Нибелунги. Кровь дракона - Крючкова Ольга Евгеньевна. Страница 12

– Не сомневаюсь… Если, лангобарды начнут бушевать, у меня на вилле достаточно мужской прислуги, дабы утихомирить их. К тому же в двух лигах отсюда, недалеко от Констанции, расположен римский пост. За пару сестерций солдаты перережут всех лангобардов. Нам следует поспешить, если мы не хотим вызвать подозрений. Тебе нужно переодеться в постое платье.

– А твои люди… Они не выдадут меня? – обеспокоился Румольд.

– Никогда. Они были преданы моему покойному мужу. Мой супруг всегда был справедлив по отношению к ним.

Ульрика удалилась. Вскоре в гостиной появился здешний управитель, пожилой алеман.

– Вот, – протянул он Румольду тунику. – Госпожа приказала тебе переодеться. Ты будешь прислуживать лангобардам? Говорят, во внутренний двор въехал целый отряд…

Румольд молча кивнул, скинул нарядную тунику и быстро облачился в простую, серого цвета, изрядно застиранную.

Алеман оценил внешний вид незнакомца.

– А ты крепкий. Это хорошо, мало ли что этим дикарям на ум взбредёт. Идём…

Управитель, Румольд и ещё двое крепких на вид слуг встречали гостей в атриуме [22]. Лангобарды ввалились в помещение шумной толпой. Альбоин тотчас же решил взять инициативу в свои руки.

– У меня послание из Ворбетамагуса для вашей госпожи…

Управитель учтиво поклонился.

– Я передам послание госпоже. Она, увы, ещё не готова принять вас…

Альбоин усмехнулся, решив, что вдова прихорашивается, дабы появиться перед мужчинами в надлежащем виде.

– Я всё понимаю! – ответил он и протянул управителю свиток, скреплённый печатью королевы-матери.

– Тем не менее, прошу вас, располагайтесь, – пригласил управитель. – Наверняка, вы устали с дороги. Я распоряжусь подавать ужин…

При упоминании об угощении Альбоин, довольно крякнул и обратился к своим дружинникам:

– Садитесь за стол… Но помните, что мы в доме почтенной вдовы. И ведите себя подобающим образом.

Дружинники сбросили дорожные плащи и тотчас переместились за стол, не заставив приглашать себя дважды. Они настолько проголодались, что позабыли даже опустить пару-тройку сальных шуточек в адрес хозяйки.

Словно по волшебству в атриум вошли прислужницы, они несли в руках подносы, нагруженные овощами, фруктами и жареным мясом. Лангобарды тотчас оживились. Ещё несколько девушек расставляли оловянные тарелки, в которые прислужницы тотчас наполняли едой. Лангобарды так проголодались, что сразу же набросились на съестное, ловко орудия своим кинжалами.

Двое юношей внесли в атриум большой кувшин вина и поставили его недалеко от входа. Пока они наполняли напитком глубокие глиняные чаши и подносили их гостям, Румольд вылил всё содержимое флакона в кувшин. Теперь дело было сделано, оставалось только ждать.

Лангобарды насытились и изрядно выпили, когда в атриум вошла Ульрика. Выглядела она безупречно: белоснежная туника, перехваченная изящным золотым пояском, рукава скрепляли две крупные необычайной красоты золотые фибулы; волосы были уложены тщательным образом; изящные тонкие запястья украшали массивные золотые браслеты… От Ульрики исходил столь нежный аромат, что захмелевшие лангобарды тотчас встрепенулись, почувствовав присутствие знатной женщины.

Румольда захлестнула волна ревности. Ему хотелось обнажить меч и рассечь любого мужчину, присутствовавшего в атриуме от темени до пупа, дабы тот не смел даже взирать на несравненную Ульрику.

Хозяйка приблизилась к столу. Альбоин тотчас вскочил с места и поспешил к ней, в надежде на то, что ему удастся провести ночь в её сладостных объятиях. Лангобард усадил хозяйку подле себя и пытался вести с ней светский разговор. Посол уже успел изрядно выпить и разгорячённый вином и буквально пожирал хозяйку глазами. Остальные же лангобарды старались вести себя чинно, но разве что исхитрялись схватить за зад или грудь подвернувшуюся служанку.

Хозяйка и посол обсудили предстоящую свадьбу Кримхильды и Агинмульда. И нашли друг друга на редкость приятными собеседниками. Румольд же всё это время не сводил глаз с Ульрики, удивляясь её самообладанию и женской хитрости. Она вела себя так кокетливо, словно собиралась провести ночь с послом. Лангобард же, попавший под чары хозяйки, старался выказывать ей всяческое внимание – подумаешь, римляне, и лангобарды умеют ухаживать за женщинами! Ульрика даже для вида пригубила вина…

Увидев это, Румольд почувствовал, что его сердце сковал ледяной страх.

Наконец, Ульрика пришла к выводу, что гости окончательно пьяны и им пора на покой. Она увлекла за собой Альбоина, тот же тщился казаться жеребцом, однако у него это получалось с трудом: язык и ноги заплетались, перед глазами всё двоилось, даже Ульрика. Дружинники попытались дать своему командиру прощальное напутствие, когда двое из них рухнули на стол и атриум помимо пьяного гама и разгорячённых криков, огласил раскатистый храп.

Румольд поспешил вслед за «голубками». Ему претила мысль о том, что этот дикарь посмеет даже дотронуться до Ульрики. Впрочем, опасения ревнивца были напрасными. Альбоин не дойдя до спальни, рухнул на пол и… захрапел.

Злоумышленники стояли подле распластавшегося на полу лангобарда.

– Гости быстро опьянели… – переводя дыхание, произнесла женщина.

– Вероятно, началось действие зелья, – предположил коннетабль. – Теперь остаётся только ждать…

Он плотоядным взором окинул Ульрику с головы до ног и буквально набросился на неё, подобно изголодавшемуся зверю. Женщина не сопротивлялась, напротив, она жаждала близости с другом своей юности.

…Насладившись друг другом, Ульрика и Румольд, не спешили размыкать объятий. Наконец, женщина первой поднялась с ложа.

– Скоро полночь… Не мешало бы проверить: живы ли ещё лангобарды? – сказала она и накинула просторный пеплос [23]. Из высокого разреза одеяния соблазнительно виднелась длинная стройная нога.

Румольд сладко потянулся, соседство с мёртвыми лангобардами ничуть не тревожило его. В данный момент его помыслы занимала только Ульрика.

– Твоим гостям уже некуда спешить… Мы же можем продолжить… – он лукаво подмигнул возлюбленной. Та лишь передёрнула плечами и попыталась собрать в пучок растрепавшиеся во время соития волосы.

– Мне бы хотелось побыстрее отделаться от них… Тогда и продолжим…

Румольд резко поднялся с ложа и рывком привлёк Ульрику к себе.

– Признайся, ты хоть вспоминала обо мне… Хотя бы иногда…

Женщина опустила очи долу.

– Первое время мне не хотелось жить без тебя… А потом, мой муж завоевал-таки не только моё тело, но и сердце, – призналась она.

– Ты любила его?

– Да… К чему лгать?..

Румольд отстранился от Ульрики.

– Я не смею ни в чём упрекнуть тебя. Ты принадлежала к знатной семье, я же был конюхом. Я думал, что больше никогда не увижу тебя, однако, судьба распорядилась по-иному…

Румольд быстро оделся и направился в атриум, дабы «навестить» лангобардов. В коридоре он наткнулся на Альбоина, тот лежал на прежнем месте. Румольд склонился над лангобардом и прислушался к его дыханию, затем для верности потряс его за плечо. Альбоин был мёртв, римское зелье сделало своё дело.

– Вот и всё… Пора собирать урожай… – спокойно произнёс Румольд и продолжил свой путь в атриум. Там его ожидала точно такая же картина – лангобарды были мертвы. Теперь предстояло погрузить тела в телеги, вывезти их с виллы и бросить в озеро, предварительно привязав камни к ногам. Затем надо было подумать, что делать с лошадьми…

…Румольд и Дерек погрузили тела лангобардов на две телеги. Никто из мужчин не высказал и слова сожаления. Когда погрузка была завершена из дома во двор вышла Ульрика.

– Лучше покинуть виллу через задние ворота. Они хоть неширокие, но телега должна пройти. Затем по просёлочной дороге доберётесь до озера, так вы минуете римские посты… – посоветовала хозяйка. Румольд понимающе кивнул. – А что делать с лошадьми? Ты подумал?.. – спросила она.