Идущий в тени 9 (СИ) - Амврелий Марк. Страница 17

Предпоследним говорил Торгнум. Род зелёных гномов, пожалуй, претерпел больше всех качественных изменений. Во всяком случае разница между тем, какими они были месяц назад и сейчас — была колоссальной. Был собран урожай, что позволило развязать пояса с верой в самостоятельное будущее, налажен приток новых ресурсов, провианта, мастеров. Город гномов преображался, наливался красками, жизнью, они начали производить пусть простенькие, с точки зрения мастерства, но качественные предметы, которые поступали в распоряжение МАГу.

МАГ держал свой ответ последним. Он организовал небольшой отдел, через который были связаны просто все сферы. Воины несли ему трофеи, не желая сливать их за копейки или заморачиваться анализом рынка. За небольшую комиссию их лут выставлялся по адекватной цене и успешно продавался. В сфере стройки всё было с точностью да наоборот — производить они ничего не производили, только потребляли ресурсы и МАГ делал так, чтобы эти ресурсы у них были всегда и лучшего качества. Сюда же стекались все произведённые изделия, собранные ресурсы, предложение услуг. Да даже пища, которую я строго настрого запретил продавать, и та стекалась к ним, тщательно подсчитывалась, переводилась в золотой эквивалент и все причастные обогащались в обязательном порядке. Как не крути, но весь трудолюбивый народ должен быть поощрён, стать примером, подтянуть остальных и укрепить свои позиции в социально-экономическом рейтинге.

Я слушал своих бойцов, кивал, соглашался с направлениями проведённой работы. Вот только как бы красиво слова не звучали, приходило всё больше и больше понимания того, что без бумаг не обойтись, а потому, подводя итоги, дал задание.

— Вы красавцы. Времени зря не теряли, сделали много. Вот только есть к вам просьба — важные события задокументировать, после предоставить мне. Я изучу всё ещё раз, буду думать над дальнейшей стратегией развития. И пройдусь по вашим вотчинам, своими глазами посмотрю.

— Бумаги и так все есть, у нас с этим строго. Даже Горум и тот ведёт записи с отчётами, пусть и привлекает для этого помощника.

— Тогда давайте мне бумаги, да пойдём разбираться с делами.

— Держи. Вопрос по поводу кабинета — сейчас обрисуешь что хочешь, или попозже?

— Сейчас. Представление у меня имеется.

Собрав с товарищей документацию, я со всеми, кроме Горума временно разошлись, с ним же отправились в мой будущий кабинет, над которым гному и его команде предстояло потрудится. Описать свою идею не составило труда. Ранее мне приходилось обставлять уже кабинет, и я имел представление о том, что мне нравится, что бы хотелось убрать, что изменить. А потому, обрисовав на месте свои хотелки, я вручил гному ключ от кабинета, ибо тот был в единственном числе и отправился в посольство. Как не крути, но мне надо поработать, наверстать упущенное и пока мой новый кабинет в замке не готов, побуду в старом, что расположен в посольстве.

Вопреки первому порыву, сразу в кабинет я не пошёл, лишь вновь надел маску, что снял во время собрания и пошёл по посольству. Несмотря на то, что доклады ребят были весьма обширны и полны, ничего не заменит собственных глаз и пусть я не мог изучить все сферы сразу, но мог начать с деятельности посольства, затем прерваться на бумаги и отправиться… Ну, скажем, в пещеру Зелёных гномов.

Прогулка вышла познавательной. Нет, Яков не обманул нигде, скорее напротив, не смог передать на словах весь размах происходящего, и это меня радовало. Размах был действительно королевским, и, что меня особенно порадовало — моё отсутствие не запустило каких-то губительных процессов. Сейчас, скорее, моя репутация стала даже выше, чем была до момента моего отсутствия. Будто бы последние было принято за дистанцирование, а оно, в случае если ты на то имеешь право, которое признают окружающие, только добавляет очков репутации.

Закончив с обходом, я попросил мимо проходившую женщину сделать и принести мне чай, после чего погрузился в работу.

Долго в бумагах просидеть мне не довелось. Женщина пришла с подносом, на котором стоял чайник. Там же стояли вазочки с печеньем, варенье и выпечка. Но отнюдь не пирожки стали причиной того, что я прервал свою работу. Вместе с женщиной в комнату буквально затекла тень. Я видел нечто подобное ранее, но этот человек был явно сильнее. Чтобы не испугать девушку, я остался неподвижен до тех пор, пока она не покинула комнату, а после того, как захлопнулась дверь, моментально бросился вперёд, на ходу надевая маску и вынимая клинки. Не знаю, чем бы всё закончилось, но тень сформировалась в человека, который поднял руки.

— Дормамму, я пришёл договориться!

Я остановил атаку, предполагая, что человек пришедший со злыми намерениями, не станет начинать диалог с шутливой фразы, что давно уже стала присказкой. И пусть оружие я пока не убрал, однако отступил назад, пристально изучая своего посетителя. Тот против не был, понимая всю пикантность ситуации и разве что не покрутился передо мной, словно на парижском показе мод.

Мой посетитель был парнем среднего роста — примерно ста восьмидесяти сантиметров, которого из-за отсутствия оружия можно было бы принять за обычного, не представляющего никакой опасности горожанина. Можно было бы, если бы не ужасающие своим материалом и формой чёрные, как ночь, доспехи, не оставляющие непокрытым ни миллиметра кожи. На плечах начинались элегантные, но на вид невероятно прочные наросты, удивительно похожие на перья воронов. Если на наплечниках они были довольно длинными, то спускаясь ниже, постепенно уменьшались, на концах предплечий уже отдалённо напоминая чешуйки какой-нибудь рептилии. И если передняя часть доспеха просто выглядела как какая-то очень прочная смесь ткани и металла со вставками, образующими причудливый орнамент, но не сковывающими движение, то сзади всё было далеко не так просто. Тут перья наоборот начинали увеличиваться в длину и ширину, взамен становясь мягче и получая возможность изгибаться по типу плотного полотна. Все эти отростки переплетались в один плащ, походящий из-за формы составных частей на крыло, который к низу становился всё шире. Но начиная примерно с поясницы, перья понемногу теряли свои чёткие очертания, сливаясь в один сплошной чёрный цвет, который начинал слегка дрожать, а ниже колен и вовсе превращался в поглощающее свет тонкое пламя, стелющееся на полметра назад по земле.

И даже этот эффект в образе воина был не самым жутким. Самой пугающей частью была маска, надёжно скрывающая от посторонних глаз лицо незнакомца. Она была разделена на две части. Правая была тёмно-красной, изображая на месте рта хищный оскал, из которого выглядывали острые клыки, изо лба же у неё торчал черный у основания и переходящий в кроваво-алый ближе к окончанию рог. Левая же была грязно-белого оттенка и напоминала цветом и текстуру костяной нарост. А также была полностью… пустой. На ней не было ни нарисованной второй половины рта, ни каких-то других деталей. Не было ничего, что отвлекало бы внимание от светящегося глаза. Да, конечно, на каждой из половин была своя прорезь для глаз, но если левая светилась изнутри ровным синим цветом, в котором чувствовались холод и спокойствие, то правая буквально разрывалась диким фиолетовым свечением, не оставляя и намёка на отрешенность другой половины.

Мы некоторое время смотрели друг на друга сквозь маски, но парень вздохнул и маска развеялась на лоскуты тени, исчезнувшие через мгновение, после чего мой собеседник предстал предо мной в ином амплуа. Под маской, что вселяла трепет в смотрящего на неё, был вполне себе обычный парень на вид лет двадцати трёх: длинные волосы, что своей чернотой могли дать фору ночному небу. Аккуратный, почти аристократический профиль лица, на котором выделялись волевые скулы. Под тонкими бровями находились необычные очи. Оба глаза с кошачьим зрачком, при чём радужка правого была тёмно-фиолетовой, а левого — тёмно-синей.

За ним жест доброй воли повторил и я, давая рассмотреть своё лицо во всех деталях. Забавно, но сейчас в одной комнате находились два человека, или не совсем человека, и у каждого из них была отличительная черта, что встречалась не то что редко, а крайне редко — кошачьи глаза. Вот только у моих сохранился родной, голубой цвет. Дождавшись, когда он пробежится по мне взглядом, я протянул ему руку.