Голубой вереск - Картленд Барбара. Страница 6

— Ну и делишки! — воскликнул Иэн. — Думаю, можно не спрашивать о том, кто ловит рыбу в реке?

Мойда не ответила, но он заметил на ее лице легкую улыбку и не удержался от колкости:

— Наверняка это моего лосося вы продавали по пять шиллингов за фунт?

— Лосось пойман в Скейге, — ответила Мойда.

— Фрукты и овощи тоже мои?

— Мы сажали салат, — сказала Мойда. — Садовника нет здесь вот уже четыре месяца. Алекс Тэвиш получил должность в садах герцога.

— Аркрэ! Вот кого мне нужно увидеть! — воскликнул Иэн. — Кстати, будьте так добры, снимите с ворот вашу табличку и уберите прилавок. В Скейге больше не будет туристов.

— Боюсь, что в таком случае вам придется кормить нас, — сказала Мойда.

— Я позабочусь о вас и детях, — пообещал Иэн.

— Спасибо, — ответила Мойда, — но вы же понимаете, бригадир, что нам требуется не просто какое-нибудь жилище, но равноценное тому, что мы потеряли.

В ее голосе слышались стальные нотки, и Иэн понял, что эта девушка из тех, чьей решительности невозможно противостоять. И все же она была такой маленькой и хрупкой. Ее голова едва достигала его плеча. Нет, с ней просто смешно вступать в спор!

Иэн на мгновение уставился на свою собеседницу. Юная женщина, и притом хорошенькая; обычно ему удавалось легко находить общий язык с женщинами, как с красавицами, так и с дурнушками. Но Мойда Макдональд обладала внутренней силой и мужеством, чего Иэн не ожидал от столь хрупкого создания.

В любой ситуации Иэн привык ощущать себя хозяином положения, но сейчас он испытывал замешательство. Интересно, усмехнулся он, что, если он ее поцелует и попросит не строить их себя глупенькую девочку. Много раз ему приходилось решать проблемы именно таким образом, а поцеловать Мойду было бы очень даже приятно.

Ее губы были красиво очерчены — да, она хороша, ничего не скажешь, подумал Иэн. Ее природная красота, без какого-либо намека на макияж, отчасти была сродни красоте Линетт. При этой мысли он почувствовал укол совести — как вообще можно сравнивать эту самонадеянную особу с милой и нежной Линетт?

— Я собираюсь съездить к герцогу Аркрэ, — сказал Иэн. — Утром мы решим вопрос о вашем переезде. Кстати, разрешите поинтересоваться, какую часть замка вы заняли?

— Мы на третьем этаже, — ответила Мойда. — Я попрошу миссис Маккэй приготовить для вас спальню.

— Благодарю вас, — сказал Иэн, — но в моем собственном доме я предпочитаю отдавать распоряжения сам.

Это был резкий ответ, и причем заслуженный. Иэн увидел, как румянец вновь залил лицо Мойды, а затем, пока он размышлял, не слишком ли грубо обошелся с ней, девушка пересекла холл и начала подниматься по широким дубовым ступеням. Он не знал, что еще ей сказать.

Постояв с минуту в растерянности, Иэн направился на поиски старухи Маккэй. Нашел он ее в большой, с высоким потолком кухне, куда в детстве он ходил за белыми, обсыпанными мукой плюшками, горячими, прямо из печи, и золотистыми блинами, только-только с раскаленной сковородки.

Миссис Маккэй было около восьмидесяти лет. Ее морщинистое лицо напоминало печеное яблоко. Иэн представился, и она внимательно посмотрела на него через очки. Несколько минут она вспоминала, кто он такой и что он здесь делает, а затем, узнав, радостно раскудахталась:

— Надо же, мастер Иэн! Я все думала, когда же вы появитесь. Вы теперь лэрд, но мы уже и надежду потеряли увидеть вас. Мой старик Маккэй твердил, что вы обязательно приедете на похороны деда, но нам сказали, что вы в далекой стране и не можете вернуться.

— Я был на Малайях, — ответил Иэн, — и узнал о смерти деда только через три недели.

— Жаль, что вы его не видели, — сказала миссис Маккэй. — В гробу старый лэрд выглядел как картинка. Ах, как давно вас здесь не было. Последний раз мы видели вас маленьким мальчиком.

— Да, столько времени прошло, — согласился Иэн. — Но вот я вернулся, миссис Маккэй, и мне нужна ваша помощь. Через два или три дня сюда приедет моя мать. Она привезет из Лондона нескольких своих слуг, но нам понадобится приходящая прислуга, чтобы навести здесь порядок. Не могли бы вы позаботиться обо мне в это время?

— С радостью, мастер Иэн, — правда, сейчас мне, наверное, не следует называть вас так. Я слышала, что у вас есть военное звание.

— Забудьте о нем, пока я здесь, — улыбнулся Иэн.

— Боже, сразу виден истинный джентльмен! — воскликнула старушка.

— Спасибо, миссис Маккэй. Тут столько нужно сделать. Не могли бы вы обратиться за помощью к деревенским девушкам?

— Да, конечно, — ответила она. — Я попрошу мисс Мойду поговорить с моей кузиной. Она знает, кого можно позвать.

— Мисс Макдональд покидает замок, — сухо произнес Иэн.

— Правда? А куда же вы поселите ее и двоих маленьких детишек?

— Я что-нибудь придумаю, — сказал он ей с напускной уверенностью.

Он заметил выражение любопытства на лице миссис Маккэй, но решил не поддаваться.

— Я буду очень благодарен, если вы покормите меня, — сказал Иэн. — Полагаю, здесь можно найти лосося.

По выражению лица старушки Иэн догадался, кто поймал лосося для Мойды. Старик Уилли Маккэй всегда был завзятым браконьером. Иэн вспомнил случай, когда он в детстве гостил в Скейге — за год до того, как мать обиделась и больше никогда не приезжала в замок, — Уилли Маккэй, рыбачивший поздно ночью с серебряной блесной на леске, был пойман одним из речных смотрителей.

Иэн был с дедом, когда тому донесли на Маккэя. Речной смотритель тогда кипел от негодования:

— Он заметил меня, сэр, и бросил удочку, а пойманного лосося засунул себе в штаны. Пытался убежать, но я догнал его и заставил объяснить, почему у него такая странная походка.

Дед Дункан громко расхохотался.

— Вы накажете его, сэр? — поинтересовался смотритель.

— Он уже и без того наказан, — ответил Дункан. — Мокрый лосось в штанах — наказание для любого уважающего себя мужчины.

Этот случай шестнадцатилетней давности до сих пор вызывал у Иэна улыбку.

— Передайте Уилли, что я всегда считал его превосходным знатоком рыбы, — сказал Иэн, выходя из кухни. Посмеиваясь, Иэн прошел по длинному, темному коридору в главный зал.

От него не скрылось, что здание запущено и уже давно нуждается в ремонте. Обои отстали от стен, краска потрескалась и облупилась. Интересно, что подумает о замке Линетт? Когда он в последний раз гостил у деда, здесь была только одна ванная комната со старомодной ванной, облицованной красным деревом и двумя ступеньками, чтобы залезть в нее. Дед наотрез отказывался поставить телефон, а вместо электричества замок освещался свечами.

Но Линетт не сможет долго выносить такие условия. Беатрис не терпелось обустроить замок. Иэн признал, что у нее это отлично получится. Мать обладала тонким вкусом, и ее представления о комфорте значительно облегчали ей жизнь.

И в то же время Иэну было бы жаль что-то менять здесь. По меньшей мере полтора века замок оставался неизменным, только количество оленьих голов в холле постоянно увеличивалось, а в библиотеке прибавлялись чучела орлов, тетеревов и рябчиков. Мебель была в свое время приобретена Маккрэгганом, который в конце восемнадцатого века пристроил к замку новое крыло.

«Мой прапрапрадед», — подумал Иэн. Внезапно он ощутил свое родство со всеми предками, что жили до него в Скейге, глядя из окон через голубую озерную гладь на поросшие вереском холмы на другом берегу.

Выйдя из замка через главную дверь, Иэн направился к машине. Автомобилей приезжих туристов уже не было. Зато он увидел двух ребятишек — Хэмиша и Кэти. Они шли по дороге, неся ту самую вывеску, которую Иэн видел на воротах замка. Дети уставились на Иэна широко раскрытыми глазами. Кэти улыбнулась. Какой милый ребенок, подумал Иэн.

— Тетя Мойда сказала, что ты лэрд, — заметила девочка.

— Верно.

— Мы думали, что ты старый.

— Извините, если разочаровал вас, — улыбнулся Иэн.

Кэти наклонила набок голову и внимательно посмотрела на Иэна. Своей милой непосредственностью девчушка напомнила ему птичку. Как и у брата, у нее были ярко-рыжие волосы, но в отличие от него веснушки отсутствовали.