Повелители Новостей - Мидянин Василий. Страница 44

За спинами сражающихся демонов внезапно мелькнуло пятнышко света, оставляя за собой едва заметный в темноте дымный росчерк. Оно со свистом вонзилось в один из пятиэтажных домов по Каширскому шоссе, прямо над офисом «Росгосстраха». Огненный столб взрыва на несколько мгновений осветил окрестности и разлетающиеся во все стороны, как при замедленной съемке, куски битого кирпича.

Возня мигом прекратилась – приподнявшись на локтях, высшие демоны изумленно созерцали происходящее.

– Ну, и кто это сделал? – ледяным тоном осведомился уже почти совсем протрезвевший элоим, сразу вспомнивший о своих обязанностях доблестного защитника города. – Кто из вас, уродов, это сделал?!

– Смерть! – громогласно прошелестел безымянный демон радиации, единственный из всех присутствующих не завороженный огромным огненным цветком, распустившимся в темноте, и изо всех сил пнул элоима в бок.

– Ах, ты ж!.. – Защитник города даже дар речи потерял от такой наглости. Он снова бросился на противника, и битва разгорелась с новой силой.

– Сдохните! – процедила сквозь зубы Алена, выпуская вторую ракету. – Сдохните, твари!

Вторая ракета уничтожила другой подъезд того же дома.

– Аленький, ты чего? – встревожился Башнин.

Она повернула к нему лицо – оскаленную гипсовую маску с пылающими глазами.

– Они слишком мало разрушают! Элоим их сдерживает! По-твоему, так выйдет по-настоящему крутой сенсационный репортаж?!

– Дура! Там же куча людей!..

– А если бы дом сокрушили в драке демоны, там была бы не куча людей?! – Она даже задохнулась от негодования. – Башнин, хватит чистоплюйствовать! Мы, благородные адепты, вынуждены время от времени уничтожать простолюдинов для общего блага. Это наш священный долг, карма и тяжкий крест…

– Аленький! Не было такого уговора! – яростно запротестовал Мишкоатль. – Мы же собирались просто выпустить демона радиации и столкнуть его со стражем! Всё! Элоим – это уже вне плана, не говоря обо всех остальных! Ты что же такое творишь, гадюка?!

– Мишка, поздно отступать! Эти уроды хотели Великую Сенсацию?! Вот вам Великая Сенсация! – Алена яростно захохотала. – Если половина Москвы будет обращена в пыль, этого будет достаточно, чтобы поставить мой материал в начало блока новостей?! А может, это даже достойно экстренного выпуска?.. – Она хрипела, слюна летела во все стороны.

– Безумная с-с-сука! – Мишкоатль едва не плакал от отчаяния. – Угораздило же меня вляпаться!..

– Не трусь, Башнин! Погибнем как герои!..

– Пошла вон из-за штурвала! – Он цепко ухватил ее за руку, словно краб, не давая дотянуться до рычагов.

– Да в чем дело-то?! – психанула она. – Ты не очень-то возражал, когда мы раздолбали самолетами, а потом подорвали и обрушили башни-близнецы Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, чтобы владыка вновь прильнул к мониторам и передумал выбираться на поверхность – глотнуть, типа, свежего воздуха и размяться!

– Тогда у нас не было другого выхода! – заорал он. – Вовка Познер вообще предлагал взорвать ядерный заряд на площади перед Рокфеллер-центром, а тогда бы погибло гораздо больше народу!

– У нас сейчас тоже нет выхода, Миша. Владыку надо успокоить, иначе он свернет набок Останкинскую башню.

– Поправка, родная, – злорадно ощерился Мишкоатль Клеопетрович. – Это у тебя нет выхода. Это у тебя проблемы. Это тебе надо успокоить владыку, мне это не надо. Ордену это тем более не надо – владыка вполне успокоится, получив твою голову на серебряном блюде.

– Ох и говнюк же ты, Башнин! Скажем тебе «нет», говнюку!

– Мы не будем почем зря убивать профанов в таких количествах, – отрезал Башнин. – Это подло. Мы не высшие демоны, в конце концов. Профанов надо убивать с высшей целью и конкретным смыслом, особенно в массовом порядке. Всё, мужчина сказал. Флейма не будет.

– Ты только что потерял одну постель, Башнин.

– Надень ее себе на голову и так ходи, шлюха.

– Стало быть, ты потерял и вторую постель.

– Засунь ее себе в жопу. Засунь себе в жопу обе. – Он железной хваткой стискивал ее правое запястье, не давая запустить очередную ракету. – Хотя у меня записаны три. Засунь себе в жопу три постели, вот сколько.

Сергеев притих в углу кабины, прислушиваясь к перебранке благородных адептов.

– Слушай, Мишк, что я делаю не так?! – закатила наконец истерику Эбола, задергавшись в его отнюдь не ласковых объятиях. – Что я сейчас делаю такого, чего мы не делаем обычно?! Чуть увеличила масштаб, что ли? Так мы часто так делаем! Мы организовали девятое сентября две тысячи первого года – наш самый удачный перформанс. Мы устроили взрывы жилых домов в Москве и спровоцировали вторую чеченскую войну. Мы завалили Кеннеди и уморили Майкла Джексона, мы сбросили ядерную бомбу на Хиросиму, мы выпустили на свободу военный вирус СПИДа. Миром правят Новости, Башнин, и все прекрасно понимают, что пока Мабузе и быдлочеловечество с разных сторон прильнули к экрану одного и того же телевизора, поглощая жареную информацию, мы за их спинами можем творить все, что хотим! А чтобы информация была жареной, ее нужно как следует, до хруста прожарить! Ну?!

– Обоссы меня Господь! – возопил Мишкоатль Клеопетрович. – Да все эти диверсии, теракты и исторические переломы были заранее согласованы и с ситхами, и с джедаями, и с высшими демонами! Такие специнциденты всегда убивают двух зайцев – решают закулисные проблемы Внутреннего Круга и отвлекают народ с демоном Мабузе от ненужного! Ты понимаешь, как Внутренний Круг отреагирует на твою непредвиденную бомбардировку на Каширке? Ты хоть представляешь вообще, что нам будет за несанкционированный разгром Москвы?!

– Башнин, ау, проснись! Москву громят демоны! А мы просто летаем рядом и снимаем сенсационный репортаж!..

– Пошла вон из-за штурвала, овца!

Алена не шелохнулась, сцепив зубы. Тогда Башнин решительно придвинулся к ней, ухватил поперек туловища и принялся перетаскивать через свои колени на место второго пилота.

Драться в тесной вертолетной кабине, при этом сидя на коленях у достаточно массивного мужика, было чертовски неудобно. Он прижимал ее предплечья к телу, сковывая свободу движений. Лягнуть его в пах или в кость голени тоже не представлялось возможным за недостатком места. В столь плотном сумоистском контакте боевые навыки уже не имели никакого значения, в зачет шли только масса и грубая сила, которых у Башнина было раза в полтора-два больше, чем у Эболы.

Алена попыталась, резко отклонив голову назад, разбить ему затылком нос или попасть в подбородок, но он оказался настороже и молниеносно убрал башку.

Несмотря на отчаянное сопротивление девушки, Мишкоатль, сопя от натуги и ругаясь, неумолимо сдвигал ее в сторону соседнего сиденья. Лишившийся управления армейский вертолет неподвижно повис в ночном небе, негромко тенькая винтами.

– Всё, всё, брэк! – придушенно пискнула Алена, когда левая рука Мишки нежно скользнула вверх по ее груди и намертво перекрыла дыхание, взяв горло в железный локтевой захват. – Сдаюсь! – Она перестала биться, расслабилась и смиренно поерзала на его коленях, выражая готовность самостоятельно покинуть кресло пилота.

Башнин осторожно ослабил хватку, готовый в любое мгновение снова захлестнуть петлю. Эбола покорно перебралась на правую сторону кабины, а он наконец отлепился от нее и полез за штурвал.

– Ты больная на всю голову, – заявил он, умащивая свой зад в пилотском кресле. – Знаешь, мне думается, что иногда женщин нужно планомерно отстреливать в санитарных целях, как волков, – чтобы не наносили непоправимого ущерба сельскому хозяйству. Внутренний круг будет тебя судить, а я стану участвовать… – Он протянул руки к рычагам управления.

Алена, пристально наблюдавшая за ним, уперлась спиной в Сергеева и, распрямившись, словно стальная пружина, обеими ногами резко ударила Мишкоатля в бок. Да, Башнин был массивнее, однако она напряглась изо всех сил и сумела сдвинуть его с места.

Мишка взмахнул руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь, однако этого ему не удалось. В пустом дверном проеме мелькнуло его побагровевшее лицо с комично вытаращенными глазами – родной, вечно ты корчил из себя дешевого комика, – после чего орденоносец Мишкоатль Клеопетрович Башнин спиной вперед кувыркнулся в черную морозную пустоту за бортом вертолета.