Пробуждение охотника (СИ) - Барр Яков. Страница 32

«Дверями» здесь называют сайты, страницы в сети, напомнил я себе.

Ну что же, вербовка информацией — не самый плохой метод, тем более с тем, кто не подвержен приступам алчности и кого трудно запугать. Еще вопрос, кто кого в итоге завербует, но пока надо свыкнуться с мыслью, что о моем статусе охотника знает больше народу, чем хотелось бы, хотя я бы ограничился одной Соней.

Напоследок я дал Михельсону адрес электронной почты. А он мне вручил визитную карточку, напомнив, что его «коллеги» по организации, которая пафосно называлась «Орден наблюдателей», стараются быть в курсе об инвейдеях всех мастей, и как правило с наблюдением они справляются хорошо. Так что Артем Давыдович может организовывать встречи между пришельцами. А мы любим прятаться в самые темные щели так, что зачастую не в состоянии найти друг друга.

На обратном пути я опять заскочил к адвокату. Мне нужно было подготовиться к встрече с Вержицким, которую запланировал на следующий день. В идеале, барон не должен был узнать, что я уже получил паспорт, хотелось бы обрушиться ему на голову даже не как снег, а как кирпич на стройке. К этому моменту я хотел иметь на руках пакет документов о капитуляции. Не моей, естественно, а бароновой. Добродецкий за меня волновался, но я обещал, что постараюсь быть убедительным. И для переговоров мне нужна была информация о его имуществе, а также о его шестерках, состряпавших иски. Информацию уже подобрало сыскное агентство.

В свете грядущих сложных переговоров меня интересовал главный вопрос:

— Аристарх Вениаминович, актуальна ли война родов с Вержицким на данный момент? Что я могу себе позволить? К чему меня обязывает перемирие?

— Не расслабляйтесь, Андрей! Перемирие не зафиксировано юридически, барон просто озвучил прекращение огня со своей стороны.

— А как я обязан реагировать на перемирие? Я имею право наносить ему удары? А стрелять в его людей или даже в него самого?

— Андрюшенька, дорогой мой, взгляните на ситуацию трезво! У Вержицкого гвардия, это, по сути, маленькая частная армия с прекрасным вооружением. У него есть союзники, и у них тоже есть гвардия! Как вы в одиночку собрались с этой армадой воевать?

— Аристарх Вениаминович, наши беседы попадают под действие адвокатской тайны?

— Безусловно!

— Тогда давайте предположим на миг, что я обладаю скрытым боевым потенциалом.

— Какого рода?

— Скажем так, сильный союзник, на которого я полностью могу рассчитывать.

— Если вы говорите про свою подругу Софью Павловну, она производит впечатление решительной женщины, но боюсь, что этого категорически недостаточно.

— Не стоит недооценивать Соню, но я имею в виду не только ее. Доверьтесь, у меня есть туз в рукаве, но имею ли я право его использовать?

— Для разбирательства в САБ хорошо бы раздобыть доказательства агрессии барона в данный конкретный момент. И такое доказательство раздобыть можно уже через час. Но я все равно волнуюсь…

— Доверьтесь моему тузу. Он существует не только в моем воображении. Предлагаю сосредоточиться на юридических аспектах.

Добродецкий изложил мне свой план, который мне очень понравился. Для его осуществления нужен был особый человек, с которым поспешил связаться адвокат, я же тем временем созвонился с Соней, ее помощь мне тоже была нужна для страховки.

Когда человек, приглашенный Добродецким, прибыл, мы отправились в имение Васнецовых, которое мне бы уже давно следовало навестить. Усадьба расположилась между Нарышкиным и Гречиным, недалеко от нашей дачи, так что у Сони была фора, но и мы доехали за сорок минут. Охотница заняла позицию на холме, рассматривая имение в оптический прицел Схимника, не зря же мы его купили.

За нами ехала машина охраны, которую любезно предоставило дружественное Добродецкому сыскное агентство. Мне их помощь была не нужна, но адвокату так было спокойнее.

Когда мы лихо подрулили к воротам имения, я выскочил из машины, а когда увидел, что скрывается за забором, с трудом сдержал трехэтажный мат.

— Нет, серьезно? Третье пепелище за неделю!

И в самом деле за забором, который, кстати, был возведен на скорую руку и больше подходил стройке, нежели обиталищу аристократа, виднелся обугленный остов внушительного когда-то дома. Этажа три, судя по руинам.

На пепелище копошились какие-то люди в комбинезонах, похожих на средства химзащиты. Под импровизированным навесом курили и резались в карты охранники. При виде нас они встрепенулись и двинулись в нашу сторону.

Из машины вышли Добродецкий и его таинственный знакомый, который молчал всю дорогу, не реагируя на мои попытки его разговорить.

Адвокат заранее попросил меня ни во что не вмешиваться, предоставив ему вести любые переговоры на месте. Охранники подошли к нам, поигрывая автоматами, в которых я опознал уже знакомые PM-6.

— Что вам здесь надо? — спросил с нажимом главный из них. — Это частная территория.

— Я знаю. Меня зовут Добродецкий Аристарх Вениаминович. Я представляю хозяина этой земли Андрея Владимировича Васнецова. Вот копия документов на право владения.

Добродецкий протянул главарю заранее приготовленную папку. Тот с раздражением взял ее в руки, явно не очень понимая, что с ней делать.

— Так что это я вас спрашиваю: что вам надо на чужой земле? — продолжил юрист.

— С Васнецовым твоим мы воюем. Он, считай, — покойник. И ты, адвокат, тоже, если не уберешься подобру-поздорову.

— Убьете адвоката в ходе официальных переговоров? Аристократа, между прочим. И как на это посмотрит САБ? С мной прибыл Независимый Свидетель, тоже, между прочим, при исполнении. Его вы тоже убьете?

Теперь главарь всерьез испугался. Убивать этих Свидетелей явно, мягко говоря, не рекомендовалось.

— Господин адвокат, мы просто исполняем приказ начальства. Давайте не будем доводить до крайностей.

— На самом деле, мы увидели все, хотели. А главное, увидел Независимый Свидетель, чьи показания в любом суде вплоть до личного Императорского считаются неоспоримыми уликами. А Свидетель видел захват территории, принадлежащей семье Васнецовых, гвардией барона Вержицкого, о чем свидетельствуют гербы на вашей форме и на бортах транспортных средств. Это очевидно агрессивные действия в разгар объявленного бароном Вержицким перемирия. На этом все, господа. Спасибо за содействие.

Когда мы доехали до офиса, Добродецкий официальным и торжественным тоном произнес:

— Уважаемый Независимый Свидетель, ваша миссия выполнена.

— Уфф, — отозвался тот, выдыхая и расслабляясь, до того он держался прямо, будто палку от швабры проглотил. — Тащи, наконец, кофе, умаялся я брови в кучку собирать. И коньяку не забудь плеснуть.

В контору ворвалась Соня.

— Скучно ваши переговоры проходят. Даже пострелять не дали!

— Постреляем еще, теперь у нас есть законное право воевать с Вержицким. Правда ведь, Аристарх Вениаминович?

— Истинная правда! — вместо адвоката откликнулся Свидетель. — Если есть из чего, конечно.

— Пошарим в закромах, — улыбнулся я.

Выпросив у Добродецкого кабинет на часок, мы разобрали список военных объектов Вержицкого. План был устроить ночь длинных ножей бароновской гвардии. И наметив маршрут, мы уже отъехали от адвокатской конторы, как запищал, затрясся смартфон, Алексею Петрову звонил смотрящий Треплов. «Наверное, хочет отчитаться о компенсации бедной старушке», — подумал я, принимая звонок, но услышал незнакомый голос в трубке, низкий, густой и растерянный.

— Петров, это Бурый говорит.

— Бурый? — переспросил я, ничего не понимая.

— Виделись мы, когда ты в кабаке с Семенычем тер. И раньше, когда ты ему жизнь спас. Помощник я его.

— Помощник Треплова? — догадался я, наскоро перебрав в уме всех знакомых Семенычей в этом мире.

— Беда, Петров, спасай!

— Что случилось?

— Засада случилась. Давай, Петров, в тот же кабак приезжай, только пулей. Я все подробно расскажу. И не боись, в накладе не останешься, Цитрамон добро помнит. И я тоже.