Измена. Яд твоей "любви" (СИ) - Шабанн Дора. Страница 64
Прилично помятый Олег Михайлович с разбитым лицом и пакетом со льдом поверх него возлежал на диване, а в углу бабушка отчитывала бледного, всего в испарине, Андрея.
- О, Кирюша! Отлично, забирай это материно сокровище, и уматывайте. Надоели, хуже горькой редьки. Пацаны безмозглые!
Если бабушка не в духе, то согласно киваем и молча откочевываем на хрен, такой план.
Решил внять указаниям и уматывать прямо очень подальше.
По дороге в аэропорт не удержал претензии:
- Да епта! Ну что ты за человек? Только из больницы и уже полез в драку! Ну?!
- Он, козлина, к Нонне лапы тянет!
Ну, что за фигня? Ну, кто так делает, а?
Вздыхаю:
- Его сейчас посадят…
- Он же, скотина, откупится!
- Да и хрен с ним, – если Олег Михайлович расплатится последним – остатками акций, то у него в наличие только его пафосный дворец и будет.
А жить на что? Значит, придется дом продавать, жилье поскромнее покупать и сидеть тихо в углу.
Андрюха все кипит и булькает. И ладно бы по делу:
- Я его урою!
- Тормози, ты жениться собирался. И тебе ребёнка ещё растить…
- Увижу около Нонны – убью, – выдыхает сквозь зубы.
Тяжело, когда на идиотской идее клинит.
- Короче, это всё потом. Давай о насущном.
Встряхнулся, собрался. Наконец-то!
- А чего? Страховку выплатят на неделе. Менты документы дали. Отец уже к подруге матери в страховую метнулся. Всё готово. Квартиру Нонна выбрала. Купим сейчас.
Как у него все просто, а?
- Всё круто. Чего сам потом делать будешь?
- Так пока вроде бы с ней рядом надо быть? – и глазами так ведет, сразу понятно, на что намекает.
Эх, зря его врач супружеский долг разрешил. Теперь надежда только на мамину докторицу. А то не будет матушке покоя. Вообще.
- Иди на хрен. Деньги надо зарабатывать. Для «быть рядом» я есть.
Андрей трет ладонями лицо, задумывается, потом замечает:
- Значит, новый клуб нужен. Но тут кредит вылазит…
Пока устраивались в самолете, я прикидывал и так и этак, а потом предложил годную бизнес-идею:
- Короче, тачку я продам. Да там от акций кое-что ещё есть. Так что, буду тебе компаньоном. Замутим, так сказать, семейное дело.
Такого восторга, я, честно, не ожидал:
- Ну, тогда ты – управляй, а я с Нонной, как всегда…
- Кто про что, а ты все про то же. Ладно, разберёмся, – вздохнул, глядя в иллюминатор.
Еще немного, еще чуть-чуть и маму отпустят. Дел нам до фига до этого надо успеть.
А вообще, мой дорогой отчим, когда речь о маме заходит, ну, как пацан ведь. Где мозги, долгосрочное и перспективное планирование? Глаз да глаз за ним, короче.
И вдруг, подъезжая к апартам, вспомнил, что в мозгу свербело. О чем я таки забыл.
Вот оно.
Я же с матерью пакет от нотариуса и бабушки не посмотрел. Эх, не удастся поваляться на диване. Пока Андрюха себя в порядок приводит, надо найти документы да ползти всем вместе в роддом… хотя я там вчера был.
Кому сказать: в роддом, как на работу!
Засмеют.
Да и хрен с ним.
Надо к маме.
Глава 59: Сохранение энергии, говорите?
«Все к лучшему в этом лучшем из миров…»
Вольтер «Кандид, или Оптимизм»
Выдохнула только в палате на дородовом отделении.
И то не сразу, а когда поняла, о чем меня просит Кир.
- Только Андрюхе пока про дочь не говори, как бы он от счастья к вам с недолеченной спиной не притащился, – сын смотрел серьезно, но в глазах прыгали смешинки.
Точно что-то задумал мой мамонтенок.
А когда он с полным комфортом устроил меня в палате, то как бы невзначай поинтересовался:
- Ты меня любить-то не перестанешь, когда новая лялька появится?
Подскочила, как ужаленная, бросилась в распахнувшиеся мгновенно объятья, а потом час обнимала и гладила свою огромную крошечку, усадив на стул. Иначе – не доставала.
Шептала всякие глупости:
- Как тебя разлюбить? Ты же мой самый дорогой сынок… Моя радость, мамина прелесть… Сокровище… Мой самый главный мужчина в жизни. Кирюшка – мамина плюшка. Люблю тебя сильно-сильно!
И ощущала, как под моими пальцами расслабляются его напряженные мышцы, как сын прижимает меня к себе, сопит сердитым ежиком. А потом выдыхает, уткнувшись в плечо, как в детстве.
- Мой самый любимый мальчик, мама всегда с тобой. Что бы ты ни сказал и ни сделал. Очень-очень тебя люблю! – фыркаю во взъерошенную макушку, приглаживаю непослушные волосы.
Повеселевший сын, вытерев о мою пижамку с веселыми бегемотиками случайно влажное лицо, уточнил:
- Навсегда?
- Навсегда, – поцеловала Кира в лоб и отпала обратно на подушки.
Устала.
Перенервничала.
Как-то слишком много волнения у меня в жизни стало. И беспорядка. Надо брать себя в руки и структурировать, определенно.
- Не волнуйся, на работу твою я сообщу, вещи и ноутбук тебе принесу. Все будет норм. А вы тут полежите под присмотром, – ребенок преисполнился энтузиазма и выглядел значительно лучше, чем в кабинете у моего врача.
Трудно ему со мной.
Ну, ничего, зато когда соберется с девушкой в постель, то о защите сто раз подумает. Потому что понимает, чем это удовольствие грозит.
Все на пользу, я считаю.
И вот тут я осознала, прямо ощутила на себе мудрость выражения «Все к лучшему в этом лучшем из миров».
Оказывается, очень удачно, что я буду лежать здесь, а не там, где меня может найти Олег, которого я уже боюсь.
Я буду обязана лежать, у меня больничный лист. То есть, в больницу к пострадавшему можно не лететь (и не угрызаться совестью из-за своего бездействия), это значит, нет необходимости возвращаться в город юности, воспоминания о котором такие себе…