своем стуле к столу и подалась к Крейгу.
– Твой инструктор по пилатесу?
Крейг растерянно смотрел на нее.
– Руби, если бы ты попросила меня первой… я бы с радостью…
В этот момент к их столику подошла официантка.
– Вы уже определились, чего бы вы хотели?
Руби решительно встала, пальто она так и не сняла.
– Да. Я бы хотела маленького здорового ребеночка, мальчика или девочку, чтобы у него было по десять пальчиков на ручках и на ножках и чтобы он был рожден от доброго, ответственного и участливого мужчины. Нет, правда, неужели я многого прошу?
Официантка бросила на Руби убийственный взгляд, который должен был означать «будем считать, что я не слышала весь этот бред».
Руби перевела дыхание.
– Нет, спасибо. Есть что-то не хочется. – Затем она повернулась к Крейгу. – Я ужасно рада, что тобой все о’кей, и жутко рада, что в один прекрасный день ты станешь отцом. Но сейчас, если не возражаешь, я бы все-таки просто ушла домой.
Крейг молча кивнул, и Руби быстро встала. Наклонившись, она чмокнула его в щеку, развернулась и направилась к выходу.
Нашим отелем в Куте стала еще одна абсолютно шикарная вилла, на этот раз со своим собственным небольшим задним двориком и отдельным бассейном с видом на океан. Я в курсе, это было чистое безумие. Томас час назад ушел на деловую встречу. Плохая новость заключалась в том, что я ужасно по нему скучала. За последнюю неделю с небольшим это было первое наше с ним расставание. Я стала полностью эмоционально зависимой от него. Как подруга, я никогда не страдала собственническими замашками, даже в юности или ранней молодости, однако сейчас мне буквально хотелось иметь какой-нибудь карман под кожей, чтобы сунуть туда своего Томаса и повсюду таскать его с собой. Серьезно. Мне хотелось, чтобы он все время был рядом.