Развод - Шэ Лао. Страница 25

– Все пошло прахом. Кому нужен пьяница? Вывалился из коляски, разбил лицо, получку отдал нищим, служебные бумаги сжег. Много их было! Очень много! Смешно! Но лучше было пьяным валяться в канаве, чем возвращаться домой, гораздо лучше! Она не разрешала мне поиграть с моим пухленьким мальчиком, обнять его, люди говорили, что это не мой сын. Оставь она мне ребенка, я бросил бы пить и снова стал человеком! Но ей надо было прежде опустошить мою душу и мои карманы. Когда же я пропил последнюю рубаху, она сбежала, прихватив с собой сына! Ради чего мне было жить? Кто-то дал мне рубаху, но я. ее пропил. Когда Чжан Дагэ вытащил меня из харчевни, на мне были одни штаны. Это в декабре. Я топил там за гроши. Не мог я забыть сына и ее тоже. Где она? Что делает? Многие годы ждал я от нее письма, какой-нибудь весточки. Странный народ – почтальоны! Изо дня в день носят письма, а мне так и не принесли. Сын… О! Пропащий я человек, пропащий! Если женщина решит кого погубить, пощады не жди – это точно! Спасибо тебе за угощение, господин Ли. Только не говори Чжан Дагэ, что я выпил. С тех пор как служу у них, капли в рот не брал. Спасибо тебе, господин Ли!

– Ты сыт? Может, еще поешь?

– Нет, спасибо. Не хочу. Да, сегодня я встретил друга. Хоть душу отвел. Давно это было! Тяньчжэнь и Сючжэнь любили слушать меня, когда были маленькими, а теперь выросли, им не до меня. Спасибо тебе! Пойду на улицу, проветрюсь, а то госпожа Чжан унюхает, плохо мне придется, очень плохо!

4

Лао Ли был в смятении. Женщина может погубить мужчину, и не одного. А скольких женщин губят мужчины? Дело не в мужчинах, не в женщинах. Брак, вот главная беда! Это неразрешимая проблема. Остается лишь пожалеть себя и Дина. Дин совсем не противный. Противных людей вообще не бывает. Просто жизнь так безрадостна, что люди скучны. В скука вызывает отвращение. Да, пожалуй, так, думал он. Вот если бы Дин женился на моей жене, а я… ну, скажем, на госпоже Ma-младшей, возможно, наша жизнь была бы другой. А может, еще хуже, кто знает?…

Он поднялся на Небесный» мост и не увидел здесь ни одного противного лица, зато почувствовал, что у каждого глубоко в душе таится горе: и у уличного рассказчика, и у акробата, и у певца, и у торговца – у каждого свое горе. Быть может, среди тех, кто пришел сюда посмотреть и послушать, найдутся счастливые, но счастье их эгоистично. У них есть деньги, есть жена по вкусу – вот и вся радость. Но радость эта не настоящая, бессмысленная, она – как травинки на навозной куче, с ними не приходит весна, и они не способны избавить людей от страданий.

Когда Лао Ли пришел домой, дети уже посапывали в своих постельках. Жена ни о чем не спрашивала, встретила его с победоносным видом.

Госпожа Ли была очень довольна собой. Госпожа Ма-младшая, конечно, все поняла, но смолчала. А еще говорят, что она честная, смелая и уверенная. Но откуда ей быть честной, если помыслы ее нечестны? Госпожа Ли все больше убеждалась в своей правоте. Муж вернулся продрогший, красный от мороза, на душе у него неспокойно, и виновата в этом госпожа Ma-младшая. Муж тоже виноват, но его можно простить, а эта бесстыжая – последняя тварь; карт госпожа Ли ему не раскроет, но будет следить, чтобы он не попал в сети к этой дурной женщине. И потом, госпожа Ли уже ей всыпала, так что временно она поостережется. Защищать мужа – единственная обязанность госпожи Ли. Она ощущала свою правоту с такой силой, будто уже покорила всю территорию от переулка Кирпичной пагоды до Северо-западного рынка. С мужем надо держаться так, как учат ее уважаемые сестры – не спрашивать, где был, и сделать вид, будто рада его приходу. Пусть сам подумает!

Лао Ли же истолковал хорошее настроение жены по-своему: поговорила по душам с Дином и рада. Ну и пусть! А что, если бы она ушла к нему? Как бы он, Лао Ли, отнесся к этому? Кто знает! Дин – существо жалкое, ничтожное

Госпоже Ли не терпелось узнать, как чувствует себя госпожа Ma-младшая. А вдруг они с ней сцепятся во дворе? Лучше не связываться. Ее-то бояться нечего, но они ведь снимают комнаты, и если разразится скандал, их попросят съехать, все раскроется – и тогда придется вступить в открытый бой с мужем. И хотя мужа она тоже не боится, однако нрав у мужчин крутой, прибьет еще, чего доброго! Пожалуй, нечего распускать язык, а то наделаешь дел. Уж если ловить – так на месте преступления. Стоит ли поднимать шум из-за какой-то редьки? А если и поймаешь на месте преступления, расправляться надо только с любовницей, потому что муж есть муж. А у всех мужчин рыльце в пушку. Чем больше она думала, тем сильнее запутывалась. Ночь она плохо спала и дважды видела один и тот же сон, как собака утащила новогодний торт.

На другой день ей захотелось увидеть госпожу Ма-младшую. Но было холодно, и та, по-видимому, не собиралась выходить из комнаты. Сама госпожа Ли была занята стряпней к празднику и не могла бросить кухню. Когда она готовила пампушки на пару, ее вдруг осенило:

– Ин, сходи к тете.

– Но вчера ты не велела к ней ходить? – У мальчика была завидная память.

– Это я пошутила! Иди же!

– И я пойду, – Лин давно хотелось пойти к тете.

– Идите вдвоем. Ин, возьми ее за руку.

Не успели два маленьких посланца неба поиграть у тети, как госпожа Ли крикнула:

– Ин, пора домой, не мешайте тете, завтра праздник!

– Еще немножко! – отозвался мальчик.

– Идите домой, слышите? – Госпоже Ли очень хотелось услышать голос госпожи Ма-младшей.

– Пусть побудут, они мне не мешают, – очень спокойно отозвалась госпожа Ма-младшая.

– Позавтракали, сестра? – Госпожа Ли намерена была довести свой опыт до конца.

– Позавтракала. А вы? Как самочувствие? – говорила госпожа Ма очень любезно и вполне миролюбиво.

«Должно быть, она вчера ничего не слышала», – успокоилась госпожа Ли и крикнула:

– Играйте хорошо! Не надоедайте тете, слышите? Но, глядя на пар, поднимающийся над котлом, госпожа

Ли снова забеспокоилась: не могла она не слышать. Притворяется? На губах мед, а на сердце перец! А может, она боится меня? Она ведь виновата, и если начнется скандал, первая и опозорится. Не пристало молодой женщине без всякой надобности ходить к чужому мужу! Госпожа Ли окончательно успокоилась – она победила.

5

Перед Новым годом у храма Защиты отечества всегда открывалась ярмарка. Дул сильный ветер. «В такую непогоду, – думал Лао Ли, – народу там мало, и, может быть, удастся купить каких-нибудь дешевых цветов или зелени. А может быть, даже несколько нарциссов или два горшочка с декоративными растениями. Надо хоть немного украсить комнату – избавиться от этого мещанства».– Неизвестно, что он имел в виду, то ли вкус собственной жены, то ли вкус госпожи Чжан, приславшей им парные изречения.

Однако людей на ярмарке было не так уж мало, и все стоило очень дорого. «Сколько уходит сил на все эти приготовления к празднику», – с тоской думал Лао Ли. Девушки, молоденькие женщины, дряхлые старики – все толкались здесь, но не всех интересовали покупки, некоторые пришли просто так – подышать ветром и пылью, померзнуть, поглазеть на девиц. «Жизнь бессмысленна, – думал Лао Ли, – иначе…» И вдруг ему показалось, что он видит сон: неподалеку, у лотка с посудой, стояла она, госпожа Ма-младшад. Кровь прилила к лицу.

– У людей праздник, все спешат, а ты рот разинул. – Какой-то старик грубо толкнул Лао Ли.

Лао Ли невольно подался вперед и замер. Ему очень хотелось подойти к ней, но он не решался. Стоя словно в тумане, он взывал к своему мужеству: ну что ты медлишь… подойди к ней, ведь встреча случайная. Он боялся, что мужество его покинет, а женщина отвернется и уйдет. Он старался отогнать прочь все сомнения: иди, подбадривал он себя, иди же! Нет, нет, не ходи, молись на нее в душе! Будь что будет, оставь все сомнения, стань хоть раз свободным!

Она как будто ждала его, как цветы персика ждут весной иволгу. Утихли ветры во всем мире, исчез холод, пропала тоска, только два сердца бились рядом. Никто из них не проронил ни слова, молча пошли они к выходу. Сердце Лао Ли готово было выскочить из груди. Земля, казалось, уходит у него из-под ног. Он шел рядом с ней! Она чуть склонила голову, хотя держалась прямо, стройные ноги двигались легко, округлые плечи грациозно и гордо покачивались.