Попаданец на максималках - 1 (СИ) - "Тампио". Страница 29

Подобная система имела конкретные риски для землевладельцев, что зачастую выливалось в коррупционные скандалы, но государи не хотели ничего менять. Винить их в этом было сложно, поскольку они всегда могли вернуть то, что было когда-то отдано, и передать другим, к кому имеют благосклонность. Одним из минусов этой системы было отсутствие уверенности в завтрашнем дне. Кто захочет строить на земле хорошо оснащённую мануфактуру, к примеру, если аренду могут отказаться продлевать?

Неудивительно, что промышленность и сельское хозяйство Империи пребывали в плачевном состоянии, и большинство качественных вещей приобретали за границей. Как это знакомо по земной истории восемнадцатого и девятнадцатого веков! Да и впоследствии Россия и СССР упорно закупали в европах конечную продукцию, продавая, как правило, лишь сырьё. Надо бы узнать, как дела обстоят в банковской сфере. У кого спросить? У министра финансов или у главного казначея? Второй чиновник был сейчас ближе, так что к нему я и отправился.

Граф Дюнтен, как и многие обрусевшие германцы, внешне был педантично строгим и одевался довольно неброско. Он и виду не подал, что удивился приходу наследного принца, и его монокль за всё время последующего разговора почти не дёргался. Я читал, что подобный окуляр носили даже те, кто имел хорошее зрение, тем самым настраивая себя на невозмутимость, поскольку смеясь или излишне удивляясь, монокль очень трудно не уронить.

— Граф, — начал я без особых предисловий, ценя своё и чужое время, — мне хочется узнать о состоянии банковского дела в Империи.

Было забавно наблюдать, как монокль чуть не сорвался вниз по причине резко изогнутой брови, но в последнюю секунду его владельцу на одних инстинктах удалось овладеть собой.

— Ваше Высочие! Банков в Империи недостаточно, а их суммарный капитал намного меньше, чем соответствующий во Франкии. Даже банковское дело у ляхов и свеев, при значительно меньшем количестве населения в их странах, находятся на одном уровне с нашими.

— Означает ли это, что в Империи нет крупных или, если так можно сказать, солидных банков?

— Отчего нет! Имеются аж три: банк братьев Агатовых, банк торгового дома Грибакина и франкский банк Vertrouwen, название которого можно перевести как «Доверие».

— Вот как! — теперь очередь пришла удивляться мне. — Это очень интересно. Вы часом не знаете, как именно оплачивалось купленное во Франкии коровье стадо?

— Это в компетенции министра финансов князя Яблоновского. — прозвучал разочаровавший меня ответ. — Хотя, по некоторым сведениям, это было проведено через банк братьев Агатовых, — почти заговорщицки произнёс Дютен. — Но я этого не говорил, Ваше Высочие.

— А почему не через франкский банк? Это же логичнее? — продолжал удивляться я.

— Это не в моей компетенции, — ответил казначей и было видно, что более откровений не будет.

— Что вы можете мне сказать про банк Грибакина, граф?

— Пётр Артамонович Грибакин является очень предприимчивым банкиром и торговцем. Имея незначительный капитал, он за тридцать лет стал одним из богатейших людей Империи. По некоторым слухам, ему покровительствуют некая италийская княжеская семья и кто-то из гишпанских принцев.

— Раз уж пошёл такой откровенный разговор, — хитро прищурился я, — то не расскажите ли вы мне о двух других банках поподробнее?

— Я не могу ручаться за имеющиеся у меня сведения, Ваше Высочие, — начал отнекиваться Дютен.

— Александр Карлович, неужели вы откажете в просьбе будущему императору?

— Хорошо, но я предупреждаю, что сведения могут быть неточными. Банк Агатовых, по непроверенным слухам, связан с каким-то финансовым булгарским домом. Что же касается банка Vertrouwen, то это первый крупный иностранный банковский дом, пришедший в Империю лет двадцать назад. С тех пор они упорно продолжают укрепляться у нас, хотя и с некоторыми потерями.

— Последний вопрос, и я не будут вас сегодня больше мучить: если я захочу взять кредит, то с какими трудностями столкнусь?

— Оставляя за скобками вопрос о необходимости получения кредита, отвечу, что проблем будет немало. Средняя процентная ставка обычным земледельцам или горожанам составляет около двадцати процентов, что связано с большими рисками из-за невыплат. Ставка для купцов и ремесленников и даже для незнатных дворян равна семнадцати или восемнадцати процентам. Для богатых дворян и чиновников — на уровне пятнадцати процентов. Суммы, которые занимают последние, редко превышают пять тысяч рублей.

— Мне думается, что это разумные условия для подданных нашей империи.

— Может быть, Ваше Высочие. Но это ставки крупных банков. Мелкие берут больше на два или три процента соответственно.

— Как же они выживают, если берут больше, чем солидные банки? — не понял я.

— Те три упомянутых банка, если дают значительный кредит, то в договорах имеют пункт, что их агенты могут следить за клиентом. Официально это делается для того, чтобы обеспечить возврат займа. Вы же понимаете, что не всем это нравится, поскольку кто-то изначально хочет увильнуть от выплат, вот кредиторы и подстраховываются.

— Разве размер жалования таких агентов не является препятствием, не позволяющим их, скажем так, массовое использование?

— Да, но если тот, кто берёт кредит, отказывается от такого условия, то заём даётся по наивысшей ставке, по той, что работают мелкие банки. При этом всё равно будет проводиться негласная слежка и проверка финансовых средств. Крупные банки могут себе это позволить, поскольку обладают штатом хороших агентов, да и количество контор во всех городах тоже способствует лучшему надзору за подопечными. К тому же случается и такое, что на кредитуемого может кто обозлиться, например, его родственники и знакомые. О таковых банки тоже узнают и стараются не допустить кровопролития. Не все банки, конечно.

— Эта ценная информация, Александр Карлович, не попадёт в посторонние руки. Благодарю!

Я раскланялся с главным казначеем и направился к императрице. У меня созрел план!..

— Ваше Высочие! — Елена Седьмая была недовольна и катала желваки на скулах, одновременно изгибая и приподнимая каждую бровь по отдельности. — Что вас побудило так бесцеремонно оторвать нас от карт?

— Ваше Императорское Величие! Я не осмелился бы, не имейся у меня на сие причина.

— Рассказывайте, сын наш.

— Нам надо взять кредит. Мне и, желательно, вам. Допустим, тысяч на десять.

— Вы не больны? — матушка хотела коснуться моего лба.

— Никак нет, Ваше Величие! Поясню своё предложение. Я узнал, что крупные банки дают заём под приемлемый процент на условиях наблюдения за кредитуемым. То есть, если я возьму десять тысяч на три года, то до моего совершеннолетия банк будет с меня пылинки сдувать. Да и за нашими врагами приглядывать, поскольку тем тоже нужны деньги, и они наверняка будут кредиты брать для осуществления своих гнусных замыслов. Надеюсь, что банки расширят обычное наблюдение до тщательной охраны моего тела, чтобы вернуть заём.

Императрица сидела несколько минут молча, переваривая сказанное.

— Допустим, это поможет в нашей проблеме. Но возвращать всю сумму всё равно придётся, да ещё и с процентами. За три года набежит более полутора тысяч рублей. Это колоссальная сумма!

— Я на лотереях больше заработаю, Ваше Величие. К тому же имея сразу столько денег, я могу набрать и лейб-гвардию, и осуществить множество прожектов, которыми был готов заняться лишь через несколько лет.

— Что же вы предложите в счёт обеспечения такого кредита?

— Ваши драгоценности, маменька, и те, что должны перейти мне после совершеннолетия.

Императрица побелела, а я поспешил объяснить.

— Дело в том, что узнай об этом наши враги, они окажутся перед серьёзной проблемой. А именно, если меня и вас убьют, то драгоценности перейдут к банкам, так как мы не выплатили долг. Чем заговорщики будут расплачиваться со своими подельниками? Из казны деньги возьмут? Так там почти пусто, как вы говорите.