Мои неотразимые гадюки. Книга 3 (СИ) - Сергеева Александра Александровна. Страница 13

– Я б…, – мявкнула она, опустив глазки, споткнулась на полуслове, но призналась: – Хотела бы. Так времени нынче ни капельки.  Вот кабы ты поход в Утробу попридержал…

– Смерти моей хочешь? – брякнул Дон привычную шутку.

– Да уж, – заулыбалась понятливая девчонка. – Армы не пощадят. Уж больно грозны, как чего им приспичит. Они и в грязном потащатся, лишь бы завтра, как задумали. Да в грязном бы не хотелось, – почти попросила она господина манипулятора не отвлекать её от важного дела.

– Ты права, – выдавил Дон из себя верное управленческое решение. – Беги. Мне тоже пора. Девчонки и без меня грагов прищучат, если случится, – усмехнулся он. – Но мне бы на них посмотреть. Прощупать, чего им там навнушали всякие…

Дайна хмыкнула, догадавшись, какое словцо он пропустил, демонстрируя ей господское воспитание. Потом внезапно сжала его руку – даже не руку, а два пальца. Смутилась и поскакала трудиться на благо интересов системы и диктаторской требовательности армов, угнетающей светлый дух их стабилизатора. Дон тоже направился в сторону трудового поста, разместившегося на вершине близлежащего холма. Вокруг него как раз и гнали ускоренными темпами сенокос.

Так уж вышло, что на подходе к этой долине девчонки засветили грагов перед Мураном с его мужиками – дед прошляпил. Те, как ни странно, с глузда не съехали: всего-навсего убедились в правильности гипотезы о связи ведьм и кабанов. Поэтому нормально отнеслись к идее поработать «под прицелом», дабы местные не уморили бедных коров. Как-то сразу поверили в надежность колдовской защиты заезжих чародеев, коли сами кабаны у тех на побегушках. Да взялись злорадно рассуждать, как там оно полетят перья их хвостов местных ведьм, когда за них возьмутся заграничные. Ибо у заграничных, по всему видать, совесть есть – не то, что у некоторых сучек драных.

Дон перекинулся с Мураном парочкой двусмысленных забористых фраз о природе баб, и полез на холм. Там его встретили не менее лестными высказываниями о мужиках, их породе, опять же природе и прочих малонаучных вещах. Лэйра с Лэти рвались обратно к своим визгливым поросям, которых отогнали к перевалу. Тарьяс с Руфом и Ганечкой погнали им несколько коров: как следует заправиться в дорогу. Для полноценного отдыха грагам, собственно, больше ничего не нужно, раз покой да жрачка обеспечены. Но сестрички-гадючки свято верили, что их присутствие заменит грагам и то, и другое. Рвались к ним, как дуры, мня себя пупками свинячьего брюха.

О манипуляторе так никто не заботился – родилась в голове Дона склочная мысль, едва в него вцепились с требованием отпустить их на волю из этого тупого сельскохозяйственного рабства. Раз манипулятор жив, значит, в путь – готовей всех готовых. Поход за счастьем из долгого и трудного почти превратился в бесконечный и вконец задолбавший. А он-то уже положил глаз на бесхозную крепость. Аборигены клялись и божились, что диктатору Рунии – местного царства-государства – на Черногорье плевать со всех точек зрения. Отрезанный ломоть – никому на хрен не нужен.

Вычленив в его нытье зачатки конструктивизма, Лэйра бросила терроризировать барчука. Привычно подключилась к проектированию нового развития событий. Внимательно оглядела крепость, на которую прежде плевала с колокольни собственных интересов, и выдала профессиональную оценку:

– А что? Стены крепости целы. Внутренние постройки тоже. Капитальный ремонт, конечно, неизбежен. Но это дело наживное. Грагам мозги причешем и законопатим в систему. Такое войско получится, что ни один диктатор не сунется, – желчно ухмыльнулась смертоносная помесь потусторонней бизнес леди и местного мутанта. – Жители Черногорья в благодарность за наведение порядка и установление режима максимального благоприятствования обязательно провозгласят Дона своим царём, – не преминула старая стерва проехаться на его счёт. – И непременно полюбят незлобливого государя-инфантила, который даже налогов собирать не станет. Так, чистый пустячок: говядину на прокорм свинячьего войска.

– Зато его хвостатые солдаты не станут шляться по игровым и прочим притонам, – лживо хвалебным тоном встала на защиту манипулятора Лэти. – Не будут скандалить и спускать содранную с народа дань.

– Ты уже выложил армам свою программу мирного завоевания Черногорья? – деловито поинтересовалась Лэйра.

– Ещё как, – признался он и со всем возможным ядом оценил результат: – Впервые полюбовался на дивный феномен природы: ржущего в голос Гнера Эспе-Аэгла. У того аж шрамы на побагровевшей морде забелели. Чуть не лопнул гад от удовольствия выставить стабилизатора дураком. Причём, не аргументированно, а самим фактом оглушительной реакции на вполне себе заманчивую идею. А главное, осуществимую. Вас, как я понял, это не только смешит.  

– Не только, – согласилась Лэти. – Жить в собственной крепости вполне себе нормальная идея. Мне нравится. И за продуктами далеко ходить не надо. А кто ещё не одобрил затею своего батюшки-государя-стабилизатора?

– Дед, – фыркнул Дон, укладываясь на травяной матрац, устроенный тут без него девчонками. – Причём, в грубой форме.

Дед обозвал внука-прожектёра дебилом и посоветовал не морочить головы объектам системы. Особенно тем, кто мозги надевает лишь по особым случаям под причёску. Да приказал внучеку собираться в очередной диверсионный рейд по их собственной территории, которую с непревзойдённым нахальством оккупировал противник. Пора его уже оттуда вышибить и справить новоселье на базе. Вряд ли та окажется хуже этой развалюхи-крепости. И уж точно в тысячу раз безопасней.

– Насчёт безопасности он, пожалуй, прав, – задумчиво резюмировала Лэйра. – А вот о нынешнем состоянии базы лучше бы не заикался. Я его уже предупредила: если там разруха, на меня не рассчитывайте. Хватит с меня разрухи. Наелась, спасибо. Скоро лопну.

– Мы с Паксаей поддерживаем, – заявила Лэти. – Фуф тоже не желает прозябать на развалинах.

– А ну цыц! – лениво и неубедительно рявкнул Дон. – Ишь, как заговорили. Прозябать они не желают. Свою аристократическую жизнь прозебали, так что теперь будете прозябать, где укажут. Я вам покажу, с какой стороны у тирании щупальца растут.

– Не напрягайся, брюхо лопнет, – ласково озаботилась его здоровьем Лэйра. – Чего это мы завелись? Митингуем над тушей неубитого медведя. Посмотрим на ту базу, тогда и подерёмся. Донатик, с твоего позволения, я покритикую сиюминутные решения. Какого хрена мы торчим здесь, если граги ходят сюда пастись через перевал? Мы никак не можем покараулить их прямо у перевала? Обязательно вялить и мариновать нас здесь? На самом солнцепёке.

– Обязательно, – барским тоном прокряхтел Дон.

– Зачем?

– Меня прёт, глядя, как вас от этого корчит, – сладострастно выдал манипулятор.

– Ты серьёзно? – удивилась Лэти.

– А то, – ухмыльнулся Дон. – Торчите тут, как дуры без всякого приказа.

– В смысле, без приказа? – квакнула, было, Лэти и тут до неё дошло. – Это была не твоя идея? Мы повелись на указки Тарьяса?

– И что? – недовольно прокряхтела умница Лэйра. – Надо было, вот и повелись. Объяснять им, – кивнула она на крестьян, – как и где мы их станем охранять, бесполезно. Их убедят лишь собственные глаза. Но теперь-то они втянулись в процесс. Чуть расслабились. Думаю, мы уже можем покинуть свой водевильный пост.

– Вполне, – одобрил Дон и широко от души зевнул.

– А ты тут без нас не задрыхнешь? – неуверенно попыталась быть ответственной Лэти, одна нога которой уже была у перевала рядом с Ромео.

– Обязательно, – пообещал манипулятор. – И что с того? «Барбос» рявкнет в ухо, если что.

Девчонок сдуло с холма в считанные секунды. Бродячая жизнь с элементами насилия благотворно действует на скорость принятия решений и успехи в лёгкой атлетике.

– Может, и вправду приказать армам отложить поход в Утробу? – поинтересовался Дон у манипулятора, представляя себе парочку дней шикарного отдыха.

Будет весьма кстати в разрезе упрочения завязавшейся темы с Дайной. Куда эта база денется? Стояла пятьсот лет, так за пару дней никуда не сбежит. Ну, откуда, в самом деле, местные гады могут узнать о пришествии коллег? Можно подумать, у них тут почтовая связь налажена. Даже если на базе засел его коллега-манипулятор, вряд ли тот ежедневно мониторит границы владений. Особенно с той их стороны, где народ боится лишний раз чихнуть в его направлении.