Команданте (СИ) - "Д. Н. Замполит". Страница 18

— Революционной рабочей партии, — подсказал полковник.

Камни эти имели изрядную поддержку и очень даже совпадали с только что согласованной программой, но желали стать во главе Боливии самостоятельно. И если бывшему президенту Виктору Пасу Эстенсоро несколько лет назад доступно объяснили, что слишком сильное стремление наверх может кончится плохо, то Лечин, лидер профсоюзов, такой прививки не имел. Да еще его радикальные воззрения, партия-то троцкистская. И что с ними, такими красивыми, делать?

— Рамон? — тихо спросил касик у Габриэля.

Парагваец едва заметно кивнул.

— У нас есть надежный способ уговорить Лечина.

— Тогда надо договорится о следующих действиях.

Во дворе скрипнули тормоза, перед окном встал джип, из которого выбрался толстый полицейский. Вася встал и отошел в угол, поманив за собой Торреса:

— Не нужно, чтобы он нас видел.

Полковник Авилес и Габриэль шагнули ко входу и почти столкнулись с фараоном в дверях.

— Что тут происходит? — визгливым от неожиданности голосом вопросил Сото, подтягивая скрипучий ремень с кобурой. — Вы кто такие?

— Департамент образования, Санта-Крус, — Габриэль ловко выудил из кармана пиджака бумагу, с шорохом развернул ее перед носом полицейского и таким же неуловимым движением свернул и спрятал обратно в карман.

Движение мандата с печатью буквально загипнотизировало толстяка и несколько секунд он в прострации смотрел на то место, где только что был документ.

— Прошу прощения, сеньоры, — уже вежливее начал он после столбняка. — Школа закрыта, вот решил проверить…

Полицейский встретился глазами с полковником, икнул, распространив вокруг себя запах чеснока и задом ретировался наружу — Вася всегда поражался этой способности кадровых офицеров одним взглядом устранять препятствия.

— Пожалуй, нам тоже пора. Не стоит задерживаться дальше, — вышел из угла, где они стояли с Васей, генерал. — Да, в качестве жеста доброй воли послезавтра мы передадим еще пятьсот винтовок нефтяникам.

* * *

До лагеря добрались только через день — застряли из-за неожиданного ливня в Сайпине. Че даром что по стенкам не бегал, ожидая результатов переговоров и с ходу принялся расспрашивать делегатов.

Вася налегал на горячий кукурузный суп-лаву, поскольку толком не позавтракал, а вымотала поездка изрядно. Так что ему и Габриэлю еду принесли прямо за штабной стол — остальные успели поесть до их появления.

— Все хорошо. Договорились по всем пунктам, следующая встреча назначена, наша главная задача привести в коалицию профсоюзы, — спас Касика Габриэль, выложив перед Геварой блокнот с записями.

— Если с профсоюзами, то Мойзес отпадает.

Все за столом только хмыкнули — феерический косяк Мойзеса в Сукре запомнился надолго. Ну так он не единственный профсоюзный лидер в стране.

— Лойола Гузман, можно через нее. Вилли тоже, наши нефтянники на Такипиренде, — начал перечислять Че. — Есть и другие варианты, но мне кажется, надо встречаться с Лечином.

— Угу, — буркнул Вася в тарелку. — И убедить его работать в команде.

— Как ты там говоришь, chico? Добрым словом и пистолетом? — засмеялся главный революционер континента.

Вскоре к ним присоединился необыкновенно мрачный Катари.

— Что случилось, на тебе лица нет? — Вася полуобнял старого товарища.

— Избавьте меня от них, сил больше нет, — виновато прогудел здоровяк и сплюнул пережеванные листья коки.

На Катари навесили «студентов», как окрестили их по основному источнику происхождения. После взятия Сукре и начала вещания «Радио Ребельде» и без того экзальтированная революционная молодежь ринулась «в партизаны». Они шли группами и поодиночке, добираясь до передовых постов самыми немыслимыми тропами и принося колоссальную головную боль Габриэлю и Антонио. Каждого надлежало проверить, испытать, натренировать… И если с первыми двумя пунктами худо-бедно справлялись партизанские контрразведчики, то вот с курсом молодого бойца не заладилось.

— Они же думали, что мы тут каждый день по городу берем, — жаловался Катари, — сплошные победы, и для этого ничего, кроме революционного духа не нужно.

Вася мельком глянул на скривившего ухмылку Че. Ну да, светлая мечта обернулась темной изнанкой — оказалось, чтобы стать партизаном, нужно не только прочитать две-три книжки Маркса или Мао и призывать к свержению империализма в тайном обществе из пяти человек. Оказалось, что нужно уметь ходить по горам, день за днем питаться сушеным картофелем и в лучшем случае вяленым мясом, таскать на себе тяжеленные железки и снарягу. И самое главное, оказалось, что подчиняться надо человеку, который не читал классиков и «стоящему на гораздо более низкой ступени классового развития», как выразился один из студентов, что и стало последней каплей для Катари.

— Чуть что — тычут цитатами, у них на каждый случай их десяток припасено. А как там цитаты помогут, если ты ленту в пулемет заправить не умеешь?

— Ладно, брат, что-нибудь придумаем, — Вася с надеждой оглядел штаб.

Студентов сразу собрали в двух отдельных лагерях, чтобы слишком не светить партизанскую инфраструктуру, оттого процент «знаек» превысил предельно допустимый. Штаб порешил разбавить их инструкторами с боевым опытом, а во главе лагерей поставить кубинцев в офицерских чинах — уж они-то классиков читали, да и управлять городскими умеют получше. Че порывался выступить перед студентами и объяснить им, чьи в лесу, то есть в горах, шишки, но это средство оставили на крайний случай. Понятное дело, появление Героического Партизана в корне бы пресекло все разговоры и поползновения, но стоят ли полсотни студентов, из которых еще неизвестно какие бойцы, окончательной расшифровки команданте? Ведь наверняка кто-нибудь не вынесет тягот и лишений и сбежит обратно, в уютный город…

— Если со студентами все, у меня есть другой вопрос, — обратился к высокому собранию Антонио. — Что делать с немцем?

Клаус Альтман, вернее, те бумаги, что выгреб из его дома Габриэль с товарищами, стоили не только порванной собакой руки, но и гораздо большего. В них нашлись и настоящее имя немца, и куча координат его бывших коллег в Боливии и других странах. Рассказал Клаус и о методиках подготовки местных кадров — поди не расскажи, если к нему сразу приставили Хосе, а чуть позже Вася поведал аргентинцу про старый трюк с карандашами между пальцами. Так что Клаус Барбье, «лионский мясник», выдал все, что знал и, похоже, быстрее, чем его жертвы в подвалах гестапо.

— Отдать список русским? Ты говорил, что они нацистов сильно не любят, — Гевара пыхнул сигарой и уставился на Васю.

— Не любят. Но они будут действовать официально, посылать запросы, требовать экстрадиции, — объяснил касик, — за это время даже самый тормозной эсесовец успеет переехать и сменить прикрытие.

— А французы?

— То же самое, даже при наличии смертного приговора Клаусу во Франции.

— Так что, ты предлагаешь заняться этим нам? — разделил общий скепсис Антонио.

— Я предлагаю продать эти данные Израилю.

Глава 8

— Тучи сгущаются

Кому: действующему государственному секретарю^[34].

Через: исполнительный секретариат.

От: бюро исследований и разведки Госдепартамента, Джордж С.Дэнни-мл.

Тема: кризис в Боливии.

Правительство колеблется, но держится на ногах

Кризис в Боливии продолжается, но теперь кажется очевидным, что партизанский рейд на Сукре и беспорядки среди горняков оловянных шахт не вызвали общего движения оппозиции правительству. Попытки президента Баррьентоса укрепить свою политическую позицию путем переговоров с Боливийской социалистической фалангой (ФСБ) ни к чему не привели, а оловодобытчики Уануни объявили район шахт «свободной территорией». Тем не менее, Баррьентос до сих пор не предпринял никаких решительных действий (например, насильственных репрессий против горняков), но консолидировал поддержку военных после отставки генерала Овандо. Пока нет признаков слияния нескольких элементов населения, способных серьезно угрожать общественному порядку: партизан на плоскогорьях Боливии, шахтеров на западе, студентов, оппозиционных левых политических группировок.