Между никогда и навечно (ЛП) - Бенсон Брит. Страница 27

— Я готова.

Леви кивает и тянется за коробкой с презервативами. Я наблюдаю, как он возится с упаковкой, разрывая ее и раскатывая латекс по члену. Он такой большой, что мой страх снова возвращается. Должно быть, он видит его в моих глазах, потому что медленно целует.

— Я позабочусь о том, чтобы тебе было приятно, — говорит он, и я ему верю.

Я доверяю ему полностью. Он — единственный человек, которому я когда-либо доверяла.

Поэтому, когда он располагается у моего входа и целует, я расслабляюсь. Теряюсь в движении его губ. Чувствую, как он проводит головкой члена по моим складкам, слегка нажимая на клитор, прежде чем повторить это снова.

Я хватаюсь за его бицепс и глубоко вдыхаю через нос, пока он медленно и нежно входит в меня. Вздрагиваю от боли, от сильного растяжения, но все не так плохо, как я думала. Когда рука Леви пробирается между нами и трет клитор, дискомфорт почти исчезает, и он полностью погружается в меня.

— Как ты себя чувствуешь? — выдавливает он, тяжело дыша.

Я слегка двигаю бедрами, мысленно оценивая части своего тела и их состояние. Когда сжимаю внутренние мышцы, Леви стонет.

— Бл*ть, Сав, не делай так пока, ладно?

— С тобой все в порядке? Я причинила тебе боль?

Он давится смехом и прижимается ко мне лбом, зажмуривая глаза.

— Это полная противоположность боли. Но если хочешь, чтобы я продержался дольше двух секунд, ты должна дать мне время приспособиться.

Я хихикаю, и он снова стонет.

— Прости, — говорю я, но все равно снова сжимаюсь вокруг него.

— Негодница, — выдавливает он, и его веселье смешивается с такой болью, что мне приходится сжалиться над ним.

На этот раз я осторожно подаюсь к нему бедрами. Слегка толкаюсь вверх, чтобы привыкнуть к ощущению.

— Я чувствую себя хорошо, — честно отвечаю я на его предыдущий вопрос. — На самом деле, очень хорошо.

— Да? Я могу двигаться?

— Ага. Ты можешь двигаться.

Он начинает входить в меня, сначала медленно и нежно. Когда я начинаю толкаться ему навстречу, поражаясь тому, как его лицо искажается от удовольствия, он ускоряется.

— Лучше, — говорит он, двигаясь. — Так. Намного. Лучше.

— Лучше, чем что? — мой голос хриплый и задыхающийся, что-то среднее между хныканьем и стоном.

— Чем всё.

Он опускает голову мне на плечо, ускоряясь, пока не ударяет по какому-то месту внутри меня, от чего в голове вспыхивают искры, а каждая чувствительная часть тела пульсирует.

— Ты лучше всего.

Я целую его. Щеку. Шею. Ухо. Целую каждую частичку его тела, до которой могу дотянуться губами, пока он входит в меня, а затем возвращается с поцелуем. Я протяжно стону, переплетаясь с его языком в такт ритму наших тел, каждое движение — идеально спевшийся хор, пока он не ускоряется.

— Сав. Прикоснись к себе для меня.

Это не столько просьба, сколько приказ, и я подчиняюсь, просовывая руку между нашими телами, и ласкаю клитор, как это делал Леви. Я стону и чувствую, как сжимаюсь от прикосновения, а Леви кряхтит.

— Я кончаю, — выпаливает он.

Звучит почти как извинение, но я ничего не говорю. Лишь крепче сжимаюсь вокруг него и подстраиваюсь под его толчки так, что его рот открывается, а глаза закрываются.

— Ох, бл*ть.

Движения Леви становятся хаотичными, и он снова захватывает мои губы, стонет мне в рот, пока входит в меня. Когда он начинает замедлять поцелуй, я следую его примеру. Я вся в поту, мои бедра и задница мокрые и липкие, я никогда не чувствовала себя такой измученной, но в то же время и такой счастливой.

Он отстраняется от меня и снова опирается на руку рядом со мной.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он, и я улыбаюсь.

— Идеально.

— Извини, что ты не… что я не…

Он закрывает глаза и качает головой, его губы выгибаются в печальной ухмылке.

— В следующий раз я позабочусь о том, чтобы ты кончила первой.

Я смеюсь. Смех легкий и головокружительный, несмотря на усталость. Я не указываю, что технически я кончила первой, потому что мысль о возможном следующем разе уже заставляет меня ерзать под ним.

— Договорились.

Леви скатывается с матраса со словами «сейчас вернусь» и идет по коридору в ванную. Когда он возвращается, то падает рядом со мной и заключает в объятия. Несмотря на жару, я прижимаюсь к его груди, и его дыхание щекочет обнаженную, скользкую от пота кожу на моей ключице.

Мне приходится проглотить смешок.

Я только что отдала свою девственность Леви Куперу и однозначно никогда не испытывала такого счастья. Никогда не чувствовала себя лелеемой. Значимой. Любимой.

Я никогда никому не доверяла настолько, чтобы заняться сексом. Никогда не чувствовала себя в достаточной безопасности. Но с Леви все по-другому.

Он особенный. Он нежный и добрый, и он заботится обо мне. Он никогда не причинял мне боли. Я доверяю ему больше, чем кому-либо в этом мире. Даже больше, чем себе.

От того, что он был моим первым, я чувствую головокружение, хотя я и не была его первой, но знаю, что для него это было также важно.

Этот раз, со мной, был важен.

Идеален. Он был идеален.

Я никогда-никогда этого не забуду.

Глава 14

САВАННА

— Во сколько ты завтра уезжаешь?

Я пытаюсь скрыть грусть от его скорой потери. Не хочу, чтобы он уезжал. Хочу этот «следующий раз» сегодня, а не еще через три года. Леви молчит достаточно долго, и я уже думаю, что он заснул, но затем он крепче обнимает меня и шепчет мне в волосы:

— Наш рейс вылетает в четыре.

— О. По крайней мере, тебе не нужно вставать слишком рано.

Я заставляю себя улыбнуться, чтобы не дать ему услышать, как сильно мне больно, и вынужденно смеюсь.

— Я сделала тебе на прощание довольно приличный подарок, да?

Он не смеется над моей шуткой. Не называет негодницей и не относится ко мне покровительственно. Вместо этого касается моего плеча и поворачивает лицом к себе. Обхватив мою шею сбоку, легко проводит большим пальцем по моей челюсти и смотрит на меня своими карими глазами.

— Я не хочу, чтобы это было прощанием, — четко проговаривает он.

В груди становится тесно, но я не позволяю себе радоваться. Сохраняю хладнокровие и улыбаюсь.

— Да. Конечно. Мы можем поддерживать связь.

— Нет, Сав. Я не хочу просто поддерживать связь. Я хочу быть с тобой.

Когда его слова доходят до меня, в животе начинают порхать бабочки. Со мной. Он хочет быть со мной. В моей голове сражаются волнение и неуверенность.

— Типа, ты хочешь встречаться со мной? Быть моим парнем?

Я поднимаю бровь и поджимаю губы. Он криво улыбается мне в ответ.

— Да, полагаю, что так. Я хочу говорить с тобой каждый день. Видеть тебя как можно чаще. Определенно, хочу сделать это снова, — он указывает на наши обнаженные тела, — так что, да, я хочу встречаться с тобой. Хочу быть твоим парнем.

Я даже не пытаюсь сдержать улыбку. Позволяю ей завладеть моим лицом и хихикаю, когда он делает то же самое.

— Но как? Ты в Северной Каролине, а я здесь.

— Мы разберемся. Можем разговаривать по телефону, я могу приезжать в гости, а ты можешь приезжать ко мне. У нас все получится. Будем одной из тех пар, у кого отношении на расстоянии.

Он говорит так обнадеживающе и волнительно, что его чувства передаются и мне. Я в двух секундах от того, чтобы согласиться, когда вспоминаю, какими беспокойными и непредсказуемыми будут мои следующие три месяца. И протяжно стону.

— Дерьмо. Тур.

— Тур?

— Да, нам организовали тур, — говорю я неуверенно. Я взволнована, но боюсь, это все испортит. — Вообще-то, мы уезжаем на следующей неделе. Три месяца по побережью с завершающим концертом в Нью-Йорке. Наверное, будем выступать в дайв-барах, но это уже что-то.

Вместо того чтобы разозлиться или сказать, что передумал встречаться со мной, Леви просто смотрит на меня. Он переводит взгляд на мои губы, потом снова смотрит в глаза и хмурит брови.