Карьера - Кеннеди Дуглас. Страница 55

— Ну, это зависит…

— От чего?

— От того, как быстро будут расти наши финансовые поступления.

Банкир заговорщицки улыбнулся:

— Или от того, сколько набитых долларами компьютеров вы способны унести за один раз.

Я возразил:

— Я — не курьер, мистер Макгвайр. — Хотя и знал, что отныне я буду всем, кем только прикажет быть Джерри Шуберт.

Самолет-развалюха до Майами, быстрый перелет в Нью-Йорк, и вот в десять двадцать вечера я снова в Ла-Гуардии.

На выходе из терминала купил номер «Пост». И хотя историю Теда Петерсона передвинули на пятую страницу, заголовок, тем не менее, наводил дрожь:

«ЗА НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ДО СМЕРТИ РУКОВОДИТЕЛЬ КОМПЬЮТЕРНОЙ ФИРМЫ БУШЕВАЛ В РЕСТОРАНЕ».

Как я и боялся, по словам журналиста, метрдотель «Хъятт-Редженси», Мартин Альгар, передал в полицию сведения, что Петерсон посетил его заведение вечером накануне гибели под колесами. Альгар сообщил копам, что в ресторане Петерсон был не один, что покойный яростно спорил с другим бизнесменом, сидевшим за тем же столиком. Затем спор перерос в громкую ссору.

Особенно радовал последний абзац газеты:

Наверняка полицейский художник уже сидит за столом напротив мистера Альгара, составляя фоторобот подозреваемого. И наверняка полиция уже допрашивает нескольких сотрудников Петерсона.

«Были ли у него враги?» — спросят копы. И получат от всех один и тот же ответ: «Ну, как-то вечером, незадолго до гибели Теда Петерсона, на него очень злобно орал человек по имени Нед Аллен».

Когда я сел в такси, направляющееся на Манхэттен, зазвонил телефон. Как только я ответил, Джерри спросил:

— Ну, как всё прошло?

— Как по маслу.

— Рад слышать.

— Ты читал сегодняшний «Пост»?

— Я регулярно читаю газету, — ответил Шуберт тоном, в котором слышалось, что мне не стоит обсуждать подобные вопросы по телефону, который можно с легкостью прослушать. — Замечательная газета! Столько интересных историй. Ты сейчас в такси?

— Да.

— Тогда встретимся у «Фанелли». Я закажу для нас поздний ужин.

«Фанелли» — местный заповедник, едва ли не последний бар и гриль в старинном стиле, оставшийся в Сохо. На шоссе Бруклин-Квинси почти не было движения, так что я успел как раз к одиннадцати. Джерри уже уселся за столик в небольшом кабинете, расположенном за барной стойкой.

Мы оказались единственными посетителями.

— Правило современного мира номер один, — объявил Джерри, как только я сел, — никогда, ни при каких обстоятельствах не обсуждай щекотливые темы по мобильнику!

— Джерри, я до смерти перепутан.

— С какой стати? Только из-за того, что гребаный метрдотель заявил, что видел Петерсона вместе с каким-то бизнесменом?

Взяв со стола принесенный мной номер «Нью-Йорк поуст», Шуберт зачитал вслух:

— «Около тридцати, рост около шести футов, телосложение среднее, волосы русые, в тот день был в светло-сером костюме…» Да под это описание попадает половина мужского населения округа Фейрфилд!

Я заговорил тихо, едва ли не шепотом:

— А если кто-нибудь сообщит в полицию о нашей с Петерсоном стычке на приеме у СОФТУСа? Или заставят поучаствовать в опознании перед метрдотелем?

— Ты стал законченным параноиком. Во-первых, что с того, что видели, как ты поссорился с Петерсоном? Если копы придут в «Джи-Би-Эс» с допросами, наверняка найдется еще с полдюжины человек, с которыми он ругался. Такой уж был козел, всю жизнь с кем-то цапался. Во-вторых, если тебя всё-таки вызовут на допрос, у тебя есть алиби в Майами. И как только выяснится, что у тебя имеется твердое алиби на ночь убийства, никто тебя в Коннектикут не потащит.

Я ответил:

— Хотелось бы знать, чем тебе угрожал Петерсон.

— Слышал когда-нибудь такую старинную поговорку: «Меньше знаешь — крепче спишь»? На твоем месте я бы прислушался к народной мудрости. Не сомневайся: если по какой-нибудь причине тобой и впрямь заинтересуются, мы предпримем все меры, чтобы вызволить тебя из опасности. Я сказал это вчера и готов повторить сегодня: тебе не о чем беспокоиться до тех пор, пока ты в нашей команде.

Я чуть было не поблагодарил Шуберта. Но тут же подумал: «Вот он, стокгольмский синдром, когда заложники неожиданно начинают воспринимать тех, кто их захватил, как защитников». А потому промолчал и просто кивнул в ответ на последние слова.

— А теперь требуется кое-что обсудить, — продолжил Джерри. — Мне нужно, чтобы в понедельник ты слетал в Атланту и встретился там с нашим новым клиентом, Биллом Симеоном. Он тоже собирается внести наличные в фонд «Эскалибур».

— Дай-ка угадаю: ты хочешь, чтобы я взял деньги, затем вылетел в Нассау и положил на наш счет?

— Ты очень догадливый парень.

Шуберт достает из нагрудного кармана конверт:

— Вот билеты. К сожалению, придется вылетать в шесть утра. А после встречи в аэропорту с одним из представителей мистера Симеона полетишь в Майами, затем пересядешь в самолет до Нассау…

— Хотелось бы кое-что узнать.

— Нет, никакой контрабанды тебе везти не придется. И, разумеется, мистер Симеон — крайне законопослушный бизнесмен, владеющий одним из крупнейших заводов пищевой промышленности на Юге.

— Ты ответил только на половину вопроса.

— Что осталось без ответа? — бесстрастно осведомился Шуберт.

— Мои должностные обязанности изменились?

Джерри с трудом сдержал улыбку:

— Скажем так: расширились. Поскольку в течение последних нескольких дней мы приняли корпоративное решение преобразовать «Эскалибур» в фонд, работающий исключительно во благо частных инвесторов. А это, к сожалению, означает…

— …Что я — курьер фонда, мальчик на побегушках.

Шуберт проигнорировал мой резкий тон:

— Учитывая большое количество наличных капиталовложений, которые мне в последнее время удалось привлечь, нам, к сожалению, действительно требуется, чтобы ты выполнял роль посыльного. Согласен, мы нанимали тебя для других целей. И я понимаю, что твой потрясающий дар продавца не находит применения. Но как только мы достигнем заданной отметки фондового капитала в двадцать два миллиона долларов инвестиций…

— Двадцать два миллиона?! Да я буду летать в Нассау каждый день!

Голос Джерри звучал с прежним спокойствием:

— Боюсь, что в течение ближайших нескольких месяцев тебе придется покрыть изрядные расстояния. Однако как только мы достигнем цели…

— То что? Заставишь меня привозить из Колумбии кокаин? Или заинтересуешься продажей оружия в Ирак?

Последовала долгая пауза. Шуберт забарабанил пальцами по столу, потом посмотрел в глаза:

— Скажу в первый и последний раз: не нравится работа — уходи. Но ты должен понимать, каковы окажутся последствия этого поступка.

— Ты спланировал всё с самого начала, да?! С той самой минуты, как я показался у тебя в офисе, ты подумал: «Ага, вот подходящий лох!»

— Ты переоцениваешь мой дар предвидения и хватку. Я ничуть не лучше других, более-менее успешных бизнесменов: стоит мне заметить подходящую возможность, как я ею пользуюсь. — Джерри протянул билеты на самолет: — Ну так что, полетишь в Атланту или нет?

Теперь мои пальцы застучали по столешнице. Но через миг я протянул руку и выхватил у него конверт.

Шуберт одобрительно кивнул:

— Обещаю, что курьерская работа закончится через несколько недель. И поверь, обычно таможенники решают проверить зачастившего летуна не раньше, чем через несколько месяцев. Так что тебе совершенно не о чем волноваться.

Я промолчал.

— Ну что ж, тогда давай заказывать! — предложил Джерри.

— Что-то пропал аппетит.

Моим нежеланием ужинать Шуберт воспользовался, чтобы отправиться на свидание с новой на этой неделе женщиной.